Шолохов - Валентин Осипов

Тот кивнул. Шолохов тогда: „Пошли к нашему шалашу…“»

Сталин: 20 лет спустя

В этот год черная тень нависла над всеми шолоховскими произведениями.

В июне 1949-го «Правда» печатала новые главы романа «Они сражались за родину». Шолохов никогда не оставлял равнодушным читателя. И на этот раз пошли отклики. Кое-кто из «откликантов» сочинял для ЦК. То были доносы. Один из них попал к секретарю ЦК ВКП(б) Суслову. Былой земляк, а ныне твердокаменный оплот партийной идеологии станет определять судьбу романа. Перо доносчика профессионально. Оно принадлежало какому-то редактору Военного издательства. Суслову не надо особо напрягать ум и тратить силы на воображение. Он погружается в привычную стихию политфразеологии: «Если „Правда“ напечатала эти главы, значит, редакция одобрила их. А меня эти главы возмутили пошлостью, искажением нашей действительности, клеветой на советских бойцов…» И далее — картечью: «Ужасная клевета… страшный поклеп… грубый цинизм… трудно поверить, что это „творчество“ — дело рук советского писателя… колорит не наш, советский…»

Суслов — опытный аппаратчик — запросил мнение Отдела пропаганды. Здесь быстро собрали все другие доносы — не один в стране бдительщик. Суслов знакомится с мнением отдела. Уже по первым строкам уяснил позицию: «В письме, как и в ряде других писем читателей, полученных Отделом пропаганды, правильно отмечены некоторые недостатки новых глав…»

Все возвращается на круги своя: в 1943-м чей-то синий руководящий карандаш уже корежил самые первые главы. И дальше быть шрамам.

…«Тихий Дон». Сталин 9 сентября подписывает в печать 12-й том своих сочинений. Видит росчерки корректоров, редакторов, издательского начальства и руководства Института марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б). Внимательно вчитывается в оглавление: если что не так, еще можно исправить — что-то включить, что-то исключить. Те, кто помогал составлять том из речей, статей и писем, заверили: состав выверен и всесторонне взвешен. В нем ничего лишнего. Здесь и развитие науки марксизма-ленинизма, и вклад в практическое строительство социализма, и актуальные вопросы, и задачи на будущее…

Шолохов сполна испытает на себе его долголетнюю злободневность.

Но еще 32 дня никто не будет знать о желании Сталина обнародовать свои оценки «Тихого Дона».

Шолохов листает «Правду» за 10 октября. Первая страница с приковывающим внимание заголовком из крупных черных букв: «Двенадцатый том Сочинений И. В. Сталина». Сообщается, что в этот том включены письма к Кону, Горькому, Безыменскому… Но разве мог он догадаться, что в послании Кону содержатся строки о «Тихом Доне»?

Минула неделя. «Правда» продолжает пропагандировать новый сталинский том. На целую страницу материалы. И потянуло давним порохом: «Наступление на кулачество… Борьба с уклонистами… Не можем без самокритики…»

Шолохов когда узнает, что это все о нем и для него?

Путь подписного издания из Москвы в Вёшки занимает несколько дней. Зато в Москве, в издательстве «Художественная литература», ощутили последствия письма тотчас же. Мне об этом рассказал Александр Иванович Пузиков, один из старейших издателей, лауреат Государственной премии СССР (он был там главным редактором): «Издательство запланировало очередное переиздание романа? Вдруг звонок из ЦК: „Читайте Сталина. В „Тихом Доне“ грубые ошибки…“»

Вот и пришел час, и сработало с датой «1929» взрывное устройство.

Двадцать лет тому назад о письме узнали совсем немногие. Сейчас оно было тиснуто числом 515 тысяч экземпляров (таков тираж тома). Одни читают и удивляются: стоит ли напоминать партии и народу о впечатлениях 20-летней давности? Другие недоумевают: какие могут быть ошибки, если роман удостоен Сталинской премии? Третьи восторгаются мудростью вождя, для которого при искоренении ошибок не существует никаких авторитетов.

Писателю остается размышлять: оглашение письма — специально задуманное событие или случайное, по той лишь причине, что в том должно было войти все, что написано вождем? Убедился: остальные его письма и телеграммы в Вёшенскую не включены. Значит, вся эта история — тщательный расчет. Дернул вождь — прилюдно! — удилами-железами: «Знаменитый писатель нашего времени тов. Шолохов допустил в своем „Тихом Доне“ ряд грубейших ошибок и прямо неверных сведений…»

И пошли рикошеты, мелкие и крупные, от высочайшего неудовольствия Шолоховым. Ноябрь. Выходит очередной номер «Нового мира». В нем статья «Великий путь». Ее политическая значимость подчеркнута рубрикой «К 20-летию массового колхозного строительства». В статье, разумеется, цитаты из Сталина, одна из Ленина, не обошлось без писателей, упомянут даже почему-то Герберт Уэллс, но ни слова о «Поднятой целине».

Интересно, как ощущал себя Шолохов в том жестоком для него 1949-м? Разыскал написанную им автобиографию с пометкой «апрель, 1949». Он вынужден писать: «Партвзысканиям не подвергался, ни в троцкистских, ни в прочих контрреволюционных организациях не состоял, отклонений от линии партии не имел. В плену не был. За границей был дважды. В 1930 и 1935 гг., в связи с изданием моих книг». Так все были обречены писать, чтобы не быть ни в чем заподозренными. Подозревались, критиковались, обвинялись же многие.

И все-таки он не сломлен. По-прежнему шлет письма в защиту обездоленных. По-прежнему заботится о далекой флотской семье старшей дочери. И даже, предав забвению все былые обиды, в декабре шлет телеграмму Фадееву — ко дню рождения.

Новогодье. Радостное семейное застолье и сотни писем и открыток с поздравлениями. Но жжет душу критика Сталина… Однажды рассказал мне: «Я написал Сталину письмо, в котором просил его конкретно назвать „ошибки“ и „неверные сведения“. Не ответил он».

Много лет спустя это письмо обнаружили. На нем дата: «3 января 1950 г.». Значит, даже в новогодние дни не утихла обида и он думал-раздумывал, что и как написать вождю.

«Дорогой товарищ Сталин!

В 12-м томе Ваших Сочинений опубликовано Ваше письмо тов. Феликсу Кону. В этом письме указано, что я допустил в романе „Тихий Дон“ ряд грубейших ошибок и прямо неверных сведений насчет Сырцова, Подтелкова, Кривошлыкова и др.

Товарищ Сталин! Вы знаете, что роман читается многими читателями и изучается в старших классах средних школ и студентами литературных факультетов университетов и педагогических институтов. Естественно, что после опубликования Вашего письма тов. Ф. Кону у учителей, преподавателей литературы и учащихся возникают вопросы, в чем я ошибся и как правильно понимать события, описанные в романе, роль Подтелкова, Кривошлыкова и других. Ко мне обращаются за разъяснениями, но я молчу, ожидая Ваших слов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});