Король Алчности (ЛП) - Хуанг Ана

Укол сентиментальности выжал из меня все силы. Я снова вздохнула, уже уставшая от необходимости держать себя в руках в его присутствии.

— Подпиши бумаги, Дом.

ГЛАВА 11

Я, как правило, не верил в судьбу, но, как и во всех правилах, были исключения. У меня их было всего два: день, когда я встретил Алессандру в библиотеке Тайера, и сегодня.

Из всех баров и всех ночей мира сегодня мы оба оказались сегодня здесь. Если бы это не было посланием от Вселенной, то уж точно что-то другое.

— Если ты не сделаешь это, я получу половину всего. Мы никогда не подписывали брачный контракт, — Алессандра напомнила мне. Поток воздуха, созданный проходящим мимо официантом, смахнул пряди волос ей в глаза. — Мы… — ее предложение оборвалось, когда я откинул пряди назад. Моя рука задержалась рядом с ее щекой, наслаждаясь теплом.

— Ты так отчаянно хочешь избавиться от меня? — пробормотал я.

В любой другой ситуации я бы отказался от мысли потерять половину своего состояния, но все, о чем я мог думать, это то, как сильно мне хотелось ее поцеловать. Настоящий поцелуй, не похожий на те небрежные, которые я обычно дарил ей, когда приходил домой, потому что слишком устал с работы.

Сожаление о тысяче упущенных возможностей разлилось волной по моим венам.

Лицо Алессандры на долю секунды смягчилось, прежде чем ожесточиться.

— Я ведь вручила документы, не так ли?

Возможно, бы и поверил ей, если бы не крошечная заминка в голосе, но ее ответ все равно имел желаемый эффект. Он разрушил мое самообладание, принеся взамен кровопролитие и боль.

Алессандра была не из тех, кто любит причинять людям боль, и ее оборонительная позиция была свидетельством того, насколько сильно я причинил ее обидел. Из всего что было, это знание ранило сильнее всего.

Я думал, что постураю правильно, обеспечивая нас, но наши представления о том, как это выглядело, явно разошлись с годами.

Не существует краткосрочного решения для чего-то подобного

Слова Кая эхом отдавались в моей голове, подкрепленные знакомым сладким, теплым пением, когда музыка переходила в новую песню.

Мое дыхание остановилось одновременно с дыханием Алессандры. Вывеска возле бара гласила, что сегодня вечер латиноамериканской музыки, но каковы были шансы, что они сыграют именно эту песню именно в этот момент?

Как я уже сказал, я не верил в судьбу… за исключением тех случаев, когда она приходила к нам.

— Потанцуй со мной, — я опустил руку и протянул ей. Но она не взяла.

Я ожидал отказа, но, тем не менее, он меня задел. — Как бы выглядел сегодняшний вечер, если бы все было по-другому? — тихо спросил я. — Если бы мы были теми людьми, которыми были раньше?

Алессандра заметно напряглась.

— Не надо.

— Побалуй меня, — мой голос смягчился еще больше. — Ради старых времен.

Музыка зазвучала вокруг нас, унося нас из бара в прошлое.

— Давай, потанцуй со мной. — Алессандра рассмеялась надо мной. — Только один раз. Обещаю, что ты не сгоришь в огне.

— Спорно, — тем не менее я взял ее за руку. Мне не хотелось выставлять себя дураком, но я никогда не мог отказать ей ни в чем. — Я не знаю, как под это танцевать.

Это была наша последняя ночь в Бразилии. Ее мать и брат ушли, оставив нас наедине. Ветер проникал в открытые окна, принося с собой аромат лета, и изысканный женский голос, напевавший из старого проигрывателя, крутившегося в углу.

— Не волнуйся. Это не похоже на самбу, которой я пыталась научить тебя вчера, — Алессандра потянула меня в центр гостиной. — Просто положи руки сюда вот так… — она положила мои руки себе на бедра, — держи меня вот так… — она прижалась щекой к моей груди, у нее перехватило дыхание, когда я нежно погладил ее сквозь тонкий хлопок ее платья, — … и покачивайся, — закончила она шепотом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я прижал подбородок к ее макушке и закрыл глаза, пока мы плавно двигались в такт музыке. В этот момент я не обращал внимания на маленькую бархатную коробочку, которая жгла дыру в моем кармане; сейчас я был счастлив, просто обнимая ее.

