Дорога в Омаху - Роберт Ладлэм

— Шерли сумела бы остудить ваш пыл, — промолвил в ответ Пинкус. — Сомневаюсь, чтобы ваши манеры заслужили ее одобрение.

— Ну! — проговорил Сайрус и, поколдовав над замками, открыл сундук.

— Боже мой! — изумилась Дженнифер Редуинг Восходящее Солнце. — Сколько же тут металла!

— Другого и нечего было ожидать, Дженни, — заметил Сайрус, разглядывая стальные нагрудники, шапочки и кое-что из одежды. — Вот оно, снаряжение для нашей игры!

* * *

1.32. — Содержимое огромного корабельного сундука было роздано присутствующим, тут же начавшим переодеваться и гримироваться.

Согласно полученным от Хаука инструкциям, несколько расширенным и уточненным правой рукой его Сайрусом, прежде всего следовало позаботиться о том, чтобы многочисленные соглядатаи противника, которые будут выискивать своих жертв в толпе перед входом в здание суда, не смогли обнаружить их еще до того, как они проникнут внутрь и направятся в зал заседаний.

Вторым пунктом программы Хаука предусматривалось пройти мимо сотрудников службы безопасности и охранников таким образом, чтобы те не сумели идентифицировать личности Сэма, Арона, Хаука и Дженни. В том, что охранникам были розданы подробные описания его самого и Дивероу и, возможно, вручены и их фотографии, Маккензи не сомневался. Поскольку же Сэм работал в фирме Пинкуса, то не было ничего удивительного, если бы в розыск объявили и старого юриста. Не исключено, что в список лиц, подлежащих задержанию, включили и С. Дж. Редуинг, выступавшую некогда в суде: узнать, что она из племени уопотами, не столь уж сложно. Впрочем, на Дженни едва ли охотились. Но Вероятность этого нельзя было сбрасывать со счетов, как и то, что алчным недругам «почившего» Винсента Манджекавалло никак не улыбалось возвратить ему не подлежащие огласке миллиардные долги.

Ну а третий пункт предписывал Сэму, Арону и Хаукинзу разыскать мужской туалет, а Дженнифер — дамскую комнату. Причем проделать это надо было еще до того, как их допустят в августейшие покои. Судя по подробному плану здания, раздобытому каким-то образом «родственниками» Винни Бам-Бама и не вызывавшему никаких сомнений в его точности, подтвержденной Анджелиной, любимой тетей Винсента, эти помещения располагались на втором этаже, в противоположных углах мраморного холла.

Чтобы понять, какая роль отводилась Хауком этим комнатам, необходимо снова вернуться назад, к пунктам программы, касавшимся незаметного проникновения в здание Верховного суда, а заодно и к корабельному сундуку.

— Сэм, но это невозможно! — раздался из спальни вопль Дженни, когда она ознакомилась с тем, что было доставлено ей стараниями обоих Дези.

— Что случилось? — спросил Дивероу, выходя из второй спальни. В нелепом клетчатом костюме с широкими брюками он казался тяжелее фунтов на семьдесят. Но еще более странный вид имела его голова, увенчанная клочковатым каштановым париком с выбившимися из него колечками волос, и шляпой типа «пирог со свининой», столь популярной у щеголявших в енотовых шубах студентов двадцатых годов. Приоткрыв дверь в комнату Редуинг, он остановился на пороге: — Могу я помочь?

— Д-д-да-а!

— По-видимому, это значит «да».

— Кто ты теперь?

— Если верить водительскому удостоверению и свидетельству избирателя, я — Элби Джо Скрабб, владелец птицефермы, расположенной где-то там... А кто ты, черт возьми?

— Бывшая хористка! — ответила Дженни, пытаясь нацепить стальной щиток, не вполне соответствовавший по размерам ее пышной груди. — Слава Богу, пристроила наконец!.. А теперь облачимся в эту дурацкую зеленую деревенскую блузку, которая не могла бы возбудить даже изголодавшуюся по сексу гориллу.

— Зато меня она возбуждает, — признался Сэм.

— Ты стоишь на одну ступень ниже гориллы, а посему и возбуждаешься гораздо быстрее.

— Давай не будем: мы же с тобой в одном лагере! Итак, кроме шуток, за кого ты должна выдавать себя?

— Скажем так, за заблудшую женщину, чей мощный бюст, особенно впечатляющий под этими латами, призван привлечь к себе внимание охранников и облегчить наше проникновение в здание.

— Этот Хаук продумал буквально все.

— Вплоть до либидо, — согласилась Редуинг. Надев через голову ярко-зеленую блузку, она заправила ее под желтую мини-юбку и слегка нагнулась, чтобы обозреть результат. Видя, какой мощный вал образует ее грудь под свободно свисающей блузкой, девушка обреченно вздохнула: — Это лучшее, что я могла сделать!

