Котировка страсти или любовь в формате рыночных отношений - Горовая Ольга

Никольский достал телефон из кармана и набрал какой-то номер.

— Костя… — Он умолк на миг. — Да, Карина. Внизу. Терпимо. Я сейчас заведу ее в здание. — Кратко и скупо отчитался Борис в трубку.

«Костя».

Это имя забилось, запульсировало внутри болевшей головы, прокатилось по натянутым и дрожащим нервам.

«Костя».

Она как-то оглушено, краем уха следила за разговором Бориса с ее мужем. И, казалось, что Костя и сам уже понял, что что-то случилось…

«Костя».

Господи! Как она хотела к нему. Сейчас же, немедленно! Ей был нужен Константин. Нужен больше, чем следующий глоток воздуха!

С губ сорвался тихий всхлип, но Карина отчаянным усилием воли придушила его, прижав пальцы к губам, прикусила пальцы, стараясь сдержаться, выдержать это все. Разве ей впервой?

Шагнула, и покачнулась. Удивленно глянула на свои ноги.

Каблук на одной туфле сломался, и она сбросила обе, встав ногами в чулках на асфальт.

Вокруг уже бегали, сновали люди. Откуда-то появились не только парни их охраны, но и милиция, и еще кто-то, похоже, подчиненные Никольского из СБ, судя по нашивкам на форме.

— Иномарка, черная или темно-синяя, старая модель, весь номер не видел, тройка и пятерка. Да, точно. — Неподалеку Лихуцкий раздраженно описывал кому-то машину, на которой, видимо, скрылся нападавший.

— Труп в будке охраны. Пулевое ранение в затылок… — Кто-то бубнил в рацию.

Люди вокруг быстро и собранно обследовали территорию, похоже, обнаружив того Александра, за которого и выдал себя мужчина. Кто-то докладывал, что обнаружил какие-то следы, вещи, еще что-то. Вокруг Карины царила кипучая и какая-то, ненормально-активная деятельность, которую, казалось, невозможно было развернуть за столь короткий промежуток времени.

Серьезно, сколько прошло времени с того момента, как она въехала на парковку, пять минут? Десять?

— Карина. — Борис аккуратно тронул ее за локоть, и Карине даже удалось не дернуться. — Пойдемте. Я помогу вам дойти.

— Да. Спасибо. — Сдержанно поблагодарила она, тем не менее, проигнорировав протянутую руку. И медленно пошла в сторону здания.

Борис засунул телефон в карман и, тяжело проведя ладонью ото лба до затылка, последовал за Кариной. За ними тут же последовали парни охраны.

Никольский понятия не имел, что сейчас будет. И как поведет себя Константин. Голос Соболева в телефоне…

Нет, Никольский, даже зная Константина, не представлял, что тот может сделать. В одном не сомневался — достанется всем, в том числе и ему.

Однако, помимо этого, его беспокоила женщина, сейчас идущая на полшага впереди. Карина проходила мимо людей с настолько невозмутимым и спокойным видом, с таким достоинством, что даже Борис, лично видя пять минут назад, как ее тащат, угрожая пистолетом, мог бы не поверить. И, если честно, это царственное спокойствие и невозмутимость Карины, пугали его сейчас не меньше, а может, и больше грядущей ярости Константина. Видит Бог, Борис еще не забыл утро, когда впервые увидел Карину избитой, и ее реакцию он помнил. И даже представить не мог, каким кругом адом внутри, ей обернется это нападение.

Телефон, спрятанный в карман, заиграл неуместно веселой мелодией. На дисплее, когда Борис тот достал, высветился незнакомый номер.

— Да? — Не ожидая ничего хорошего от звонков в такой вечер, он все же ответил.

Предчувствие его не подвело.

— Это правда, что на жену Соболева напали?

— Ты в край обнаглел, Боруцкий! Я, пока еще, глава областного СБ, и ты у меня в розыске с подозрением как минимум по пяти убийствам числишься! Про остальное я, вообще, молчу. — Прошипел Борис в телефон. — Ничего умней, чем звонить мне, не придумал?

— А ты определись, кто ты — начальник СБ, или помощник Соболя. — Отрезал Боруцкий. — А то зад порвешь. На двух стульях-то.

— Мне б твоих информаторов, сволочь. — Вздохнул Борис.

В чем-то Боров был прав. Никольский стоял перед этим выбором уже давно, и пора уже было что-то решать, если не для спокойствия совести, то для блага дела. Но сейчас не об этом.

— Да. На Карину только что напали.

— Я могу помочь, если ты введешь меня в курс. — Не предложил, а потребовал Боров.

— А не пошел бы ты, Боров?! С какой это, вдруг, радости?

Он никому не мог сейчас доверять, пока хоть примерно не узнает, кто был тот напавший. Его собственные люди были сейчас у Бориса под подозрением. Что тогда о банде Боруцкого говорить.

— У меня свой интерес. И своих долгов я не забываю. — Рыкнул Боруцкий в трубку.

— Не убедил. Откуда ты уже об этом знаешь?

— А то ты не знаешь, что у меня везде свои люди, как и у вас. Слушай, кончай резину тянуть. Будто я не знаю, что ты на мою жизнь пухлое досье собрал. Соболев мне помог. Я об этом помню.

У Никольского не было на это времени. Серьезно. Они как раз поднимались по ступеням крыльца, и его очень беспокоило ненормальное, неестественное спокойствие идущей впереди женщины.

Но он и сам понимал, что иногда криминал действенней законной системы, если надо кого-то найти.

— Расскажи. — Велел Борис Лихуцкому, который шел рядом, и сунул тому свой телефон с подключенным Боруцким.

А сам ни на шаг не отставал от Карины, провожая ее до небольшого, закрытого холла, в одной из зон отдыха на первом этаже. В его понимании ей сейчас очень неплохо было бы сесть. И расслабиться. И выпить воды. Или, лучше, водки, чтобы снять напряжение.

Они едва успели зайти в зал и закрыть двери. Перепуганный, но пытающийся поддержать свое реноме, персонал, едва начал суетиться вокруг Карины и Никольского, наперебой предлагая воду, коньяк, вызвать доктора…, как в этот же зал ворвался Соболев.

Наверное, до конца жизни Борис не забудет этого появления.

Константин просто зашел, молча и тихо толкнув двери, но показалось, что в ограниченном пространстве холла, закрутился шторм. Соболев просто излучал едва сдерживаемую, почти неконтролируемую ярость, и такой гнев, что даже у Никольского, при встрече с глазами Константина, по затылку пробежал холодок. Он давно знал этого человека, последнее время тесно работал с ним, но в таком состоянии не видел Соболева ни разу.

— Подними всех. Мне без разницы, как это будет выглядеть. Но найди мне этого подонка. Живым. Сегодня. — Тихо, отрывисто распорядился Константин, увидев Бориса. — Привези Стаса и Валентина. — Добавил он.

А потом глаза Константина замерли на Карине, которая, стоя в другом конце зала и, словно не заметив появления мужа, отстраненно улыбалась официанту, принесшему ей стакан воды.

— Вон. Все.

Так же тихо распорядился Соболев.