Сталин против Зиновьева - Сергей Сергеевич Войтиков

задним числом. Этим самым они грубо нарушили закон и совершили служебный подлог.

В судебном заседании продолжалась дальнейшая фальсификация дела. Суд проходил в упрощенном порядке. Подсудимым не были разъяснены их права. Составом суда функции правосудия фактически не осуществлялись, поскольку заранее были определены и состав преступления подсудимых, и меры наказания, подлежавшие применению к ним. От подсудимых требовали в “целях укрепления единства партии” публично выступить с саморазоблачениями и признать антисоветскую деятельность всех участников бывшей “зиновьевской” оппозиции.

Бывший работник НКВД А.И. Кацафа, конвоировавший на суде Л.Б. Каменева, на допросе в 1956 г. показал, что в его присутствии, непосредственно перед открытием судебного заседания, помощник начальника Секретно-политического отдела НКВД СССР А.Ф. Рутковский, проводивший следствие по делу, обратился к Л.Б. Каменеву со следующими словами:

– Лев Борисович, Вы мне верите, Вам будет сохранена жизнь, если Вы на суде подтвердите свои показания.

На это Л.Б. Каменев ответил, что он ни в чем не виноват.

А.Ф. Рутковский же ему заявил:

– Учите, Вас будет слушать весь мир. Это нужно для мира.

Видимо, поэтому Л.Б. Каменев в судебном заседании и заявил, что “здесь не юридический процесс, а процесс политический”.

А.С. Куклин суду заявил:

– Я до вчерашнего дня не знал, что я действительно член центра. Я вчера только услышал от Зиновьева, что я был членом центра.

Никто из других подсудимых в своих показаниях не привел конкретных фактов, которые бы давали основания для признания их виновными в проведении подпольной антисоветской деятельности»[1571].

Н.И. Ежов не без сожалению говорил позднее: «…непосредственная вина Зиновьева, Каменева и Троцкого в убийстве Кирова тогда не была установлена. Было лишь установлено, что они вдохновляли своих сторонников на переход к террористическим средствам борьбы, разжигали их ненависть к руководящим товарищам нашей партии и правительства, и, если хотите, прямо подстрекали на убийство. Известно также, что Зиновьев, Каменев и другие руководители бывшей Ленинградской оппозиции на суде не признали свою вину в организации убийства Кирова. Они вынуждены были признать лишь то, что несут моральную и политическую ответственность за это убийство»[1572].

16 января Зиновьева осудили на 10 лет, Каменева на пять, отбывать срок их отправили в Верхнеуральский политизолятор[1573]. И это было только начало пути Зиновьева и Каменева на Голгофу.

А.Я. Вышинский назовет процесс начала 1935 г. на последнем для Г.Е. Зиновьева и Л.Б. Каменева суде (1936) «своего рода репетицией нынешнего процесса, которого они, может быть, не ожидали, но от которого они, как от судьбы, не ушли»[1574].

И.В. Сталин припомнил все, что было в 1925 г., П.А. Залуцкому и Г.И. Сафарову. Следующим эпизодом катастрофы тридцатых стало дело «Ленинградской контрреволюционной зиновьевской группы Сафарова, Залуцкого и других», которое было выделено из дела «Ленинградского центра» в особое производство в декабре 1934 г. Без санкции прокурора по делу «Ленинградской контрреволюционной зиновьевской группы…» арестовали 77 человек, в том числе 65 бывших членов ВКП(б), среди которых было большое количество партийных, советских и хозяйственных работников, представителей интеллигенции Ленинграда и Москвы. Чекисты не соизволили даже составить обвинительное заключение по «делу». 16 января 1935 г. Особое совещание НКВД СССР приняло постановление, в соответствии с которым все проходившие по делу лица были подвергнуты наказанию в виде лишения свободы или высылки на различные сроки, а позднее были повторно подвергнуты репрессиям с применением более суровых мер наказания – до расстрела включительно[1575].

26 января 1935 г. И.В. Сталин подписал принятое Политбюро ЦК ВКП(б) опросом постановление, которым предлагалось выслать из Ленинграда на север Сибири и в Якутию сроком на три-четыре года 663 «зиновьевца». Этим же решением группа бывших оппозиционеров – членов партии – в количестве 325 человек была направлена на работу в другие районы[1576].