— Что, если еще поработать над этим!..

— Угомонись, пират!.. Сейчас последует самое трудное — водружение «головного убранства», как именует подобные вещи один из моих приятелей с Сорок девятой улицы.

— Убранство убранству рознь, — заметил глубокомысленно Дивероу. — Прическа твоя просто забавна. Волосы зачесаны куда-то назад, где и прихвачены заколками.

— Твой неандерталец точно рассчитал, как лучше всего отомстить мне! — Дженни потянулась к большому квадратному ящику на своей постели и извлекла оттуда платинового цвета парик, покоившийся на стальной каске. — Этот пуленепробиваемый шлем столь тяжел, что шея у меня будет болеть от него до конца года, если только мне удастся остаться в живых.

— Он действительно весьма тяжелый: у меня ведь тоже такой же, — произнес Сэм, в то время как Редуинг пристраивала парик над собственными волосами. — Поворачивать голову еще куда ни шло, но если кивнешь, то можешь сломать себе шею!

— Поворачивать голову мне совсем некстати, учитывая образ, который предстоит мне создать.

— Понимаю, что ты хочешь сказать. Это тоже месть Мака?

— Для меня этот факт очевиден. Он нацелит на меня детективов, занимающихся борьбой с проституцией и наркоманией, и те упекут меня за решетку как потаскушку.

— Сэм! — позвал Арон Пинкус из гостиной. — Я нуждаюсь в твоей помощи!

— Спрос на меня растет! — воскликнул Дивероу и ринулся из спальни, а вслед за ним вышла и Дженни.

То, что увидели они, было бесподобно, как, впрочем, и их собственный лик, в чем каждый из них убедился бы, глянув на себя в зеркало. Хрупкая, но импозантная фигура выдающегося бостонского юриста исчезла, уступив место хасидскому раввину в длинном черном пиджаке и с двумя косицами черных волос, свисавшими из-под черной же плоской шляпы.

— Вы исповедуете, или у вас не делается таких вещей? — полюбопытствовал Сэм.

— Не вижу в этом ничего смешного, — заявил Арон. Сделав несколько неуверенных шагов, он, чтобы не упасть, ухватился за матерчатый абажур настольной лампы. Та, естественно, полетела на пол, юрист же завопил во гневе: — У меня такое ощущение, будто я весь, с головы до ног, закован в железо!

— Это для вашей же безопасности, мистер Пинкус! — отозвалась Дженнифер и, опередив Дивероу, взяла старика за руки. — Сайрус ясно сказал, что без этого нельзя!

— Но подобные средства защиты способны убить меня, дитя мое. На Омаха-Бич я нес за спиной сорокафунтовый вещевой мешок, из-за которого чуть не утонул на глубине четырех футов, а тогда я был значительно моложе. Это же металлическое исподнее весит куда больше, чем тот груз, а сам я стал намного старше.

— Наибольшую сложность для вас представят ступеньки у здания суда, и так как нам придется на время расстаться, я попрошу Джонни Телячий Нос подыскать кого-нибудь вам в помощь.

— Телячий Нос? Кажется, я припоминаю это имя: оно из тех, которые непросто забыть.

— Это человек Мака в племени, — пояснил Сэм.

— Ну да. Он еще звонил в дом Сидни, а Дженнифер и наш генерал состязались тогда в крике.

— Джонни Телячий Нос и Маккензи Хаукинз стоят один другого. Телячий Нос все еще должен мне деньги зато, что я внесла за него залог, а Хаукинз посягнул на душу мою и карьеру. И все же Джонни найдет вам помощника. Ничего иного и не остается ему, поскольку в противном случае я подам на него в суд за то, что он удержал для себя тысячи из тех денег, которые генерал Психованный Гром дал совету старейшин в форме взятки.

— Хаук и впрямь сделал это? — спросил Дивероу.

— Откровенно говоря, понятия не имею, но такой поступок был бы для него вполне естествен.

В дверь торопливо постучали. Открыв ее, Сэм вновь был поражен величавой элегантностью Сайруса.

— Входите, полковник. Признаюсь, вы являете собой как бы двойника Дэдди Уорбакса, только с более темной кожей.

— Это мысль, Сэм! Но позвольте мне для расширения вашего кругозора познакомить вас с двумя моими друзьями — точнее, друзьями судьи Олдсмобиля. — Войдя внутрь, Сайрус сделал знак Дези-Один и Дези-Два приглашая их последовать его примеру. Но это уже были не те Дези Арнацы, которых привыкли видеть все. Дези-Один с искусственными зубами, скрывавшими отсутствие настоящих, облачился в серый костюм и синюю рубашку, подчеркивающую цвет его белого священнического галстука. Дези-Два, в черном костюме со священническим воротником и золотым крестом, ниспадавшим на его сутану, выглядел его собратом по религии, хотя и иной конфессии.