У каждого свой путь - Любовь Рябикина

— Ирма, Вия, как я рад вас видеть!

Он обнял обоих девушек за талии и по-свойски чмокнул каждую в щеки. Они ответили вяло. Отставили в сторону опустевшие стаканы. Слезли со стульев и направились за угловой столик. Бармен посмотрел им вслед. Второй парень, широкоплечий и слегка прихрамывающий, подошел к стойке и заказал четыре коктейля “Бриз”. Беря по два стакана, перенес выпивку на столик и сел рядом со светлоглазой блондинкой. Попытался обнять за плечи, но Ирма сбросила его руку и зло сказала:

— Принесли?

Кудрявый улыбнулся, обнажив ровный ряд крепких слегка желтоватых зубов:

— Принесли. Очень хочется уколоться? Над моим предложением вы подумали?

Девушка рядом с ним ответила:

— Подумали. Давай!

Два крошечных пакетика незаметно перекочевали из смуглой руки в изящную беленькую ручку. Девушки встали, подхватив сумки и направились к дамской комнате. Кавказцы с ухмылками смотрели им вслед. Широкоплечий хмыкнул:

— Готовы, сучки! Ваха, стоит ли связываться с наркоманками?

Кудрявый неопределенно пожал плечами:

— Выполнят два-три задания, а там посмотрим. Убрать всегда успеем. А эти все же чемпионки по биатлону. Стреляют лучше чем мы с тобой.

Блондинки вернулись в другом настроении. Лица чуть холодно улыбались. Теперь уже они повисли на парнях, заглядывая в глаза. Кудрявый, которого назвали Вахой, спросил:

— Полегчало?

Девицы кивнули. Вия тихо спросила:

— Условия?

— В Чечне каждый день будете получать героин бесплатно. Ежедневная оплата тысяча долларов плюс премиальные за каждого убитого.

Обе переглянулись и тут же кивнули:

— Согласны!

— Тогда подпишем бумаги…

На столе появились четыре листка, которые извлек из кармана Ваха. Девушки без раздумий поставили подписи и листки исчезли. Бармен заметил, но не подал вида, что его это заинтересовало…

Через сутки полковник Огарев, внимательно наблюдавший за тоскливым лицом женщины, смотревшей вслед уходящим утром в рейд десантникам, подошел к ней сам:

— Марина, я понимаю, что вы должны отдыхать и вам не начальник, но есть дело. Людей у меня не хватает на все…

Степанова заинтересованно обернулась, перестав созерцать спины уходивших мужиков. Унылое выражение исчезло, уступив место любопытству. Не спрашивая, дала согласие:

— Геннадий Валерьевич, я согласна. Что за задание?

Он снял фуражку и пригладил ладонью ершик седых волос. Не одевая головной убор и крутя его в руках, объяснил:

— В Грозном появилось несколько летучих групп, человека по три-четыре. Действуют по одной схеме: появляется автомобиль, из него по российским войскам делается три-четыре выстрела из гранатомета, миномета, крупнокалиберного пулемета, а то и ракетной установки и машина уносится прочь. Бандиты внимания не обращают, что стреляют в жилом квартале, а нам руки приказ связывает, ответить как положено нельзя. Не могли бы вы заняться этими группами? Пару ребят дам в помощь.

Женщина кивнула:

— Чур, эскулапу ни слова! С утра я на перевязки хожу, днем и ночью болтаюсь по городу с вашими парнями. Если бы не эта рана, я бы одна ушла на поиск. Но с одной рукой сражаться тяжеловато.

— Не скажу. Только и вы меня не выдавайте генералу, а то он с меня шкуру спустит. Я не имею права вас привлекать без его ведома, но у вас опыт, как и у моих мужиков. Что толку, даже если договорюсь с десантниками и отправлю пару взводов? Наблюдательность нужна! Вот и прошу помочь.

— Договорились. Давайте ребят, пишите разрешение, выписывайте пропуска. Снабдите нас паролями. Через полчаса уходим. Насиделась я здесь!

Полковник вытаращил глаза и резким движением натянул фуражку:

— Прямо сейчас?!? Кого хотите взять?

Степанова опустила голову и задумалась:

— Коренастый такой парень с узкими темными глазами, кличка “Леон”. Этого я в деле видела. А второй… Даже не знаю, кого…

— Может, Мешков?

Марина подняла голову:

— Вы же знаете, он влюблен в меня. Зачем мучить парня? Давайте кого-то другого.

Огарев покачал головой:

— Иван действительно влюблен в вас, еще с того рейда осенью страдает. Весь отряд знает. Но у него опыт и для него прежде всего дело. К тому же сутки отдыхал и наверняка находится в палатке. А Леон, это не кличка. Имя у парня Леонтий Швец. Он с Алтая. Охотником был. Где-то в лагере должен быть. Так что, согласны на Мешкова?

