Гермиона, первая леди Грейнджер (СИ) - "Латэна"

Папарацци, — процедил Малфой сердито. — Дементора им в карман… .

Естественно ни за какими покупками они не отправились. Оказавшись в Косом переулке, Люциус Малфой немедленно потянул её в сторону ателье для волшебников «Серебряный капюшон». Только когда за спиной захлопнулась дверь с витражным стеклом, ощущение чужого взгляда пропало. И вернулась слабость.

Лорд Малфой, — на звон колокольчика из-за расписной ширмы выплыла, иного слова просто не подберёшь, полная волшебница в пронзительно-розовых одеждах. — Чем могу вам помочь…  сегодня?

На Гермиону, практически повисшую на руках мага, портниха посматривала с любопытством, но вопросов не задавала.

Милая Амалия, можем ли мы воспользоваться запасным выходом из вашего ателье?

Конечно, сэр, — волшебница отодвинула одну из драпировок, открывая узкую дверь. — Прошу вас.

Благодарю… .

Вы со всеми владельцами лавок в таких хороших отношениях? — тихо спросила Гермиона, когда они пробирались по узкому тоннелю, загромождённому к тому же картонными коробками.

И с владельцами, с продавцами, и даже с курьерами, — рассеянно отозвался мужчина. — Очень полезные люди для того, кому запрещено посещать общественные места чаще одного раза в месяц. Да и тогда приходится прятаться.

А вам запрещено?

Да. Пожизненно. Осторожно, тут яма.

Через задний двор они вышли в какой-то коридор, образованный кривыми бетонными плитами. Отвратительно пахло гнилью и нечистотами. Гермиона совершенно не удивилась, когда из-под ног с пронзительным писком выскочила крупная крыса.

Люциус Малфой объяснил, что коридор образовался, когда строили жилые кварталы Косого переулка. Строители что-то напутали с пространственной магией и не смогли устранить последствия. Владельцы магазинов долгое время пытались добиться компенсации, но не получили даже извинений. Постепенно уродливый коридор приспособили для подвоза товаров и складирования мусора. Его также использовали те, кому необходимо было попасть в жилые кварталы, минуя арку и аврорский пост.

Через десять минут блужданий, одну мусорную кучу, труп большой крысы, на который Гермиона едва не наступила, они вышли к тупику.

Лорд Малфой вынул из кармана кусок угля и несколькими резкими движениями начертил знак, напоминающий руну «хель». Часть бетонной плиты растворилась в воздухе.

За стеной их ждал свет, много зелени и пышно цветущие клумбы — они вышли в чей-то сад. Гермиона оглянулась — стена за их спинами была увита диким виноградом. Никакого грязного бетона и в помине не было.

По песочной дорожке, петляющей между кустов жимолости, они вышли к черному входу небольшого дома. Люциус, не утруждая себя стуком, потянул за медную дверную ручку и втолкнул озирающуюся по сторонам волшебницу внутрь.

Дом, снаружи и внутри, сильно напоминал коттедж, в котором выросла Гермиона. На первом этаже просторная кухня, а дальше, наверное, гостиная, совмещённая со столовой. А деревянная лестница вела наверх, в спальни, которых не должно быть больше четырёх.

Неужели именно такие дома заполняют известный Лондонский магический квартал?

Светловолосый юноша, показавшийся странно знакомым, сидел в мягком кресле у камина. Тревоги по поводу появления в светлой гостиной незваных гостей он не выказал.

Открыт?

Юноша кивнул.

Люциус зачерпнул зелёный порошок из резной шкатулки и бросил на кучу тлеющих углей.

Идём, Гермиона. Нам следует поторопиться.

Они переместились в задымленный зал паба для магов. Гермиона успела разглядеть лишь высокую барную стойку и ближайший квадратный стол, за которым спал какой-то пьянчуга. Следующий рывок закончился в камине тёмной захламленной комнаты, а уже оттуда волшебники отправились к камину особняка на площади Гриммо.

Причину подобных предосторожностей Люциус объяснил только, когда они отдохнули после перемещения.

