Ледяной коготь: испытания грядущего дня - Артём Демченко

— Что за черт… — сквозь сон пробормотал Культаран, отпрянув от гладкой стенки бронекапсулы.

— Поднимайся, Культаран, — бодро сказал Тилиан и быстро активировал систему управления танком. Перед его лицом появились несколько голографических экранов, на которых ИИ вывел основные показатели работы боевой машины и её вооружения. — Скоро нас ожидает тёплый прием… Проверить функционирование систем автонаведения!

— Системы в норме, командир! — ответил оператор орудия.

— Проверить подачу плазмы в сгуститель! — снова последовал приказ.

— Подача плазмы функционирует отлично, командир! — снова отчеканил Культаран.

— Вельтраен! — обратился командир к мехводу, который надевал шлем с датчиками захвата нейронных импульсов на голову. — Проверить работу двигателя, «богомольих лапок» и состояние гусениц!

— Все системы работают, командир! — отрапортовал механник-водитель. — Танк готов к движению и выполнению маневров!

— Застегнуть ремни! Полная боевая готовность! — приказал Тилиан и, закрыв глаза, начал считать вслед за системой десантирования. «Внимание! До высадки осталось, — раздался приятный женский голос, — десять, девять, восемь, семь…» Тилиан на время закрыл глаза и погрузился в транс. Перед глазами поплыли воспоминания, тёплые, жизнерадостные моменты, проведённые с любимой подругой: прогулка в парке, поход в кино, ужин в роскошном ресторане и её светлые карие глаза, взгляд которых так сладостно убаюкивал его душу… Высадка произошла настолько внезапно, что юный командир на какой-то миг растерялся: танк потряс сильный удар, и весь экипаж почувствовал, как прочный каркас танка начинает бешено крутиться вокруг капсулы, пронзая почерневшее небо Земли. «До столкновения с поверхностью тысяча, восемьсот, шестьсот… — отсчитывал ИИ.-Активирую системы стабилизации корпуса и посадки». Экипаж вжался в кресла. Пролетев на огромной скорости сквозь сотрясаемое взрывами небо, танк вдруг резко замер в воздухе и, зависнув в нескольких метрах над землей, медленно опустился на гусеницы. Экипаж резко встряхнуло, и Тилиан ощутил, как его грудная клетка с силой вдавилась в сдерживающие ремни, на секунду перехватив дыхание. Услышав за броней танка жуткий грохот и облегченно выдохнув, наш герой активировал систему связи и чётко доложил:

— Всем экипажам! Это «Альботрин-1». Докладываю об успешной высадке. Доложить о ситуации, приём!

— «Альботрин-2» готов!

— «Альботрин-3» готов!

— «Альботрин-4» готов!

— «Альботрин-5» готов!

— «Альботрин-6» готов!

— «Альботрин-7» готов!

— «Альботрин-8» готов! Все экипажи отряда «Альботрин» готовы и ждут ваших распоряжений, командир!

— Внимание! — начал Тилиан. — Командование приказало следовать в квадрат 47 Новоэльдорасского посада. Там сейчас находится двадцать девятый полк Посадской гвардии. Они несут тяжёлые потери; ни орбитальный флот, ни артиллерия, ни силы ВМФ не могут оказать им должной поддержки: они не могут задержать этих тварей. Наша задача — эвакуировать полк и доставить их как можно дальше от места окружения. Будем прорываться с боем. Как только мы достигнем позиций, «Альботрин-4» и «Альботрин-6» прикроют нас во время погрузки пехоты. В это время мы эвакуируем солдат. Всем ясно?

— Так точно, господин лейтенант! — хором ответили командиры экипажей танкового взвода.

— Ну, бойцы, дорога каждая секунда! — воскликнул командир «Громовержца».-Медлить нельзя! — Тилиан переключился на местную связь и отдал приказ механику-водителю: — Вельтраен, заводи мотор!

— Так точно! — ответил механик-водитель и мысленно отдал приказ движения танка. «Громовержец» загудел и, медленно переползая ухабы вспаханной взрывами земли, двинулся маршем к позициям попавшей в окружение пехоты.

— Корпус! Слушай мою команду! — громогласно сказал Тилиан. — В колонне, маршем, курс на координаты — покатили!

В этот момент туча стальных многотонных монстров заревела мощными двигателями, и стройная колонна боевых машин неспешно последовала за головным танком, уверенно вспенивая взъерошенные взрывами холмы некогда цветущих равнин пригорода Нового Эльдораса мощными абнестовыми гусеницами. А вокруг них, свистя тонким воющим дискантом, плутала чёрная старушка смерть, проворно шныряя в обгоревших остовах подбитых танков, истребителей и бронетранспортеров, и изредка, в порыве шальной беззаботности, игриво теребила лоскуты военной формы, рваными ошмётками свисавшую с чёрных мертвых тел застывших в предсмертных позах танкистов и солдат, являя одинокому бронетанковому звену апофеоз своего кровавого триумфа.

* * *

Долго ли, коротко ли длилась бесконечная ухабистая дорога, некогда представлявшая из себя цветущие поля, на которых до войны красовались невиданной красоты особняки и загородные дома, а колонна многотонных монстров, изредка прибегая к помощи «богомольих лапок» для преодоления высоких завалов и заграждений, неустанно двигалась вперед, молчаливо встречая ярко-блестевшей башенной броней прекраснейший малиновый закат, озарявший последними лучами неустанно светившегося Гелиоса брошенные окрестности некогда цветущих загородных резиденций. Домов, как таковых, вокруг не было — только изредка, где-то на холмах, отведя взгляд от вальяжно расхаживавших по Земле Арахнорумов, сеявших смерть и опустошение в отчаянно сопротивляющиеся ряды армии человечества, можно было увидеть обгоревшие очертания роскошных поместий, некогда привлекавших своим чарующим видом многих представителей среднего класса.

Тилиан в это время сидел в башне и, прислушиваясь к убаюкивающему шуму двигателя, молча наблюдал сквозь открытый люк за уходившими на другую сторону горизонта игривыми златовласыми кудрями света, думая о чем-то простом, житейском, солдатском. Он вспоминал отца. Своего горячо любимого отца, который витал где-то за пеленой этих кудрявых облаков-барашков, боролся с пучиной холодного космоса и с пышущим пламенем в отважной душе сражался за будущее Млечного Пути. Ему казалось, что все творившееся вокруг него было бесконечным ночным кошмаром, разрывавшим его воспаленное сознание на тысячи острых кусочков, словно стая голодных волков, лакомящаяся только что убитой тушей молодого оленёнка. Сколько ещё продлится эта война? День, может час, а может быть в эту самую минуту свершится чудо, и предки смилостивятся над его грешным существованиям и избавят его от этой черни мирского существования? Этого было не дано знать никому. Тилиан это понимал. Единственное, что было в его силах, — это хранить святую, непоколебимую веру в то, что кольцо, теплящееся в его просмоленном кармане, вскоре найдёт свою хозяйку, которая будет бережно хранить подаренную ей любовь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});