Письмо - Евгений Блажеевский

6

Из цикла

«ДАЛЁКАЯ ТЕТРАДЬ»

«Я маленький и пьяный человек…»

Я маленький и пьяный человек.Я возжелал в России стать пиитом,Нелепый, как в музее — чебурекИли как лозунг, набранный петитом.

Мои просторы, как декабрь, наги,Но мне знакома зоркость зверолова.И боль, как пёс, присела у ноги,И вместе мы выслеживаем Слово.

1970, 1997

«Когда соловьёнок впервые пытается петь…»

Когда соловьёнок впервые пытается петь,Ночную прохладу неопытным горлом ловя,Как важно ему за своею спиною иметьРазбойную тень удалого сорви-соловья.

Как важно ему, затевая искусство в кустах,Знать чистую силу большого и звонкого пенья,Чтоб стать голубым языком в соловьиных кострах,Стать звуком чудесным, укутанным в серые перья.

Как важно… Но это порою судьбе невдомёк:Обижен прекрасный, а некто, глядишь, зацелован.Учитель поёт, но судьба выставляет силок —И вот уже бьётся учитель в силке птицелова.

Нарушена связь восприятия и словаряРулад соловьиных… Поёт соловьёнок мучительно.Как важно ему превзойти самого соловья,Но как превзойти, если нет на деревьях учителя…

ДВОЕ

В седые дали ноябряУходят ветлы…

Б. Пастернак

С прошедшей ночи мир белёс,И в нём, уже безжуравлином,Засыпал кто-то нафталиномЛиству, опавшую с берёз.

А справа, в сумраке осеннем,Как образ горя — за словами,Кладбище странным поселеньемВозникло сразу за стволами.

И вдоль него, через кустарники,Я вышел к полю в свете слабом,Где встретил двух, что взявшись за руки —На сквозняке да по ухабам.

Она была в пальтишке кожаном,А он — худой — в плаще линяломВ пространстве тусклом и скукоженномТерялся день за перевалом

Но было что-то очень вешнееВ повадках пары мимолётной,Была раскованность нездешняяИ ощущенье силы взлётной.

И я, пока хватало зрения,Следил за тем, как эти двоеНесли над бездной невезенияРукопожатье молодое.

И предо мной, почти как правило,Что жизнь не делится на три,Была рука, что нежно правилаДругою, гревшей изнутри…

1970

БАЛЛАДА О БЕГЛЕЦЕ

Бежал мужчина на рассветеТуда, где лодка у причала,А следом, расставляя сети,Погоня по полю рычала.Он продирался через лес,Ломая взрыв куста коленом,Прислушивался, падал, лезНа склоны, порывая с пленомИ вот, удерживая грудьИ сердце, стукнувшее в глотку,Мужчина выбрал верный путьИ впереди увидел лодку…Она дрожала у доски,Толкалась пойманно, как чалый,От нетерпенья и тоскиСтуча в терпение причала.Казалось, вот и повезло:Бери весло — и разве горькоВзглянуть, как будто на село,На прошлое своё с пригорка?..Но оказалось, что оноВлечёт неотвратимей, пуще,Чем алкоголика — вино,Чем раненого зверя — пуща.Мужчина рухнул на настил,Вдохнул дыхание норд-вестаИ понял, что остаток силИстрачен в суматохе бегства.И, разворачивая грудь,Безропотный, как вол в загоне,Он двинулся в обратный путь —Лицом к погоне…

1970

ЗИМНЯЯ НОЧЬ

На небе звёзды — не прострелы пуль.На небе звёзды — не кристаллы соли.На небе звёзды — не серебряные блохи.На небе звёзды — это лишь толпа,Которая глядит как мы летимВниз головами на тяжёлом шаре.

Я это ощутил однажды ночью.Я осознал,Что я могу упастьНа этих обывателей,Во мрак,Сверкающий зрачками и зубами.Я испугался неба,Как ребёнокБоится глубины подвала,ИбоПодвал и есть напоминание о ночиИли, точней,О страхе человека,Которому внезапно показалось,Что на его ступнях уже утраченСтолярный клей земного притяженья.

А ночь была январская,Глухая,Повизгивали каблукиИ яБоялся улететь.

1972

ОСЫ

Злые осыНочью летят на Рим…А мы говорим:Это осыПроносят засосыИ медовый дым…

Словно розыЛетят на ринг —Злые осыНочами летят на Рим.Как насосы,Воздух ночной сосутИ звезды загадочный изумрудЗлые осы —Худы и раскосы —На крыльях несут.Злые осыНочью летят на Рим,А мы говорим:Это осыПроносят насосыЧерез Кемь и Крым…

Словно розыЛетят на ринг —Злые осыНочами летят на РимНа откосыДвижется караванИз далёких стран.Это осы —Худы и раскосы —Летят сквозь туман.

Поэт знаменитый ОсипВаш звёздный маршрут прочёл.О, эти худые осы —Раскольники среди пчёл!..

ОВИДИЙ

Страшна духовной нищетойРазлука и заход Арктура —Предвестник бурь, за чьей чертойОсталось всё: семья, культура…

Вокруг сарматы да полыньИ на губах у чужестранцаНемеет милая латынь,И дикой кажется Констанца.

И не причалил к берегамКорабль с известьем о прощенье.Лишь стрелы падают к ногам,Лишь ветер задувает в щели.

Лишь с неизбывною тоскойБредёт он к шумному прибою…Не ждал он старости такой,Но надо быть самим собою —

Пережевать, перемолотьОтчаянье, сойдясь с бедою,Чужбины горестный ломотьЗапить солёною водою.

И пусть вмерзает в лёд живьёмПлотва, и позабыли богиТебя, а за пустым жильёмУзлом завязаны дороги.

Пусть Веста на витую нитьЕщё одну беду нанижет,Но если там ему не жить,Кто Одиночество напишет?..

ГЕРМЕС

К заоблачному пастбищу боговБулыжною дорогою на лоноТравы           стекает тысяча быков —Воинственное стадо Аполлона.Оно идёт, как тысяча коррид —Мечта несуществующих испанцев,И гибкий пастушок — лет семь на вид —Не выпускает дудочку из пальцев.Быки несут лиловые бокаИ взгляд тяжёлый, как кузнечный молот,И солнце, прорезая облака,Глядит на мир, который очень молод.А пастушок?.. (сейчас он сядет в тень,Как принято в банальной пасторали?..)Нет, у него сегодня трудный день,И стадо он ведёт в другие дали.От пастбища идёт крутой уклон,Блестят на солнце медленные выи;И то, что называется «угон»,Сегодня совершает он впервые.Быки идут тяжёлою толпой,Изнемогая от жары и пота.Туда, где кучерявится прибойГорящего голубизною Понта,Туда, где волны бьются о порог,И можно жить в кругу мелодий вечных,Которые наигрывает богКупцов залётных и бродяг беспечных…

ПТЕНЕЦ

Когда птенец, не знающий полётаИ силы притяжения гнезда,Восходит одиноко вдоль болота,Как маленькая чёрная звезда, —

Под ним сентябрь ветвеет и дымитсяНутро трясины с самого утра,И старенькая мама, мама-птицаЛишается красивого пера.

Оно летит в безмолвие лесноеИ, тихо завершая свой полёт,Ложится с облетевшею листвоюНа первый голубой от неба лёд.

Детёныш, не стремящийся к подобью,Обороти прощальный взгляд на лес, —За этот выбор платят только дробьюДа одичалой пустотой небес…

1969

ОРФЕЙ