Королева карантина - Кэролайн Пекхам

речь.

— Этот дом находится в трех днях пути от того места, где прячется мой отец. — Мы все замерли, когда тяжесть стоящей перед нами задачи повисла в воздухе. — Итак, Татум, нам нужен твой опыт альпинизма. Пожалуйста, составь список всего снаряжения, которое нам понадобится для перехода через горный перевал при минусовой температуре. У меня есть человек, который сможет доставить нам припасы к утру.

— Это твой план? — Удивленно спросила я, когда парни переглянулись.

— Да. Я изучил спутниковые снимки, и единственный путь к собственности, который, вероятно, останется без охраны, — это участок, выходящий на гору. Мой отец никогда бы не ожидал нападения с этой стороны, особенно от такого человека, как я.

— Ты хочешь сказать, что ты не горец, которому нравится валяться в грязи и носить фланелевые рубашки? — Поддразнил Нэш, и мы все рассмеялись, а Сэйнт закатил глаза.

— День, когда я надену фланель, будет днем когда ад замерзнет, — сказал Сэйнт, и я клянусь, что он действительно вздрогнул.

Хотя когда-то я читала книгу о человеке-горце. Он был принцем мафии, который ушел в подполье из-за того, что узнал о себе, и по его словам, быть горцем звучало круто. Он нашел девушку там, на той горе, и разрушил небо и землю, чтобы отомстить людям, которые причинили ей боль. Секс тоже был чертовски горячим. Так что, возможно, Сэйнт смог бы провернуть дело с человеком-горцем при должном поощрении. Если у Николи все получилось в «Прекрасный Дикарь», то почему бы и моему криминальному вдохновителю с ОКР не сделать то же самое?

Сэйнт достал блокнот и ручку из кармана куртки и протянул их мне. Я начала записывать, что нам понадобится, мое сердце бешено колотилось от перспективы заняться альпинизмом. Я не была там с тех пор, как мой отец взял меня с собой за неделю до того, как я была зачислена в Еверлейк, и я отчаянно скучала по этому. Одна только мысль об этом заставила меня на мгновение почувствовать себя ближе к нему, и мое сердце сжалось от острой боли из-за того, как сильно я по нему скучала. Я ни за что не позволила бы, чтобы с отцом Блейка что-то случилось так, как случилось с моим.

— Так что произойдет, когда мы переберемся через горы и проникнем в дом твоего отца через заднюю дверь? — Спросил Киан. — Мы идем с оружием на перевес, или как?

— Нет, — цокнул языком Сэйнт. — Это будет тайно. Мы найдем мистера Боумена и вытащим его в целости и сохранности, прежде чем отправимся за моим отцом. Убедиться, что он жив и здоров, — наш приоритет.

Блейк поерзал на стуле.

— Если он поднял руку на моего отца, я заставлю его чертовски страдать. Я разорву его на части, кусочек за кусочком, — прорычал он, и я положила руку ему на бедро, успокаивающе сжимая.

— Да, но даже если он жив и здоров, мы позаботимся о том, чтобы мой отец страдал, несмотря ни на что, — бесстрастно сказал Сэйнт.

Блейк внезапно вскочил со своего места и вышел из комнаты, с грохотом захлопнув за собой дверь.

— Сэйнт, — прошипел Нэш. — У тебя что, совсем нет гребаного такта?

— Что я такого сказал? — Спросил Сэйнт, нахмурившись, и я встала, надув губы, прежде чем выйти вслед за Блейком из комнаты, оставив остальных объяснять ему это. Иногда он действительно был невежественен.

— Блейк? — Позвала я, проходя через прихожую, но ни из какой части дома не последовало ответа.

Снаружи донесся повторяющийся стук, и я толкнула входную дверь, выходя на крыльцо. Удары продолжались, сопровождаемые сердитым ворчанием, и я заметила, как он бьет кулаком по стене сарая. Мое сердце дрогнуло, и я сбежала по ступенькам, помчавшись через двор к моему золотому мальчику. Я подошла к нему сзади, обхватила руками за талию, пытаясь оттащить его назад, чтобы заставить остановиться.

— Татум, — прорычал он. — Мне не нужны гребаные объятия.

— Нет, нужны, — прошептала я, цепляясь за него, когда он попытался убрать мои руки со своей талии.

— Мне просто нужна отдушина, — отрезал он. — К черту Троя Мемфиса. К черту его и его гребаную империю. Он будет лежать у моих ног в луже крови. Я убью его за это, — поклялся он, его голос был полон мести и ненависти.

— Мы сделаем это вместе, — пообещала я, и его плечи поникли, голова свесилась вперед. — Только не вреди себе из-за него. Пожалуйста. — Я знала, что в нем есть деструктивная жилка. Именно так он справлялся с болью, причиняя ее себе и другим. Но я больше не могу смотреть, как он наказывает себя.

— Я не могу потерять, папу, — прохрипел он. — Только не после мамы. Я не могу, Татум, я просто…

— Ты не потеряешь, — поклялась я, имея в виду это от всей души. Я бы перевернула вверх дном всю вселенную, чтобы отец Блейка вернулся к нему. Я не позволю ему потерять его, как я потеряла своего. Я не позволю, что бы его судьба вторила моей.

Холодный воздух заставил меня дрожать, когда я прижалась к Блейку, жар его тела взывал ко мне, как печь.

— Иди сюда, — пробормотал он, беря меня за руку и толкая к двери сарая.

Мы проскользнули внутрь и обнаружили, что помещение забито мешками с каким-то урожаем, сложенными высокими штабелями вдоль деревянных стен. Было темно, но в крыше имелся люк, через который внутрь проникал лунный свет. Без пронизывающего ветра было не слишком холодно, и я все равно никуда не собиралась уходить, пока Блейк не почувствует, что готов вернуться в дом.

Он начал карабкаться по мешкам на крышу, и я последовала за ним, вскарабкавшись туда, где он лег под потолочным люком. Он притянул меня к себе и зажал под мышкой, его мышцы напряглись вокруг меня. Я прижалась к нему, глядя на море звезд над головой и полумесяц, которая светила так ярко, что создавала вокруг себя ореол в небе.

— Я никогда не был так далеко в горах, — пробормотал Блейк. — Мама и папа брали меня летом в поход на озеро Кахуто, когда я был ребенком, но это было самое близкое к этому, что я когда-либо испытывал. И у нас были раскладные кровати, телевизор и барбекю, так что это было не самое необходимое.

Я фыркнула.

— Попробуй отправиться в поход зимой, в сезон медведей.

— Ты чертовски крутая. — Он усмехнулся, целуя мои волосы, и притянул меня ближе.

— Ага, — поддразнила я. — Я должна поблагодарить за это своего отца.

— Жаль, что я не встретил его должным образом, — хрипло сказал Блейк,