Стаи. Книга 2. Новая Волна - Юлиан Львович Егоров

проводку сразу двух ловушек. Один за другим, через практически равные интервалы времени, два гигантских шара устремились к выходу, словно намереваясь раздавить скорлупку кораблика, но экипаж «Днепра» в очередной раз продемонстрировал прекрасную выучку: первый объект пропустили слева, и, сделав очень плавный переворот-бочку, нырнули под второго титана. А когда на руках Хельги и Сафировой забились ещё два тела, в которые вернулись из пучин Океанеса души и разумы, настал момент, которого наставники боялись больше всего.

Эволэки выходили из погружения с небольшими интервалами, но они были короткими только для этой Вселенной, а в ЭМ время традиционно растягивалось, и пары «лисиц» с запасом перекрывали друг друга – одни всплывают, вторые тащат, третьи готовятся, набирая скорость и следуя за Зовом. Получалось очень здорово, и язык не поворачивался сказать, что присутствовал элемент чрезмерного риска, но…

Третий тандем составили из Александра и Вероники, и если лидер пары вызывал ощущение надёжности, то с Савичевой могло случиться всё, что угодно. Девочка объективно была слабовата, и оба кицунэ смотрели на показатели с неприкрытой тревогой.

Саша действительно держался молодцом, энергия текла через него, как лава через жерло гигантского вулкана, но и Вероника отнюдь не оказалась обузой, или ненужным придатком, и подпитанная Аномалия раскрывалась всё сильнее, увеличив свой первоначальный диаметр почти на четверть. Так что, ещё две ловушки прошли сквозь пространство и время, как раскалённый нож сквозь масло. Ещё два шага к оглушительному успеху, и ещё две души нашедшие дорогу домой.

На очередном витке «Днепра», целью которого было избежать однозначно фатального столкновения с одуванчиком-великаном, вступила в дело последняя пара – Света и Аня.

Четыре куратора долго ломали голову, кого в какой последовательности выдёргивать из Океанеса, спорили, соглашались, настаивали на своих точках зрения, но по поводу замыкающих удивительно быстро пришли к единому мнению. Поддерживать последний час жизни Аномалии должна самая сильная пара. Именно сильная пара, а не самые одарённые стажёры! Никто не знал, как обстоят дела на другом конце туннеля, всё ли готово к броску конвоя, и в случае заминки оставалась надежда на то, что разрыв продержится достаточно долго, и не захлопнется прежде, чем последний буксир со своим грузом окунётся в лучи звезды Еноселиза. Даже учёные не могли толком предсказать, что случиться с любым кораблём, если ему не посчастливится оказаться в распадающейся Аномалии, но было ясно, как божий день, что ничего хорошего.

Перестраховка себя оправдала – прошло минут пятнадцать, как Савина и Савичева взвалили на свои хрупкие плечи непосильную ношу, а приборы «Днепра» молчали. Ни что не указывало на присутствие в туннеле крупных объектов, даже в хаосе разорванного Космоса выдающих своё приближение. Невозможно, даже сквозь невероятные по силе вихри неведомой энергии, незаметно приблизиться к кораблю, нашпигованному самыми современными системами обнаружения, тем более, что размеры ловушек антиматерии поражали воображение. Но цифры на часах стремительно менялись, а ничего не происходило.

– Что у них там, перерыв на обед?! – Не выдержав, вспылил Слюсаренко.

Пять «одуванчиков», уже подхваченные мощными буксирами, отводились на безопасную дистанцию от чёрной воронки, закрывшей, казалось, полнеба. Но, где шестой?

Каждая минута, как раскалённый клинок, жжёт нервы. Космонавты уже физически чувствуют неумолимый, но такой неторопливый бег времени. Оно никуда не спешит, выжимая из людей остатки сил, что ручейками пота бежали под душными скафандрами. Где же, где???

Куко и Шакко с испугом смотрели, как гаснет энергия последней пары Навигаторов. Аномалия ещё и не думала разрушаться, ещё не было ни малейшего признака дестабилизации, но кицунэ интуитивно сознавали, что момент почти упущен. Как океанская волна, нахлынувшая на берег, масса энергии вздыбилась смертоносным валом, ударившись о границу двух миров. Но, как и вода бушующего моря, она уже потеряла мощь, ещё бурлили водовороты, ещё летела ввысь пена. Но, девятому валу пора назад, в породивший его шторм, и разрыв так же уже начинал нерешительно топтаться на месте – Аня и Света рвались назад, к своим человеческим телам.

– Наконец!!! – Голоса и пилота, и навигатора, слились в единый вопль непередаваемого восторга.

«Днепр» тут же слегка качнуло, и Слюсаренко повёл кораблик по спирали, пятясь назад, а сила притяжения громадного объекта стремительно нарастала, словно стараясь затянуть судёнышко внутрь трубы гигантского пылесоса. И снова почти внезапное проявление колоссального рукотворного объекта на границе туннеля и воронки, снова вроде неспешный, но крайне своевременный и филигранно точный манёвр в исполнении Валерия, позволивший в считанных метрах разойтись с внешней сферой ловушки – удалось даже разглядеть многие детали «паучьей сети» проводников. Новый рывок очередного буксира, перехватившего эстафету у своего собрата, что израсходовал почти всё топливо, проводя сквозь Аномалию такой тяжёлый груз, а через считанные секунды из воронки вынырнул и «Волхов» – едва успел!!!

Эфир, взорвавшийся на всех частотах поздравлениями и овациями, и суета четырёх кураторов в тесной коморке бывшей кают-компании, где на лежаках тяжело хрипели восемь храбрецов, наконец, пошла на спад…

* * *

Света с тоской смотрела в потолок, почти не моргая, хотя свет ламп бил прямо в глаза. Пальцы вцепились в край простыни, дыхание сиплое, резкое. Она всё время пытается сдерживать слёзы, но чем больше усилий, тем сильнее трещит стекло самоконтроля.

Именно стекло. Прозрачная преграда не пускает никого в тайники души, но ничего и не прячет от чужого взора. Боль в каждой мышце, раны в душе, и тоска о ком-то, кто остался в стране чудес, такой непохожей на простую жизнь человека, всё отражается на лице.

Она даже не может ходить. Нервная система забыла напрочь все человеческие движения: хочется привычно встать на сильные лапы, весело махнуть друзьям пушистым хвостом, зовя их в новый набег за богатой добычей, потягаться с неуклюжими двуногими в ловкости, быстроте и силе…

Но твои друзья на соседних койках, такие же беспомощные и жалкие, как и ты сама. Они не могут даже уснуть, будучи не в силах забыть удивительный Мир, что подарил Океанес, и так же мнут скрюченными пальцами простыни и одеяла, глотая рвущиеся слёзы. Только Саша не плачет. Он мужчина, ему нельзя…

Куко присел у изголовья Савиной, рука в белоснежной перчатке мягчайшим полотенцем огладила лицо, смахивая уже бегущие ручьём слёзы.

– Всегда так тяжело, – голос наставника едва слышен, пропитан неподдельным сочувствием.

Света сжалась в комок, будучи уже не в силах сдерживать рыдания.

– Я сам тоже потерял себя, ведь каждое погружение в уплату забирало часть моей души. Но, странное создание, что сидит сейчас рядом с тобой, слепив из остатков человеческого Я новый разум, а из обрывков чужих и своих одновременно