Полночь мира (=Пепел Сколена) - Павел Буркин

  - Веди.

  Дир вздохнул... и решительно повел разбойников в сторону от главного входа. Сбоку была маленькая, совсем неприметная дверца. Но стоило постучаться, как в двери открылось крошечное окошко, и оттуда выскользнуло заспанное лицо стража.

  - Чего надо?

  - Торговец Дир. Важные новости. Есть добыча.

  Тороду как-то смутно не понравилось лицо стражника: отчего-то на нем не было алчности, одна тревога. "Не обманул ли?" - подумал Тород. Он не знал, что слова "есть добыча" означали опасность и необходимость готовиться к бою. А вот трактирщик отчего-то стал каменно-спокойным. Наверное, стоит белхалгского ублюдка предупредить.

  - Я ведь успею тебя зарезать, - произнес Тород. - А может, что похуже придумаю...

  - Как можно, - залепетал трактирщик. - Я ведь честно привел вас...

  - А я слышал, наместник живет в другом месте, - хмыкнул Тород.

  - Живет - в другом. А сейчас он... Да вам все равно до него не добраться...

  Еще недавно безвольный, как кукла, трактирщик вдруг двинул Торода локтем в живот, с неожиданной ловкостью вывернулся. Рядом захрипел один из разбойников: краем глаза Тород заметил, что из живота у него торчит оперение стрелы.

  Точнее, трактирщик попытался ударить: все-таки он был жирным, обленившимся работорговцем, способным воевать только с девчонками. А вот Тород был рыцарем с пеленок, а потом все годы алкского владычества воевал с ними как мог. Атаман разбойников качнулся чуть назад - ровно настолько, чтобы удар утратил силу. Одновременно захватил руку Дира в живодерский захват и безжалостно выкрутил. Безумный вопль оборвался, когда упавший трактирщик несколько раз получил сапогом по ребрам. Сперва Тород хотел оставить трактирщика живым, потому что он определенно не заслужил быстрой смерти. Но приглядывать за ним будет некому, а за спиной гада лучше не оставлять. Тород вынес из ножен меч и одним точным ударом снес корчащемуся в крови алхаггу голову.

  Огляделся. Короткий бой, оказывается, успел стихнуть: один из разбойников, раненный в живот, еще корчился в пыли. Зато стрелявший из окна лучник так и повис головой наружу - один из сопровождающих Торода бойцов прекрасно метал ножи. Тот, кто высунулся в окошко, упал внутри, но разбойники уже дотянулись до засова и открыли дверь. Двое с мечами наголо стояли внутри. Еще двое с натянутыми луками страховали, держа под прицелом окна. А со стороны храма скакали еще человек десять. Отлично, отряд в городе... Уже можно штурмовать. И надеяться, что из наместничьего дома не сбежали его родичи.

  - Лучники, - скомандовал Тород. - Держать окна под прицелом, чтоб ни одна сволочь не высунулась. Остальные, мечи наголо и за мной.

  Строго говоря, мечи были только у него и еще одного разбойника. Остальные красовались с секирами, кистенями, копьями. Но не произносить же речь, когда каждая секунда на счету.

  Дальше все было, как бывало не раз, когда громили поместья алкских дворян. Они вихрем пронеслись по тесной горнице, разбойник с копьем пригвоздил какого-то вояку в ржавом шлеме и с чеканом к стенке, сам Тород походя снес руку с занесенным кистенем. Отчаянный крик где-то сзади, переходящий в предсмертный хрип: идущий следующим разбойник оборвал страдания. Какой-то благообразный старец, наверняка из доверенных слуг, вывернулся сбоку. Тород свалил его жестоким пинком в живот. Что, надо уважать седины - даже алкские? А честь сколенской девушки, значит, не надо? А карать предателей - не надо? Ну, так и не взыщи. Лучше порадуйся, что тебе не снесли голову. Все-таки бой, а ты тут путаешься под ногами...

  Следующая дверь была расписана затейливыми узорами, она оказалась непривычно толстой и прочной - наверняка дуб. Ясное дело, дверь на женскую половину. Тут у господина алкского наместника самое дорогое, если взять их в заложники, можно получить не только Эвинну, но и все награбленное у сколенцев.

  Тород приготовился ломать дверь - на этот случай напарник нес тяжеленную, уже окровавленную секиру. Но клацнул засов - и дверь чуть приоткрылась. За дверью раздался вскрик, переходящий в затихающий стон. Но Тород уже рванул массивную медную ручку.

  Навстречу выпало худенькое девичье тело, между лопатками виднелась рана от кинжала. В проходе стоял могучего телосложения мужчина с недлинным мечом и тем самым кинжалом. В тесноте прохода короткое лезвие давало преимущество...

  Давало бы, будь тут поединок. Но Тород просто качнулся назад, а мечника надели на копья напарники. Пятная дорогие ковры, брызнула дымящаяся кровь... Перепрыгнув через два трупа, Тород ворвался в помещение. Судя по роскошным коврам на стенах и на полу, глушащих лишние звуки, забранному узорной решеткой окошку и золотым светильникам, источающим аромат розового масла, тут жила семья сира наместника. Отшвырнув с дороги лысого толстяка с кинжалом, Тород ворвался в следующую комнатку. Не отставая ни на шаг и надежно прикрывая предводителю спину, за ним шли разбойники.

  Женский визг, испуганные глаза, отчаянная попытка спрятаться под одеяло. Будто, если не видишь страшных, с окровавленным оружием, бандитов, они от этого исчезнут. Нет, подумал Тород, мы никуда не денемся, пока не сделаем дело. Потому что законные хозяева этой земли - мы.

  - Кто... вы? - в голосе явственно слышится испуг, но уже появляются привычные высокомерные нотки. - Кто вам дал право...

  - Вот этот меч, - острие меча несильно ткнуло в одеяло, из-под него показалась всклокоченная голова и испуганные глаза. Надо сказать, не лишенные очарования, отметил предводитель разбойников. - А еще Сколенская земля. Вы, как я понял, жена сира наместника, прекрасная Амхалия вана Стемид?

  Нет бы соврать... Впрочем, ври - не ври, не отвертишься: разбойники не раз видели наместника с семьей на охоте. Жаль, охрана у них была такая, что от нападения пришлось отказаться.

  - Да, это я, - произнесла женщина чуть больше тридцати лет, выглядывая из-под одеяла. Тород мысленно поаплодировал ее самообладанию. Сам бы он на ее месте держался не хуже, но она же не мужчина и не рыцарь. Да, они не ошиблись, это она согревала сиру наместнику постель, когда тому надоедало развлекаться с рабынями. Тород немного слышал о ее прошлом: сколенка, дочь мелкопоместного дворянина, лишившегося, как и он сам, всего. Свадьба с наместником позволила сколенцу вернуть родовое гнездо, расплатиться со взаимодавцами, и уж ее-то, явно всего лишь выполнившей волю отца, обвинить не в чем. Почему же Тород скрипнул зубами от ярости, едва удержав на месте руку с мечом? "Пока сколенцы сражаются за свою родину, сколенки ублажают врагов!"

  Но не все сколенки. Ради одной из них он сюда и сунулся. И ради нее ему придется забыть о жалости.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});