Коридор, возникший из-за ошибки строителей, был уникальным местом, где человеческая магия искажалась, и чары работали не так, как полагалось. Например, заклинание Эванеско, убирающее мусор, не действовало совсем, а руны, начертанные углём или кровью, приобретали огромную силу. Когда-нибудь исследователи Отдела Тайн, единственного «приличного» подразделения Министерства Магии, доберутся до этого места. Это лишь вопрос времени.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Жилой квартал, куда им удалось проникнуть, накрыт защитным куполом. Там всюду следующие чары и сигнализирующие заклятья. Стоит на территории объявиться волшебнику, не получившему от авроров на входе заклятье-маячок гостя, или не имеющего пропуска постоянного жителя, как поднимется страшный вой и авроры переместятся прямо к нарушителю. Другое дело, что купол растянут на очень большую территорию, а заклинания идут редкой цепью, поэтому на обнаружение незаконного посетителя уходит не меньше десяти минут. Если исчезнуть раньше, то никакого сигнала о нарушителях не будет.

Запутанное путешествие по каминной сети было лишь дополнительной мерой предосторожности. Если кто-то всё же решит проверить перемещения по камину, то обнаружит ниточку, ведущую в паб «Гиппогриф и Пикси» в Кардиффе. А паб этот общественное место — на его каминах больше тридцати отправлений и прибытий в час. Тем более что они не сразу отправились в дом Гермионы.

Правила, моя дорогая. Ими нельзя пренебрегать, — благодушно улыбнулся Люциус, принимая от расторопной Лобби охлаждённый мятный отвар. — Осторожность — мать безопасности[10].

Такая позиция Гермионе было понятна. Она сама придерживалась подобной.

А кто был тот колдун? — вспомнила она. — Он так спокойно отреагировал на наше появление.

Один из новых сотрудников твоего журнала, — усмехнувшись, ответил лорд Малфой. — Художник, бывший гриффиндорец и магглорожденный. Криви его фамилия, а имя Деннис. Он и его старший брат очень рады помогать тем, кто лечит их родителей от тяжких последствий заклятья Обливэйт.

Деннис Криви учился на третьем курсе и Гермиона за всё время учебы с ним ни разу не общалась. Он был полной противоположностью своего настырного шумного вездесущего брата — тихоня, каких мало. Разве что рисовать очень любил и часто помогал готовить плакаты к матчам по квиддичу. И с ним было связано что-то неприятное… .

Порывшись в памяти, колдунья всё-таки вспомнила — Деннис Криви единственный из младшекурсников, кто пострадал во время Апрельской битвы. Во время эвакуации про него, проходящего лечение в лазарете, просто забыли. А потом было поздно — замок находился в глухой осаде. Мадам Помфри так и не выяснила, какое заклятье в него попало. И последствия, к сожалению, устранить не смогли.

С апреля одна тысяча девятьсот девяносто седьмого года Деннис стал полностью нем. И никто не мог помочь ему.

Вот и ещё один обиженный жизнью магглорожденный волшебник. Такое впечатление, что Люциус Малфой собирает свою собственную армию.

* * *

Гарри стоял на крыльце банка «Гринготтс», сам себе напоминая статую, пока странная парочка не скрылась в каком-то магазине.

Фарс. Комедия абсурда — вот как называлась произошедшая пять минут назад сцена, участником которой ему пришлось стать. Пьеса по мотивам устаревшего «Магического этикета». «Ах, позвольте вас сопроводить…», «как самочувствие ваших деток?». Издевательство вполне в стиле Малфоя: засыпать приторными любезностями, отвлечь внимание и болезненно куснуть ядовитой пастью.

Самое горькое, что появление Малфоя Гермиона Грейнджер, магглорожденная ведьма с самыми современными убеждениями, восприняла с огромным облегчением. Её портрет в тот миг можно было опубликовать в справочнике, как олицетворение этой эмоции. Вместе с тем, она была очень рада избавиться от общества своего лучшего друга и не потрудилась скрыть этого. Поганка!

Лорд Поттер, — послышался неподалёку низкий томный голос. — Какая приятная встреча.

Медленно, чувствуя, как внутри всё сжимается от подкатывающей тошноты, Гарри Поттер обернулся. Ужас и отчаянье в глазах бравого аврора могли наблюдать все полуденные посетители банка «Гринготтс». И приблизительно половина из этих посетителей искренне сочувствовала национальному герою.