Гамбургский счет: Статьи – воспоминания – эссе (1914–1933) - Виктор Шкловский

Тема фельетона впервые намечена в письме Шкл. Горькому от 15 апр. 1922 г., в котором как «пробничество» он охарактеризовал свою политическую деятельность: «Мой роман с революцией глубоко несчастен. <…> Мы, правые социалисты, «ярили» Россию для большевиков. Но, может быть, и большевики только «ярят» Россию, а воспользуется ею «мужик» (АГ, КГ-п 89–1–20).

ГИБЕЛЬ «РУССКОЙ ЕВРОПЫ». – Последние новости (Л.). 1924. 7 апр. № 14.

С. 187*. Кинорежиссеры Л. Трауберг и Г. Козинцев входили в то время в группу ФЭКС (Фабрика эксцентрического актера).

…**. От назв. популярной в XIX в. мелодрамы В. Дюканжа «Тридцать лет, или Жизнь игрока».

…***. Имеются в виду кн. Н. Лебедева «По германской кинематографии» (М., 1924) и Н. Никитина «Сейчас на Западе» (Л. – М., 1924).

С. 188*. Очевидно, упоминается З. Г. Гринберг (1889–1949) – член коллегии Наркомпроса, работавший в 1919 г. в Петрограде и назначенный в 1921 г. представителем Госиздата в Берлине.

ПРЕДИСЛОВИЕ. Публикуется впервые. Печ. по рукописи (1). Отр. – УиП, с. 3–5 (под назв. «О современной русской прозе»), и в составе ТФ, с. 7–9, 86–87, 93–95.

Замысел кн. о современной прозе сложился у Шкл. осенью 1922 г. в Берлине, в авг. – сент. он сообщает об этом М. Шагинян: «Пишу книгу «Современная проза»: 1) Белый, Пильняк, 2) Ремизов, 3) Горький, серапионы» (Архив М. Шагинян, хранятся у Е. Шагинян, Москва). Однако тогда работа не была завершена, и материалы ее, по свидетельству Шкл. (с. 382), вошли в «Zoo» (по-видимому – об А. Белом, А. Ремизове, И. Эренбурге). Зимой 1923–1924 гг. Шкл. продолжает работу в Покровском-Стрешневе (ТФ, с. 80). Позднее он пишет Ф. Витязеву (издательство «Колос»): «Я все еще не кончил «Современную прозу». Если вы не возражаете, то я предлагаю обратить ее в сборник, поместив статьи Б. Эйхенбаума и Юрия Тынянова. Одному почти немыслимо справиться» (ЦГАЛИ, 106.1.185). Этот замысел не был реализован. 23 апр. 1926 г. Шкл. получает разрешение Главлита на печатание кн. «Очерки современной прозы» (в 6 авт. л.; изд. автора – 815), но, по невыясненным обстоятельствам, кн. не вышла. Вскоре Шкл. перерабатывает главы о Горьком в отд. кн. (вариант назв.: «Максим Горький и современная русская литература») и отправляет ее в Тифлис; в середине июля 1926 г. он сообщает Б. Эйхенбауму: «Написал небольшую книгу о Горьком (три листа или меньше) и пишу еще брошюру под пышным названием «Ответ Льву Троцкому и Юрию Тынянову» (ЦГАЛИ, 1527.1.649). Один из вариантов данного «Предисловия» имел подзаголовок «Ответ Льву Троцкому», «ответ» Ю. Тынянову был вызван его ст. «Литературный факт» (см.: с. 302–303). Последнее упоминание о замысле – в письме Шкл. М. Горькому от 22 окт. 1926 г.: «Есть у меня книга о «современной русской прозе», лежит два года без движения. И уже не нужна» (АГ, КГ-п 89–1–10). В ПЧЗ (вышло в янв. – февр. 1927 г.) включена лишь часть глав, к тому времени частично опубл. в качестве самостоятельных ст. в периодике; неопубл. остались ст. о Вс. Иванове (с. 276–287), А. Серафимовиче (81), В. Каверине (80), И. Эренбурге (83), И. Бабеле (с. 525).

