Разочарованные (СИ) - "WeiBe_Lilie"

Тео немного сгибает руку, и девушка тут же ложится на его грудь. Касание к его коже приятно обжигает, но мысли не путаются. Он осторожно, боясь спугнуть девушку, не обнимает, но придерживает ее. Его размеренное дыхание успокаивает ее, и Гермиона засыпает, водя по его надежной груди пальчиками.

Когда же ее тонкая рука расслабленно упала на его грудь, Нотт выдохнул. Определенно лежать тут, в этой комнате, с этой девушкой было приятно, но это было не то. Когда он это планировал, все было другим, более легким и радужным. А сейчас он не мог сделать то, что следовало бы. Он привязался к ней, она была неплохим человеком, а он медленно, но бесповоротно тянул ее в бездну. Она сама не замечала, как он ей манипулировал. Ему мешали его друзья, и она стала меньше проводить с ними время, потому что сама так решила. Малфой путал его карты, и Гермиона всячески его стала избегать. Все складывалось так удачно, что хотелось самого себя ущипнуть, чтобы убедиться, что это все реально.

А теперь она сама попросила его остаться с ней. Нотт был слишком умным и понимал, что это не шаг вперед, а два назад. Но это было очень вовремя. Скоро у него день рождение, и парень четко знал, что после рождественских каникул вернется в школу с Черной меткой на предплечье. Он уже выполнил одно поручение, а второе было практически закончено. Он нежно посмотрел на Гермиону. Девушка была виновата только в том, что была подругой знаменитого Гарри Поттера, а сам Нотт был влюблен в другую. Просто так совпало.

Он чуть сильнее сжал беззащитное тельце, что так доверительно к нему прижалось. Гриффиндорка что-то пробормотала и отвернулась от него. Не долго думая, Нотт тоже повернулся на бок и прижался к ней животом, уткнувшись носом в ее волосы. От нее привычно пахло корицей. Он сам подсыпал ее в чай или горячий шоколад, вызывая у девушки скромную улыбку. Это не была забота. Просто другая очень любила корицу. Он сам не заметил, как уснул, погруженный в приятные мечты о будущем.

Утром Малфой колотил в дверь ванной комнаты, настойчиво требуя, чтобы она поторопилась.

– Грязнокровка, ты никогда не отмоешься от грязи, – стучался он. – А я опаздываю.

Вода перестала бежать, и Драко набрал в легкие побольше воздуха , чтобы в очередной раз указать этой гриффиндорке на ее место. У его ног, конечно же, и желательно на коленях. Он подавился воздухом и закашлялся, когда дверь открылась, и показался улыбающийся Теодор Нотт.

– Я слышал, что ты что-то просил, но не понял, что конкретно, – вместо приветствия сказал Тео. – Все хорошо?

– Вполне, – Малфой все никак не мог откашляться.

– Я почистил зубы твоей щеткой, надеюсь, ты не против, – Тео пропустил внутрь Драко. – С меня причитается, – парень скрылся в комнате у Гермионы.

Даже стена задрожала, когда он захлопнул дверь. Блондин вцепился в раковину, словно она могла удержать его. От падения или в себе. В голове билась мысль, что это все нереально, бред больной души, но взрыв хохота за стеной дал ясно ему понять, что все происходит взаправду. Было чувство, будто он упустил что-то важное, а потом была боль, заставившая стиснуть зубы. Кровь медленно капала в раковину, стекая по его пальцам, а зеркало было разбито. Парень смотрел в осколки, стараясь рассмотреть себя, но на него взирал монстр, только в его собственном обличии.

Определенно, Малфой был заинтригован. Он кидал далеко недвусмысленные взгляды на парочку в течение дня, но не смог подловить их. Тогда он поменял тактику – плотно занялся Ноттом.

– Драко, да что тебе от меня нужно? – взвыл вечером парень в гостиной Слизерина, куда в кой-то веки удосужился спуститься Малфой.

– Ты и Грейнджер, – Драко делает паузу. – У вас что, все серьезно?

– Какая разница? – огрызается Тео.

– Просто когда-то давно мы спорили, курсе так на четвертом, кто из школы ее первый завалит и все такое…

– И? – Нотт устало прикрыл глаза.

– И я не помню, сколько тебе должен.

– Драко, это какой-то бред.

– Как и сама идея трахаться с гриффиндорками.