Вскоре Каменеву инкриминировали участие в т. н. «Кремлевском деле» 1935 г. 27 июля Военная коллегия Верховного суда СССР под председательством В.В. Ульриха «в закрытом судебном заседании, без участия государственного обвинителя и защиты, по обвинению в подстрекательстве к совершению террористического акта» осудила Каменева Льва Борисовича к 10 годам тюремного заключения «с поглощением пятилетнего срока заключения по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР от 16 января 1935 года»[1577]. Среди участников «дела» помимо Каменева осудили его брата Розенфельда Николая Борисовича (он был на три года младше Льва Борисовича) и бывшую жену Николая Борисовича Розенфельд Нину Александровну[1578] «к 10 годам тюремного заключения»[1579], племянника Каменева Розенфельда Бориса Николаевича и сына Троцкого Седова Сергея Львовича – «к пяти годам заключения в лагерь»[1580], близкого Каменеву в последние годы его жизни человека Глебову-Каменеву-Афремову Татьяну Ивановну, литератора, сотрудницу издательства «Academia», члена РКП(б) с 1923 г., – «к трем годам ссылки»[1581], Каменеву Ольгу Давыдовну (сестру Троцкого и первую жену Каменева), председателя Научно-исследовательского совета Управления кинофикации СНК СССР, члену РСДРП с 1902 г. – «к лишению на пять лет права проживания в Москве и Ленинграде»[1582].

Военная коллегия Верховного суда СССР «признала» в 1935 г.: «Деятельность контрреволюционных террористических групп стимулировалась одним из руководителей бывшей зиновьевской подпольной контрреволюционной группы Л.Б. Каменевым, который в 1933–1934 гг. систематически допускал злобные клеветнические выпады против руководства ВКП(б) и особенно против Сталина. Непосредственная связь Л.Б. Каменева с контрреволюционной террористической группой служащих правительственной библиотеки поддерживалась через его брата Н.Б. Розенфельда. Он, встречаясь с Н.А. Розенфельд (бывшей женой), [сотрудницей Кремлевской библиотеки Екатериной Константиновной] Мухановой и [педагогом по массовой работе в парке культуры и отдыха в Москве Михаилом Васильевичем] Корольковым, распространял исходящую от Каменева контрреволюционную клевету против руководства ВКП(б) и советского правительства, в особенности против Сталина, вел контрреволюционную агитацию и принимал непосредственное участие в подготовке террористического акта против Сталина»[1583].

В «Известиях ЦК КПСС» за 1989 г. был опубликован подготовленный Прокуратурой СССР и КГБ СССР материал «О так называемом “Кремлевском деле”», в котором констатировалось: «В 1937 г. библиотекарь Е.К. Муханова, находясь в тюрьме, рассказала, что никакого следствия и суда по делу “террористических групп” в правительственной библиотеке, возглавляемых Л.Б. Каменевым, не было, так как весь процесс был вымышленным. Перед судом начальник Секретно-политического отдела [ГУГБ] НКВД СССР [Г.А. Молчанов], в производстве которого находилось дело, угрожал ей, что ей она откажется от данных на следствии показаний, то ее расстреляют. С этой же целью ее вызывал А.Я. Вышинский. Г.Б. Синани-Скалов, также осужденный вместе с Л.Б. Каменевым, находясь в заключении, рассказывал другим осужденным, что в 1935 г. в результате принуждения и угроз расстрелом со стороны следователей он вынужден был признать себя виновным. Весь процесс по т. н. “Кремлевскому делу” был инсценирован Секретно-политическим отделом НКВД СССР. Позднее осужденный вторично к расстрелу Б.Н. Розенфельд (племянник Л.Б. Каменева) в судебном заседании в 1937 г. заявил, что его показания, которые он давал в 1935 г. на предварительном следствии по т. н. “Кремлевскому делу”, не соответствуют действительности. В 1956–1958 гг. Главной военной прокуратурой производилось дополнительное расследование дела по вновь открывшимся обстоятельствам, в ходе которого установлено, что это дело было искусственно создано в 1935 г. НКВД СССР»[1584].

Однако Хозяину этого было мало. 7 августа 1936 г. газета «Правда» настроила читателей на нужный ему лад передовицей «Уметь распознавать врага»,