В «Предисловии» (датируется концом 1925-го – началом 1926 г.) впервые сформулирована концепция «установки на материал», ставшая центральной в литературно-критической деятельности Шкл. 1926–1929 гг. В «переключении» установки произведения Шкл. видит выход из того кризиса нового искусства, к осознанию которого он приходит в 1922 г. «У современного искусства сейчас не много путей, – писал он тогда о последних работах И. Пуни и А. Родченко. – Мы достигли границ живописи и попробовали все решетки. Родченко дошел до картины, состоящей из полотна, ровно закрашенного одним цветом. Решетка крепка, а главное – за решеткой нет ничего. Без картины нет картины. Кажется, мы скоро перейдем к спиритизму» (Живопись на вокзале. – Голос России (Берлин). 1922. 6 авг. № 1025). Тогда же Шкл. впервые использует развернутую в данном «Предисловии» аналогию между современной прозой и театром-варьете (см. его кн. «Литература и кинематограф». Берлин. 1923. С. 30–31).

Концепция «установки на материал», предваренная работой о Розанове (ср.: с. 122) и намеченная в ст. 1924 г. о Горьком, Бабеле, Белом, конкретизируется к началу 1925 г. «Мне кажется, – пишет Шкл., – что кризис жанра может быть изжит только привлечением нового материала» (Леф. 1925. № 3. С. 70). Ближайшая параллель к ней – лефовская «литература факта», сформировавшаяся позднее, но к концу 1925 г. уже обозначившаяся в рамках «производственного искусства» (Чужак Н. Искусство быта. – Советское искусство. 1925. № 4–5; Арватов Б. Литература и быт. – Звезда. 1925. № 6). Подробнее о связях «литературы факта» и формальной школы см.: Lachman R. Faktographie und formalistishe prosa-theorie. – Ästhetik und Kommunikation. 1973. № 12.

С 191*. См. прим. к с. 140.

С. 192*. Отзыв относится и к мнимопереводным романам середины 20-х гг. С. Заяицкого, Ю. Слезкина и др. (см.: ЭОЛ, с. 506).

С. 195*. Неточный пересказ одного эпизода из романа Смоллетта «Путешествие Хамфри Клинкера» (1771).

С. 197*. Далее в одном из вариантов: «Для того, чтобы показать, что при помощи этой рабочей гипотезы, которую я сейчас изложил, можно объяснить многое в кризисе современной русской литературы, я в одной главе попытаюсь связать такой разнообразный материал, как роман Каверина «Конец Хазы», «Приключения Хулио Хуренито» Ильи Эренбурга, «Месс-Менд» Мариэтты Шагинян, неопубликованный роман Юрковского, «Остров Эрендорф» Катаева, «Конармию» Бабеля и «Железный поток» Серафимовича. Я не шучу, когда соединяю в одной фразе эти столь разнородные произведения. Очень жалею людей, которые подумают, что я шучу, потому что они меня не поймут» (1).

…**. Имеется в виду редакция журн. «Огонек».

ГОРЬКИЙ. АЛЕКСЕЙ ТОЛСТОЙ. Впервые – Россия. 1924. № 2. С. 192–206 (под назв. «Новый Горький»). С доп. – УиП, с. 20–47 (под назв. «Горький, Ремизов и даже Алексей Толстой»). Печ. по рукописи (74).

