Унесенный ветром - Николай Александрович Метельский

разговора, только в этот раз я приглашу в том числе и тех, кого недолюбливаю. В частности — Нагасунэхико, Акэти, Абэ, Тайра и так далее. Там же будут и кланы Хоккайдо, которых, по идее, должны отнести как раз в категорию «не любят, но раз уж такой повод, то и их пригласили». Там же будут и представители английских кланов, но у них, как я уже говорил, своя роль. О, кстати да, англичане ещё не согласились поучаствовать в войне, пока что они дали лишь принципиальное согласие, но конкретный ответ дадут только после разговора со мной. О чём будет разговор, предсказать несложно — англичанам нужны гарантии, что их не выкинут и с Филиппин тоже.

И это будет сложный разговор, так как никаких гарантий я им дать не могу.

Пока организовывался приём, а это в любом случае дело не быстрое, я решил сделать ещё одно небольшое, но важное дело — поговорить с Хирано по поводу ритуала Мейкшифт. В поместье кицунэ заходить не хотела, так что пришлось ехать к ней.

Место жительства Хирано не меняла, так что нашёл я её во всё том же двухэтажном домике в одном из спальных районов Токусимы.

— Какие гости, — произнесла она, открыв дверь. — Решили навестить бедную забытую лисичку, Аматэру-сама?

— Прекращай, Хатсуми, — поморщился я, отводя взгляд в сторону. — Иначе когда-нибудь нарвёшься на сексуально озабоченного ведьмака.

— И это определённо будет весело, — улыбнулась она.

— Вот и посмотрим, — хмыкнул я. — Но не сейчас. Я к тебе по серьёзному вопросу, а ты меня на пороге держишь.

— Ох, невежливая я лиса, прошу, Аматэру-сама, проходите, — посторонилась она, пропуская меня в дом.

Спрашивать, буду я чай или нет, она не стала, просто махнула в сторону гостиной, где мы общались с ней в первый раз, а сама ушла на кухню. Не забыв махнуть хвостом. Что в сочетании с коротким платьем выглядело… Ох, лучше не думать об этом. Когда Хирано вернулась с подносом, я обратился к ней:

— Завязывай со своими шуточками, тема разговора у меня действительно серьёзная.

— Шуточки… — проворчала она тихо. — Одни лишь шуточки…

Я же потянулся к одному из блокнотов, который перед этим положил на стол. Найдя нужную страницу, протянул его Хирано.

— Прочитай, оцени и скажи, можно ли это снять, — произнёс я.

— Хм, — взяла она блокнот в руки, после чего подойдя к дивану, плюхнулась на него.

Описание ритуала, который использовала Азуна, было довольно подробным, но коротким. Там, в общем-то и делать особо нечего было. Выстави свечи кругом, положи в центр ребёнка, зажги свечи, проведи над ними спицей и когда пламя станет чёрным, уколи спицей ребёнка. Произнеси заклинание, потом внушение… Да и всё. Примитив, явно заточенный под артефакты. Те самые свечи и спицу.

Читать Хирано закончила быстро, после чего опустив блокнот, чуть меньше минуты смотрела на стол пустым взглядом.

— У тебя сразу две проблемы, Синдзи, — произнесла она серьёзным тоном. — А у меня одна.

И замолчала.

— Ты не торопись, подумай, — произнёс я, делая очередной глоток чая. — Спешить-то мне некуда.

— Иронизируешь? — приподняла она бровь. — А зря. Во-первых — этот ритуал нельзя обратить вспять. И уж тем более отменить. Нечего там отменять. Принцип ритуала точно такой же, как и с ритуалом красоты… Да что уж там, это и есть тот самый ритуал, с небольшими изменениями. Хотя нет, скорее, доработками. Грубо говоря — плюс одна функция. Точно так же, как нельзя обратить вспять ритуал красоты, так и здесь ничего нельзя сделать. Если чуть углубиться в теорию, то этот ритуал лишь даёт направление для тела, в какую сторону ему развиваться. То же самое и с дополнением, только тут даётся направление для сознания.

— Какое там у детей сознание? — цеплялся я за её слова.

Ну а что мне ещё оставалось? Край как не хотелось детей убивать.

— Зато с подсознанием и памятью всё хорошо, — вздохнула она, положив блокнот на стол. — У детей, особенно маленьких, с восприятием мира вообще всё отлично. В общем, нечего там отменять, Синдзи. Ритуал не оставляет после себя чего-то… магически-материального.

— А если провести ещё один ритуал? — спросил я. — И задать новые установки? Или отменить старые?

— Тут тоже две проблемы, — ответила она. — Первая — дети могут сойти с ума. Не сразу, а со временем. А вторая — для ритуала нужны специальные артефакты. Не обычные, которые у всех, а специально для этого ритуала созданные.

— Но ведь кто-то же их создал, почему бы не повторить? — не сдавался я.

— То есть то, что дети психами станут, тебя не волнует? — усмехнулась она грустно. — Не выйдет. В этом твоя вторая проблема. Ну и моя заодно. Дело в том, что в ритуале, судя по описанию, применяется «осквернение пламени».

— Это что, какое-то злобное колдунство? — нахмурился я.

— Нет, — ответила она. — Это просто один из магических приёмов. Ничего запретного. Просто характерен он для конкретного клана кицунэ, который уничтожили тысячу лет назад. Вместе с, якобы, последним Древним. При этом подобный вариант ритуала никогда не существовал. Я точно знаю.

— То есть это новодел? — спросил я задумчиво.

— Да, — кивнула Хирано. — И это, в свою очередь, означает, что клан Иллюзорного пламени жив. Как минимум отдельные его представители.

— И продолжают служить Древним, — закончил я за неё. — Но нам-то что? Было бы глупо считать, что у Древнего только Байхо был сильным ёкаем. Ну, есть ещё как минимум один, справимся, — пожал я плечами.

— Клан Иллюзорного пламени, помимо своего знаменитого магического приёма, известен иллюзиями. Ты вот готов сражаться с ёкаем, которого не видишь? А каково тебе будет сражаться в джунглях, в то время как ты находишься в центре города? А шпионов их ты как будешь вычислять?

— Паршиво, — согласился я с ней. — Но у Древнего всего три сильных ёкая. Было, пока мы Байхо не убили. Сейчас осталось двое. При этом… — потянулся я за вторым блокнотом. — Где оно тут было. Вот. «Мужчина европейской наружности, но дать гарантии, что он действительно европеец, я не могу, так как он на наших с твоим отцом глазах превратился однажды в скрюченную старуху». М-м-м… Где-то… а, вот. «Я один такой уникальный, — сказал он нам, — и вам лучше запомнить это».

Несколько секунд она смотрела на меня с удивлением, после чего спросила:

— Что за блокнот? И про что там написано?

— Это записи Сакураев, которые они оставили своим детям, — произнёс я, после чего усмехнулся: — В основном — Рейке. Эта парочка сумела меня в очередной раз удивить. Аж с того света продолжают это делать, —