Том II: Отряд - Мэри Джентл

— Не всех. Всего одного. — Аш нацелила на герцогиню совершенно задубевший палец. — Вот послушай-ка. Что будет, если умрет Гелимер ?

Тишина. По лицу Флоры медленно расплылась понимающая усмешка.

— Гелимер… Ты хочешь, чтоб мы атаковали короля-калифа? Собственной персоной?

Оливер де Ла Марш подхватил:

— Фарис утверждает, что Лебрия, сменивший ее на посту командующего, способен только исполнять приказы.

— Они задолбаются с очередными выборами, — кивнул Ансельм. — Может, даже вернутся в Карфаген. Все амиры перегрызутся…

— Естественный претендент на корону отсутствует, — вставил Оксфорд. — Милорд Гелимер не из тех, кто станет терпеть подле себя других могущественных амиров. Он сделал все, что мог, чтобы лишить их влияния. Мадам, ваша идея хорошо продумана: лишив их командующего, мы не только избавимся от осады, но, возможно, и приостановим вторжение — на всю зиму, а то и навсегда.

— Друзей у них не найдется, — сухо добавила Аш. — Сможем полюбоваться, как заспешат подставить им ножку Фридрих с Людовиком. И султан не отстанет.

Выслушав перевод, Баязет согласился:

— Вполне возможно, женщина-бей.

Джон де Вир заметил:

— Но, мадам, лорд Гелимер — не глупец. Да, мы можем организовать вылазку достаточными силами, чтобы прорвать линию осады и убить его — но где он? В какой части лагеря? А может, он вообще имеет резиденцию в одном из окрестных селений? Он должен принимать во внимание возможность покушения на его жизнь.

— Он может принимать во внимание все, что угодно: если две с половиной тысячи человек прорвутся к нему — он пойдет на корм волкам. — Аш яростно тряхнула головой, задыхаясь на ветру, повысила голос, чтобы слышали все: — Слушайте. Фарис знает… Расположение войск… и постов. Она знала… все это ей должны были сообщать. Если мы начнем действовать раньше, чем все переменится… мы сможем заслать своих лазутчиков… и они вернутся живыми. Мы выясним, где устроился Гелимер, — а он не догадается об этом и не станет перебираться на новое место. Догадываюсь, что он сидит на северной стороне. Не может он оставить свое войско без присмотра.

— Зубы господни! — одобрительно высказался Джон де Вир.

Со стены были видны вражеские знамена, но штандарта Гелимера среди них не различалось. Любой их нескольких богатых шатров и хижин мог принадлежать ему. «Скорей всего, самый теплый», — не без зависти подумала Аш, вместе с Флорой, де Виром и Ла Маршем разглядывая северную часть визиготского лагеря.

— Придется поторопиться, — задумчиво проговорил Оксфорд. — Если он и там, быстро провести крупный отряд через северо-восточные или западные ворота будет нелегко. Даже невозможно. Они запрут нас в этом бутылочном горлышке.

— Я знаю способ, — сказала Аш.

Она говорила с уверенностью, заставившей всех забыть, что у доблестной предводительницы клацают зубы и что она мучительно дрожит на пронизывающем ветру. Поднимающееся солнце раскрасило золотом белые стены. Иней на бастионах и не думал таять.

— Я знаю способ вывести отряд, — повторила Аш, глядя на Флориан. — Сегодня Стефанов день, прошло двадцать четыре часа с тех пор, как Фарис перешла к нам. Что бы мы ни решили предпринять, важнее всего сейчас разведка. — Аш выдохнула облачко пара. — Не мог Гелимер закрыть все слабые места — но передвинуть войска просто обязан. Надо, чтоб он решил, будто в спешке нет нужды, потому что мы собираемся сдаться. А нам нужно время для подготовки. Причем так, чтоб он и не заподозрил, что мы нацеливаемся на него.

Флориан хихикнула, несколько хрипловато и придушенно, придержалась рукой за парапет.

— Мы нацеливаемся на него. Понятно. Окружены пятнадцатитысячным войском… так что самое время атаковать его предводителя! Вот это логика, босс!

— Правильная логика. По той же логике им нужна ты. Тело без головы не живет. — Аш помолчала. — Пойми, если мы на это пойдем, то все: победа или провал. Если вылазка сорвется, город они расколошматят вдребезги.

Герцогиня-лекарь не скрывая любопытства, спросила:

— И куда ты собираешься запихнуть на это время меня? В самое темное подземелье? Все равно выкопают.

— И город они атакуют обязательно, в ответ на нашу вылазку, — вставил Оливер де Ла Марш. — Не упустят случая бросить легион к воротам, пока мы деремся за стенами. Тогда нам конец, ее милость герцогиня погибнет… и все.

— Я и это предусмотрела, — ответила Аш. — Ну что, все согласны?