Ст. «Новый Горький» писалась по заказу редактора «России» И. Лежнева побывавшего в авг. – сент. 1923 г. в Берлине (см. его письмо Н. Устрялову от 15 окт. 1923 г. – Slavica Hierosolymitana. 1981. Vol. V – VI. С. 567) и заключает период наибольшей творческой и личной близости Шкл. и М. Горькою. Знакомство, по свидетельству Шкл. (с. 160), состоялось в дек. 1915 г. в «Летописи», к сотрудничеству в которой Горький привлек тогда Маяковского, О. Брика и Шкл. В 1919–1921 гг. между Горьким и Шкл. устанавливаются тесные отношения, отразившиеся в СП и воспоминаниях современников (см., напр.: Ходасевич В. Портреты словами. М., 1987. С. 127–130). М. Горький в это врем« заинтересованно следит за работой формалистов. Так, 4 окт. 1920 г. он рекомендует «талантливого филолога» Шкл. 3. Гринбергу, отзываясь об ОПОЯЗе: «<…> очень серьезное дело, а делать его и хотят, и могут люди молодые, сильные и даровитые. Я, со своей стороны, всемерно поддерживаю их <…>» (АГ, ПГ-рл 11–23–17). Восторженно принимает Шкл. новую прозу Горького – воспоминания о Льве Толстом и «Заметки из дневника» (эти кн. он и считал долгие годы лучшими произведениями писателя[145]). 18 сент. 1922 г. он пишет Горькому: «Сижу, пишу книжку «Современная русская проза», заглавие переменю. Читаю Вашу книжку о Толстом. Как хорошо! Какой изумительный писатель Максим Горький. И как он мало знает об этом. Алексей Максимович, я думаю, что Вы получили мировую известность не благодаря идейному содержанию своих вещей и т. д., а вопреки ему. Если бы Вы были рыбой, то жили бы в очень глубоких местах океана, но на сушу все же бы лазали из любопытства и икру метать (слова Горького о Л. Толстом. – А. Г.)» (АГ, КГ-п 89–1–5). Ср. о Горьком в письме Шкл. жене: «Умный, хороший, талантливый, но не слышит себя и не в струе» (от 29 дек. 1922 г. – 449). В мае 1923 г. в печати появляются отр. из новой кн. Горького «Заметки из дневника. Воспоминания» (собраны в отд. изд.: Берлин, 1924); вскоре Шкл. сопоставляет их с прозой В. Розанова и А. Ремизова ТС III, с. 251), а в 1924 г. посвящает им ст. «Новый Горький». Высокая оценка Шкл. этой кн. совпала с мнениями современников и была усвоена критикой. См.: Локс К. Старый и новый Горький. – Печать и революция. 1926. № 3. С. 83–85; Воронский А. О Горьком – в его кн. «Искусство видеть мир». М., 1987. С. 38–39. Резкие возражения в то же время вызвала попытка Шкл. связать новую прозу М. Горького с именем В. Розанова: Воронский А. Полемические заметки. – Красная новь. 1924. № 4. С. 317–318; Шагинян М. Дневники. Л., 1932. С. 98 (запись 1924 г.) и др. Ср. отзыв Г. Лелевича: Молодая гвардия. 1924. № 7–8. С. 266.

Возвращение Горького к жанрам романа и повести – «Дело Артамоновых» и «Жизнь Клима Самгина» – было расценено Шкл. как движение писателя назад, к изжившим себя формам (с. 321–330, 348, 405). И уже после выхода «Дела Артамоновых» он подчеркивал в письме к нему: «Тараканы» Ваши и все Ваши мелочи сейчас лучшее, что есть в нашей литературе» (от 22 окт. 1926 г. – АГ, КГ-п 89–1–10). Особо обострились оценки Шкл. в 1928 г. – не без связи с позицией, занятой Лефом по отношению к Горькому; Шкл. полемизирует с Горьким по поводу его оценки творчества Н. Асеева (Горький как рецензент. – НЛ. 1928. № 9), с его призывами к изучению классического наследия (Новооткрытый Пушкин. – НЛ. 1928. № 11; обе ст. вошли в кн. Шкл. «Поденщина». Л., 1930). См. также ответ Шкл. на отзыв М. Горького в ст. «О пользе грамотности» (1928) о Лефе – «О самохвалах» (НЛ. 1928. № 4; вошло в сокр. в ЛФ под назв. «В заключение»). Однако литературная полемика Шкл. с Горьким в эти годы расходится с общими оценками личности писателя и ее социокультурной роли (см.: Пафос количества. – О Горьком. М. – Л., 1928; Самое замечательное в Горьком. – Гудок. 1928. 27 мая. № 122).