Степановой ничего не осталось делать, как согласиться:

— Давайте…

Тащиться по развалинам, да еще стараясь не попасть на глаза чеченского снайпера, удовольствие не из веселых. Синяки, шишки, ссадины, порванная одежда — это только самая малая и самая безобидная часть “удовольствий”. Многочисленные руины, развалины и завалы давали кое-какое преимущество, за ними можно было укрыться, но вместе с тем, это замедляло движение. К тому же каждую минуту можно переломать конечности или взлететь на воздух. Большинство завалов оказалось заминировано.

Передвигались медленно. День был солнечным, но резкий ветер заставил потуже натянуть фуражки на головы. Солнечные лучи отражались в битом стекле и солнечные зайчики временами “прыгали” по стенам. Времени было около десяти утра. Марина порадовалась тому, что взяли с собой саперный щуп. В первых же развалинах в наушниках запищало. Швец присел, вглядываясь в битый кирпич. Через минуту указал пальцем в противопехотную мину. В метре от нее стояла еще одна, а дальше поставлена растяжка из двух гранат Ф-1.

Откуда-то сбоку грохнул выстрел, но не по ним. Степанова резко остановилась и повернула голову в ту сторону, по звуку определив снайперскую винтовку. Не оборачиваясь, вполголоса сказала:

— Мужики, снайпер по нашим лупит. Следовало бы ему “амба” сделать. Согласны?

Мешков охотно кивнул, Леон только чуть моргнул черными глазами, он был не против прихлопнуть “кукушку”. Женщина повернула на звук. В последнее время чеченские снайперы совсем обнаглели. Чтобы вспышка от выстрела не привлекала внимания, они стреляли из глубины зданий. Выследить их в этом случае было крайне сложно. Маленькая группа поравнялась с полуразрушенным домом, когда сверху ударил выстрел и снова не по ним. Степанова оглядела серое здание с черными разводами дыма на стенах и обернулась:

— Тут притаился. Надо постараться взять живым. Здесь несколько подъездов, что делать будем?

Швец предложил:

— Двоим встать с этой и той стороны дома, а одному подняться наверх и исполнить роль гончей.

Степанова достала из рюкзака винтовку. Повернулась спиной к ребятам. Быстро собрала ее, хотя и морщилась от боли при каждом движении. Рука плохо командовала, но она постаралась не показать этого парням. Обернулась и вставила обойму:

— Мужики, вы встаете внизу, пойду я. Все же стреляю, как и снайперы. Напрасно не рискуйте. Услышите выстрелы, не подниматься. Подождите минут пять. Ясно?

Оба кивнули, хотя Мешков попытался возразить и открыл было рот, но женщина уже скользнула в разбитый подъезд. Разведчики разошлись в разные стороны, обходя каменные россыпи.

Марина поднималась с этажа на этаж, внимательно оглядываясь по сторонам и заглядывая в каждое помещение. Большинство комнат выгорели изнутри. Черные закопченные стены с обгоревшей мебелью нагоняли тоску. Кое-где свисали клочья обоев, а сами плиты были сплошь изрешечены осколками и пулями. Переломанная, изуродованная мебель валялась повсюду. Грязные, пыльные детские игрушки, учебники и тетрадки, битая посуда, комки одежды, перевернутые шкафы — все указывало, что это был жилой дом. Сейчас сквозь пустые глазницы окон сюда заглядывал лишь ветер.

Между третьим и четвертым этажами, Степанова обнаружила растяжку на уровне голени. Тоненькая проволочка, проходившая в паре сантиметров над ступенькой, была практически незаметна. Женщина перешагнула ее, не теряя времени на разминирование, только поставила углем крест на стене и камне перед проволочкой на ступеньке. Для этого ей пришлось осторожно разгрести мусор в стороны. Наверх поднималась, внимательно разглядывая все, что находится под ногами и на уровне глаз. В первом подъезде никого не оказалось. По крыше Степанова перебралась во второй и начала спускаться сверху.

Где-то с уровня четвертого этажа до нее донесся треск стекла под ботинком. Звук настолько привычный в последнее время, что Марина замерла на мгновение. Быстро добралась до перил на лестничной клетке и осторожно выглянула. По лестнице кто-то быстро спускался вниз. Мелькнула кисть руки и армейский камуфляж. Она опустила винтовку вниз и принялась ждать. Едва кисть появилась в прицеле во второй раз, нажала на курок. Послышался пронзительный вскрик и топот ног. Человек убегал, уже не скрываясь. Она заметила в пролете первого этажа мелькнувшие светлые волосы и поняла, что снайпером является женщина.