Мы прошли долгий путь с момента нашей первой встречи девять месяцев назад, и я молча благодарил высшие силы за то, что они поставили меня на ее путь, даже если им пришлось тащить меня туда, пинками и криками.

— Моя мама включала эту песню всякий раз, когда у нее появлялся новый парень, — Алессандра подняла голову. — Я часто ее слышала.

Я верил в это. В то время как Алессандра была добродушной и приземленной, ее бывшая супермодель мать жила в своем собственном мире. Вчера она пришла на ужин в мини-платье с перьями и бриллиантовым колье, а рот ее бойфренда-рок-звезды приклеился к ее шее.

— Кто поет? — спросил я.

— Мариса Монте, — улыбка Алессандры была такой мягкой и теплой, что я прочувствовал ее до глубины души. — Она называется «Amor, I Love You».

Нынешняя Алессандра не улыбалась, но блеск ее глаз вселил во меня намек на надежду. Пока она что-то чувствовала, нас можно было спасти, потому что я боялся не ее ненависти — я боялся ее безразличия.

— Если бы все было иначе, мы бы приехали сюда вместе, — говорит Алессандра. — Мы бы заказывали напитки, рассказывали друг другу о том, как провели день и жаловались на пробки в час пик. Мы бы сочиняли истории из жизни окружающих нас людей и спорили о том, не слишком ли рано еще развешивать рождественские украшения. Мы были бы обычной парой, и мы бы… — ее голос запнулся. — Мы были бы счастливы.

Горечь, прозвучавшая в последнем слове, расколола мое сердце пополам. Картина, которую она нарисовала, была данью уважения к прежним простым временам, и хотя я никогда не хотел быть тем нищим, беспомощным мальчишкой, каким я был, когда мы впервые встретились, я действительно хотел быть тем мужчиной, в которого она влюбилась.

Я хотел, чтобы она улыбалась мне, как раньше.

Я хотел, чтобы она была рядом со мной, счастливая, смеющаяся и сияющая.

Я хотел, чтобы мы снова были вместе, даже если это означало лишить ее части того человека, над созданием которого я так долго работал.

— Один танец. — Я давно никого ни о чем не умолял, но сейчас я именно это и делал. — Пожалуйста.

Песня закончилась. Момент ностальгии улетучился, но я почти не заметил этого, ожидая ответа Алессандры.

Она посмотрела на мою протянутую руку. Мое сердце ударилось о грудную клетку, и как раз в тот момент, когда я подумал, что она уйдет и заберет с собой этот чертов орган, она вложила свою ладонь в мою.

Облегчение выбило воздух из моего горла.

Я притянул ее ближе, стараясь не двигаться слишком быстро, чтобы не спугнуть.

Один танец. Одна песня. Один шанс.

— Помнишь, как мы впервые пошли в бар вместе? — спросил я. — Тогда я сдал экзамен по английскому языку, и мы отпраздновали это шотами в Склепе.

Алессандра покачала головой.

— Как я могу забыть? Тебя чуть не арестовали.

Не успели мы пробыть внутри и пяти минут, как какой-то пьяный засранец набросился на нее. Он отказался оставить нас в покое, и его заигрывания становились все более агрессивными, пока я не ударил его, он не ударил меня в ответ, и ссора переросла в драку, в результате которой на место происшествия прибыли полицейские.

— Это того стоило, — сказал я. — Надеюсь, его нос никогда не будет прежним.

От ее сдержанного смеха у меня в груди пробежали волны тепла. Я даже не осознавал, как сильно скучал по этому звуку. Даже до того, как она ушла, ее смех редко звучал. Не так, как раньше.

Алессандра постепенно расслабилась, а я вытянул в настоящее все больше воспоминаний — наше первое свидание, выпускной, наша первая совместная поездка в Нью-Йорк. Наше будущее было неопределенным, но когда-то нам было хорошо вместе. Мы могли бы вернуться в то место. Нам просто нужно было время.