– Ты сам с ними спишь периодически!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Но не с Грейнджер же!

– Как ты понимаешь, меня это радует, – смеется Нотт.

– Трахнуть – это одно, а вот провести всю ночь… – усмехается Драко. – Или вы трахались всю ночь? – поддевает он друга. Но Нотт молчит, и что-то мерзкое разливается по венам Малфоя. – Нотт, мы же… Нам нельзя.

– И что ты мне этим хочешь сказать? – не выдержал Теодор. – Ты думаешь, я это забыл? Может, я еще влюбился, скажешь ты? Драко, мы с тобой еще стоять на двух ногах не могли, а уже были обязаны всем! Даже если мы потеряем с тобой память, мы никогда не забудем, что мы ебучие наследники ебучего старинного рода. Да к тому же единственные, правда же? – Драко кивнул. – Тогда давай хотя бы ты не будешь что-то от меня ожидать, а?

– Ну и какова Грейнджер в постели? – попытался Драко разрядить обстановку. Этот разговор про семью и долг был взаимно неприятным.

Нотт чувствовал какой-то подвох в интересах друга, поэтому спокойно проговорил, сам от себя не ожидая:

– Обычная курочка, – улыбнулся Теодор. – Только с золотыми перышкам, – облизнулся парень. – Было приятно ее ощипать.

Малфой услышал то, что хотел услышать. Но какой ценой! Какая мерзость текла по его венам. Словно парализующий яд растекался внутри него, замедляя сердцебиение.

– Ладно, мне дежурить надо, – попрощался Драко.

Он шел по коридору, никого замечая. Хогвартс стал ему вторым домом, но сейчас его серые стены давили на парня. Юноше было тихо. Так тихо, что он слышал, как сердце медленно гоняло кровь по его организму. Подумать только, каких-то жалких минут двадцать назад, это сердце билось и страдало. А сейчас было пусто. Нет, не так. Была какая-то опустошающая злость.

– А я все ждала, когда ты начнешь обходить замок, – вынырнула из какой-то ниши Панси. – Я совсем замерзла, – прижалась к нему девушка.

– Панси, я не в настроении, – он попытался разжать ее руки, что мертвой хваткой вцепились в его воротник.

– Я так скучала по тебе, – она нежно поцеловала его в шею. – Хочу тебя, – прошептала девушка ему в самое ухо, а потом ее губы жадно впились в его.

Малфой был вынужден признать, что если уж Паркинсон пришло в голову потрахаться, она обязательно это сделает. Даже если и не с ним. Она потянула его за собой назад, в нишу, и он шагнул. Когда она спиной уткнулась в камень, его руки привычно обхватили ее под ягодицами, а ее ноги сразу же закинулись на его пояс. Все было так привычно, что Малфой еле сдержал зевок. Желая закончить это поскорее, он одной рукой полез под ее короткую юбку, и простонал, когда понял, что белья на девушке не было.

– Шалим, Панси? – горячий шепот у ее уха.

Он сразу толкается в нее тремя пальцами, вызывая у слизеринки стон наслаждения.

– Еще, – требует девушка, прикрыв глаза. И Малфой слушается.

У парня было такое ощущение, что он мог бы туда и всю руку засунуть по самый локоть, настолько она была мокрой.

– Нет, – Малфой ставит девушку на пол и брезгливо вытирает ладонь о ее блузку. Это было не то.

– Что? – ее глаза округлились.

– О, не строй из себя дурочку. То, что я сегодня пошел именно этим маршрутом – лишь совпадение. Ты ждала кого-то другого?

– Нет, конечно.

– Паркинсон, мне это надоело, – Драко чуть ослабил галстук. – Мы не будем трахаться тогда, когда ты этого захочешь.

– Конечно, – огрызнулась Паркинсон. – Это я раздвигаю свои ноги, когда ты этого попросишь, – скрестила она руки на груди.

– Не совсем, – фыркнул парень. – Обычно ты опускаешься на колени, а я и не прошу, – он смотрит, как ее лицо стремительно меняет и цвет, и выражение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Потому что я тебя люблю, Драко.

– Я тебя нет, Панс. Секс – это не то, из-за чего люди женятся, понимаешь?

– Ты никогда и не думал на мне жениться? Так ведь? – она вскидывает на него злые глаза.

– Жениться на той, в ком побывала добрая половина хуев Хогвартса? – уточнил он.

– Драко, – шипит Панси.