Эмоции: великолепная история человечества - Ричард Ферт-Годбехер

разновидностей индуизма, и даже в большей степени. В 2021 году 1,2 миллиарда человек во всем мире старались не изменить своей дхарме, и это их стремление, безусловно, носит эмоциональный характер. Индуизм, во всех своих сложности и многообразии, — религия желаний. Как и в буддизме, здесь важно правильное желание. Важно не столько желание не желать, сформулированное Буддой, сколько желание реализовать свою дхарму — стать тем, кем вы должны стать. Почти целый субконтинент и люди далеко за его пределами живут, работают и голосуют, руководствуясь этим желанием. Однако подобный контроль над эмоциями не уникален для религий Востока.

С большой долей вероятности именно этим индийским идеям мы обязаны появлению древнегреческой философской школы под названием «стоицизм». Апостол Павел соединил ее принципы с тем, как понимал эмоции его народ (древние иудеи), и создал направление христианской мысли, доминирующее по сей день. Давайте проследим за тем, как он адаптировал иудейские представления о чувствах для римского менталитета и дал толчок к развитию еще одной из крупнейших мировых религий.

Глава 3. Страсти святого Павла

Примерно в 58 году н. э. в Иерусалимский храм вошел человек по имени Павел. Если верить апокрифу «Деяния Павла и Феклы», он был невысок и не очень твердо стоял на ногах. Его вытянутое лицо обрамляла густая темная борода. Он смотрел из-под кустистых черных бровей пронзительным, почти потусторонним взглядом. Этот взгляд придавал ему харизмы. К его запоминающейся внешности прилагались бескомпромиссная прямота и почти непоколебимая уверенность в себе[77]. Он любил говорить, и к нему, как правило, прислушивались.

Все, кто был в храме в тот день, слышали о Павле. Говорили, что он нарушитель спокойствия, будто бы он не только обращает язычников в иудаизм своей новой версии, но и утверждает, что нет нужды следовать иудейским обычаям или делать обрезание. Для самих иудеев это означало, что Павел не подчиняется закону Моисееву, что он отвернулся от иудаизма. Павел хотел доказать, что они глубоко заблуждаются в его отношении, поэтому обрил голову и вошел в храм, чтобы пройти семидневный ритуал очищения. Он хотел продемонстрировать иерусалимским иудеям, что в душе он все еще один из них.

Это имело впечатляющие последствия. К концу недели по храму прошел слух о том, кем на самом деле был говорящий по-гречески незнакомец. Когда инкогнито Павла раскрылось, верующие взорвались от ярости. Кто-то из толпы с силой толкнул его, взывая о помощи.

Мужи Израильские, помогите!

Этот человек всех повсюду учит против народа и закона и места сего;

притом и Еллинов ввел в храм

и осквернил святое место сие![78], [79]

Павла вывели из храма и поволокли по улицам города. Он не сомневался, что его ожидает стихийная казнь. К его счастью, сквозь разъяренную толпу прорвались сотник с охраной и арестовали его.

В наши дни действия отдельных вероотступников редко вызывают такую ярость толпы. Но люди в храме видели в Павле не просто возмутителя спокойствия. Его считали худшим из людей — идолопоклонником, человеком, который открыто осквернял их место молитв и традиции. Отвращение (или нечто подобное) и желание очистить землю от Павла поглотили древних иудеев: у них был свой эмоциональный режим, и Павел его нарушал. Ему повезло, что римляне подоспели вовремя.

Атака на Павла — яркий пример эмоционального режима фарисеев, согласно которому долгое время жил и сам Павел, одного из двух эмоциональных режимов, определивших его жизнь. (Я остановлюсь на этом подробнее чуть позже.) Другим был римский эмоциональный режим. Этот дуализм сыграл немалую роль в том, как Павел повлиял на историю христианства. Значимость его фигуры для христианства неизмерима. Начнем с того, что в Новом Завете «Послания Павла» уступают по цитируемости верующими лишь Евангелиям. Если взглянуть с более практической точки зрения, становится очевидно, что новая вера вряд ли распространилась бы столь глобально, если бы не убежденность Павла в том, что христианство — религия для всех, а не только для иудеев.

Как сын изготовителя палаток, рожденный на юго-восточной территории современной Турции, обрел такое влияние, остается предметом споров. Причем один из аспектов его истории — то, как ему удалось соединить взгляды древних иудеев и древних греков относительно эмоций, — часто упускают из виду. Нам предстоит рассмотреть две эмоциональные парадигмы апостола Павла, и начнем мы с общества, в котором он родился, — того самого, чьи представители попытались убить его в Иерусалиме. Но сперва давайте познакомимся с Павлом поближе.

Житие святого Павла

Павел, или Саул (Савл), как его называли другие иудеи (так его называют и в традиционных текстах до обращения), родился где-то между 5 годом до н. э. и 5 годом н. э. в городе Тарсе на территории Киликии. Несмотря на то что Киликия была римской провинцией, она представляла собой плавильный котел идей и культур: большую часть населения составляли евреи и греки. Греки не называли Павла Саулом — вероятно, они прибегали к некоему римскому имени вроде Такой-то Такой-то Паулус (примерно как Гай Юлий Цезарь). Мы не знаем полного римского имени Павла, однако сам факт, что оно у него есть, означает, что, скорее всего, его семья была civis Romanus, то есть римскими гражданами. Это наделяло Павла определенными правами, например свободой передвижения и защитой от ярости толпы.

Хотя Саул вырос в грекоязычной части мира, его воспитали ревностным фарисеем. Родители старались ограждать Саула от новомодных греческих или римских идей, которые могли проникнуть в его жизнь вместе с гражданством. Его обучали дома, рассказывая о вере фарисеев в пришествие Мессии и Судный день. Когда Саул повзрослел, его отправили в Иерусалим в обучение к легендарному Гамалиилу. Саул был образцовым учеником и быстро стал одаренным юристом, которому, казалось, сама судьба пророчила место в Великом синедрионе, или верховном еврейском суде. На одном из первых процессов, где он сыграл роль свидетеля или даже участника, судили, а позже казнили человека по имени Стефан. Стефан был членом новой отколовшейся секты иудеев, считавшей, что Мессия уже пришел. После этой встречи Павел стал буквально одержим новой кликой, которую мы с вами называем христианами. Гамалиил относился к ним с некоторым снисхождением, но такая терпимость не передалась его протеже — тот пришел к убеждению, что христианство и христиан необходимо