Безмолвный обмен взглядами.

В конце концов заговорила Флориан. Кутаясь в волчий мех, так, что почти не видно было серого, чумазого лица, она потянула носом и мрачно сказала:

— Нет, пока мне шесть раз не объяснят каждую мелочь. Не собираюсь покупать кота в мешке. И какое место в твоем плане отводится герцогине?

— Тут, — улыбнувшись, отозвалась Аш и кивнула янычару, — вперед выходит полковник Баязет со своей кавалерией. И… — Она обернулась к графу Оксфорду, — ваш младший брат, милорд. Надо поговорить с Джоном де Вир.

В отрядную башню она вернулась только ко второму часу пополудни и сразу вызвала к себе Людмилу Ростовную и Катерину.

— Сколько сейчас в отряде женщин-сержантов?

Людмила, нахмурившись, оглянулась на подругу.

— Точно не скажу, босс. Около тридцати, пожалуй. А что?

— Соберите их всех. И найдите запасные пики, сколько есть. У бургундцев тоже позаимствуйте. Джонвилль знает. Устроим начальное обучение.

Русская наемница нахмурилась еще сильней и недоуменно спросила:

— Для кого, босс?

— Для здешних горожан. Придется преподать им основы обороны стен.

— Зеленый Христос! Босс, какие из них солдаты? Они ничего не умеют. Будет бойня!

— Разве я интересовалась чьим-то мнением? — Аш выдержала суровую паузу и добавила: — Чем умирать без толку, когда город будет взят, лучше уж попытаться прихватить кого-нибудь с собой. Люди это понимают. Я хочу, чтобы вы показали им, за какой конец пики держаться и как не переколоть друг друга. Вот и все. Времени у вас — до вечера.

— Да, босс. — Уже повернувшись, чтобы идти, Людмила задержалась. — Босс, почему женщины?

— Потому что обучать придется дижонских мужчин и женщин. Может, ты не заметила, солдат, но они солдатню недолюбливают. Считают нас пьянчугами и бессовестными грубыми забияками. — Людмила послала ей ангельски-невинный взгляд, заставив Аш ухмыльнуться. — Так вот. Женщины убедятся, что другие женщины с этим делом справляются. А мужчины станут учиться, чтобы не дать бабам превзойти себя. Дошло?

— Да, босс. — Людмила удалилась, не переставая ухмыляться.

Аш проводила ее печальным взглядом.

Из горожан не сделаешь ополчения за один вечер: до первых двух сражений любое ополчение — просто толпа. Их перебьют.

И с жестокой честностью признала: «Лучше их, чем мужчин и женщин, способных сражаться. Те мне нужнее».

— Босс? — в дверь проскользнул Томас Рочестер. Часовые поспешно захлопнули створки за спиной, англичанина, чтоб не выпустить ни капли тепла, и все же снежный вихрь успел ворваться в щель и засыпал нетающим покровом плитки холодного пола. Томас проговорил:

— Вам бы лучше туда, босс. Турецкие янычары уходят из города!

— Отлично! — сказала Аш.

2

На стене над северо-восточными воротами Дижона было все так же холодно.

— Ну, держи свои долбанные пальцы крестиком, — проворчал Роберт Ансельм, пристроившись рядом с ней. Он намотал углы плаща себе на руки, а остальное плотно обернул вокруг туловища, не забыв натянуть капюшон на самый нос. Только и виднелся небритый подбородок.

От бледного вечернего солнца за бастионами протянулись длинные тени. Аш, заслонив глаза, смотрела на север, вслед всадникам под знаменем Красного Полумесяца, спешившим к по ничейной земле к линиям визиготских укреплений. Второй всадник, на одолженной у турок кобыле, вез желтое знамя с Синим Вепрем Оксфордов.

— Ну, если это не убедит их, что мы готовим сдачу, то уж прямо и не знаю!

Ансельм отрывисто хихикнул.

— Это точно. Последние союзники делают ноги. За спиной Аш, на площади перед северо-восточными воротами слышался звон сбруи и скрип кожаных седел; поступь множества тяжелых копыт по твердой, как железо брусчатке. Аш оглянулась вниз. Охряные накидки и остроконечные шлемы янычар который раз поразили ее своим единообразием. Немногочисленные англичане — дружина де Вира, его братья и виконт Бомон — выделялись на общем фоне благодаря своим бело-багряным накидкам.

Аш вдруг обессилела от дурного предчувствия. Она пробормотала:

— Не могу поверить, что мы на это решились. Я сейчас наложу в штаны. Роберто, пойди скажи им, что все отменяется.

— Поди ты, девочка! Идея-то твоя. — Ансельм откинул голову, оттянул капюшон, чтобы взглянуть на Аш, и ей открылось его помороженное белое лицо с красным носом. Лицо ухмылялось. — Не раскисай! Сама говорила — решительный удар!