Последний Исход - Вера Петрук

Когда Джаль-Баракат, наконец, скомандовал о привале с ночевкой, Арлинг мог думать только о том, как бы скорее навестить нарзидку. Непонятная связь с Дией тревожила его, но он знал, что без нее он не дошел бы до Гургарана. У Сола оставалась настойка с ясным корнем, и если старик не прикончил ее сам прошлой ночью, Регарди собирался выкрасть лекарство для Дии. Ясный корень не заживит раны, но придаст иллюзию силы, которая поможет ей продержаться до гор.

Иногда внутренний голос — противный, скрипучий, ненавистный — шептал о том, что ему не стоило искать встречи с Подобным. «Новый Арлинг родился в песках и должен умереть там же, на барханах. Ему нечего делать среди камней». Но бежать было поздно. Даже если бы Арлинг украл верблюда с припасами, забрал Дию и скрылся этой ночью в дюнах Карах-Антара, он не смог бы найти дорогу назад без проводника. Да и куда бежать? К учителю в Сикта-Иат? В лучшем случае, его посадят в тюрьму. В Самрию? Если Джавад Ром не погиб во время осады, он найдет его и продаст отцу в Согдиану. На север, в Иштувэга? Но там хозяйничали ивэи, люди Подобного. Да и после Туманной Башни его могли запомнить. В Шибан или Песчаные Страны? Но беглых драганов там не любили и сразу выдавали Канцлеру. Может, к керхам? Племя Аршака считало его Сих-Гараном, воплощением легендарного воина, который сражался с Нехебкаем. К тому же он помог Аршаку добыть ритуальный кинжал Карателя — «Смотрящего вперед». Кочевники могли бы принять его и девочку. Но Великий Судья керхов — в прошлом его друг и товарищ по учебе — был предан иману, и, скорее всего, уже знал о том, что Арлинг сошел с ума, не выдержав бремени солукрая. Он выдаст его учителю, отправив в Сикта-Иат, где, в лучшем случае, его ждала тюрьма. Круг замкнулся. Арлинг наследил по всей Сикелии, и отпечатки его ног были заполнены кровью. Назад дороги не было, оставалось идти вперед, в обрыв.

Желание помочь Дие, как всегда, не совпало с возможностями. После того как Сол напоил Арлинга отваром — последним, как торжественно сообщил старик, — его закрыли в палатке Джаль-Бараката под присмотром пятерых злых керхов, которым хотелось поиграть в кости с товарищами, а не париться в душном шатре с надоевшим пленником. Многие караванщики не понимали, отчего Регарди была предоставлено столько привилегий, и тихо ненавидели его, не смея открыто перечить начальнику.

Когда послышались шаги Джаль-Бараката, в Арлинге проснулась надежда, что с возвращением хозяина шатра, охрана уберется спать на улицу, и у него появится шанс выбраться. Но все опять пошло не так. Шатер неожиданно наполнился людьми, удивив Регарди своими вместительными размерами.

— Положите его сюда, к очагу, — распорядился Джаль-Баракат, и двое стражников заволокли хрипящего человека, который пах чужаком. Арлинг давно привык к запаху караванщиков и сразу отличил новичка.

«Поймали ночного вора?» — подумал он, но Джаль-Баракат уже опустился на колени возле человека и лично поднес бурдюк с водой к его губам. Подобная забота была бы недопустима к тому, кто воровал припасы у каравана. Человек пах дорогой, пылью и скорой смертью. Сильное обезвоживание, истощение и гнилая, дурно пахнущая рана на ноге были его проводниками в иной мир. Нет, он не мог быть бесшумным и ловким вором, который умудрился остаться невидимым не только для стражников, но и Арлинга.

— Его подобрали разведчики полчаса назад, — сказал Зорган. — Шел по нашим следам. Вряд ли он дотянет до рассвета. Тут и Сол не поможет.

— Сол уже никому не поможет, — недовольно буркнул Джаль-Баракат. После смерти Азатхана, который покровительствовал керхскому шаману, положение старика ухудшилось настолько, что в него плевали едва ли не нарзиды.

— Назови свое имя и звание, — велел Джаль-Баракат человеку и еще раз смочил его губы водой. Пить тот не мог.

— Рафан Марбиз, старший офицер пятого полка Карателя, — выдавил из себя несчастный. Теперь было понятно, почему Джаль-Баракат принял его лично, да еще и уложил на ковры в своем шатре. Это были те самые новости, которых караван не дождался в Холустае. И судя по состоянию воина, хорошими они быть не могли.

Когда воин заговорил — хрипло, с длинными паузами, сглатывая слова, — Регарди определил, что он был восточным нарзидом, одним из горцев, которые сопровождали войско Карателя вместе с драганами и керхами. Новости и в самом деле, оказались дурными, хотя Арлинга, который был вроде как представителем вражеской стороны, они должны были бы порадовать.

Армия Маргаджана не вернется в Царство Негуса. В Белом Море Каратель вместе с захваченными в Самрии нарзидами попал в шторм, который потопил все корабли, разбив остатки флота о рифы Птичьих Островов. Спаслось около ста человек. Большинство были убиты отрядами Белой Мельницы, патрулирующими западное побережье Сикелии. Те немногие, что выжили, смогли добраться до Карах-Антара, где, убежав от человеческих врагов, обрекли себя на поражение от куда более могучих противников. Солнце, песок и ветер убивали изощренно и безжалостно. К счастью для Карателя, он не увидел, как погибло его войско. Флагман Маргаджана затонул первым, расколовшись после падения грот-мачты.

— Значит, Каратель не попал в Сикта-Иат, — задумчиво протянул Джаль-Баракат, и Регарди поразился спокойствию, с которым тот принял новость о гибели армии Подобного.

Арлинг не знал, как отнестись к смерти Даррена. С одной стороны, бывший друг погиб для него уже давно, с другой — их встреча в Рамсдуте так хорошо сохранилась в памяти, что ему было странно, почему сознание не хотело забывать образ врага народа. Как бы там ни было, радости от того, что погиб Даррен, а вместе с ним и угроза мирному будущему Сикелии, он не испытывал.

«Надеюсь, твоя смерть была быстрой, дружище. По крайней мере, кое в чем ты меня опередил. Хотя, возможно, ненадолго».

— Мы получили приказ захватить Видящую в порту повстанцев, но… — фраза оказалась слишком длинной, и нарзид закашлялся. Арлинг почти физически ощущал, как несчастного оставляют последние силы. Что он всегда умел делать хорошо, так это чувствовать чужую смерть.

— Простите… мы не сумели…, - снова захрипел умирающий, но Джаль-Баракат его перебил.

— Да дьявол с ней, с этой Видящей, — усмехнулся он. — Завтра мы уже будем в Гургаране. Жаль, конечно, что придется проводить ритуал без самрийских нарзидов, но, как говорится, прихоть случая управляет миром. Нехебкай видит, я сделал все, что в человеческих силах. А человек, увы, слаб. Прирежь его, Зорган, помолись и отправляйся спать. Завтра будет важный день.

Арлинг решил, что ослышался, но стражники уже подхватили старшего офицера пятого полка Карателя и поволокли его наружу. Человек не сопротивлялся. Кажется, он потерял сознание еще до того, как Джаль-Баракат вынес приговор.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});