Стаи. Книга 2. Новая Волна - Юлиан Львович Егоров

с операторской.

– Вы что оглохли?! Если мы врежемся в…

Но его тут же оборвал «отмороженный» ответ пламневласой кицунэ, старающейся вколоть какое-то зелье взбесившему телу:

– При столкновении наши подопечные погибнут!!! А раз умрут они, то умрём и мы!!!

Хельга на это пламенное заверение ничего не ответила. С её точки зрения, подобная логика по меньшей мере странна: при столкновении, не лобовом, конечно же, скафандр даст им, кураторам, лишний шанс выжить. И хотя облачить сейчас в белоснежные доспехи взбесившихся стажёров не получиться, всё равно восемь погибших – плохо, а двенадцать – ещё хуже. В то же время, она понимала подоплёку поступка товарищей: им совсем не хочется при трагическом финале общаться с родственниками девчонок и мальчишки, не хочется отвечать на немой укор, и почти никогда не озвучиваемый вслух, но накаляющий атмосферу тяжёлой встречи вопрос. Почему ты жив, а мой ребёнок – нет?

Лис едва только поймал взгляд своего бывшего куратора, и, угадав ход мыслей электронного разума, понимая неспособность Хельги к абстрактному мышлению, улыбнулся.

Поступай, как считаешь правильным.

А вот ни он, ни его супруга, ни Марина поступить иначе не могут. Прощание в порту Белограда вышло довольно эмоциональное: их-то, наставников, родня отпускала в нежданное путешествие без особой тревоги. Им не идти за черту, не тратить чудовищный запас сил на борьбу с непоколебимой структурой пространства, а вот стажёры…

Многие родители плакали, провожая своих дочерей и сына в трудный путь к далёкой голубой звезде, просили наставников вернуть детей домой в добром здравии. И они дали слово…

– Объект в туннеле и быстро приближается! – Громко и чётко доложил Холодов, – Размер и масса соответствуют ловушке с буксиром!

Естественно, никто не собирался отпускать столь ценный объект в свободное плавание по Аномалии, а буксиры с Лапреосф призваны только помочь растащить гигантские клубки в разных направлениях, дабы те ненароком не столкнулись друг с другом.

Приборы показывали траекторию сцепки буксира и груза, которая шла строго по оси пространственного туннеля, неспешно вращаясь. Если смотреть только на картинку нарисованную голограммой, то создавалось впечатление, будто показывают научно-популярный фильм про развитие артиллерии. Силовые линии Аномалии, словно нарезы в стволе, вели необъятный сферический снаряд к дульному срезу, а на пути этого летящего с невероятной скоростью убийцы маячил самоуверенный птенчик, «Днепр», наивно полагающий, что сумеет пережить чудовищный удар.

Но команда храбрецов была не глупа, и знала одну важную особенность: как только корабль покидает обжатое длинное «горлышко» пространственно-временной пробоины, и выходит из зоны жесткого контакта с линиями силового напряжения, его скорость тут же падает до того же значения, которое было до входа в Аномалию. Эта странная коллизия, что самое главное, не сопровождается никакими перегрузками, а ведь в нормальной метрике попытка остановить звездолёт по принципу: корабль, стой, раз, два! – закончиться тем, что объект любой прочности просто сомнёт, и разорвёт на мельчайшие кусочки! Кроме того, материальное тело начинает скользить вдоль «стенок» расширяющейся «воронки», и, по мере всё большего удаления от выхода, уже двигается не по прямой, а по спирали.

Именно знание внутреннего устройства Перекрёстка и нюансов его взаимодействия с попавшими в ловушку туннеля объектами, и позволило без настоящего риска сделать «Днепр» фокусом Аномалии.

Когда из непроницаемой черноты зева туннеля вдруг появился гигантский клубок, экипаж корабля не растерялся: ловушка уже стала, подчиняясь силовым линиям воронки, сходить с прямого курса, словно мяч, подхваченный невидимым водоворотом, и Валера филигранным движением руки чуть накренил кораблик, одновременно немного приподнимая его над плоскостью эклиптики. Приподнял чуточку, самую малость, так, что ось туннеля почти не сместилась, и, завалив «Днепр» на спину, пропустил ловушку под собой.

Куко, Шакко и Марина невольно припали к экранам, глядя на невероятно сооружение, проплывающее мимо.

Действительно шар. Нет, даже не шар, а скорее циклопический одуванчик с твёрдой сердцевиной. В этой отнюдь не маленькой сфере реактор, и всё необходимое для многолетнего поддержания работоспособности ловушки. От шара во все стороны бегут лучи-штанги, а внешняя сфера, словно дымка, сплетённая паутиной электрических проводников. Настанет день, и вся эта конструкция расправит свои лучи на невероятную длину, сеть из проводников охватит громадный объём пространства, побегут по кабелям электроны, и чудовищной силы магнитное поле обнимет опаснейшее вещество, не даст ему соприкоснуться с материей и высвободить свою невероятную силу. И ни единой души на борту – только автоматика и робототехника неустанно, десятилетиями, будет холить, и лелеять чудо человеческой мысли…

– Что ты там интересного увидел! – Прокричала Сафирова, когда Куко заметался между мониторами, показывающими хаос, образовавшийся на месте двух эфирных станций «Альфа».

Они похожи, как близнецы, и заложенные в Матрицу ЭМ их хвостатые обитатели то же – не отличить! Но если все лисы, так или иначе, вернуться в человеческие тела, то, что случиться с самими рукотворными островами, попавшими в самый эпицентр беззвучного смерча?

– Пытаюсь разглядеть, что твориться в ЭМ на орбитальных станциях! – Честно ответил Куко, не отрывая глаз от пляшущих, словно пьяных, изображений.

Выход уже начался, и картинки из ментальной реки, что видят подопечные собственными глазами, стремительно теряли былую чёткость, но даже в туманной мути разыгравшегося апокалипсиса был ясно различим ужас происходящего – несчастные «Альфы» просто рвало на куски.

– Не бери в голову! – Махнула рукой Марина, – освобождая от оков уже успокаивающуюся Лукину, – Это всего лишь некие высокоэнергетические объекты, которые мы просто воспринимаем так, нам, людям и эволэкам, удобно.

Лис, наконец, оторвавшись от картин разрушения, только покачал головой:

– Очень надеюсь, что это так и есть! Мы-то при пробе Перекрёстка выдворили всех, хм, высокоэнергетических обитателей «Альфы», от греха подальше, но тут станций две, а кого-нибудь со способностями Лесавесимы – ноль!!!

Он помог женщине приладить дыхательный аппарат: губы и нос Марии закрыла прозрачная маска, и девушка тут же задышала ровнее. На соседней койке аналогичную операцию проделывали Хельга и Шакко – первая пара отработала.

– С возвращением, солнышко, – женщина-киборг трогательно, прямо по-матерински, целует Настю в разгорячённый лоб.

Глаза эволэка (они уже не стажёры!) широко распахнуты, и хотя ей очень плохо, но во взгляде уже привычно рассеивается муть, из горла рвутся звуки, больше похожие на человеческую речь, а не на звериный вой. И хотя сорванное в жутком крике горло не слушается, но уже можно различить слово:

– … Оля…

Все кураторы, и опытные и молодые, невольно улыбаются: Якорь работает, как часы…

А буря, разорвавшая пространство, и не собиралась утихать – эстафету подхватили Лена и Ира. Девушкам не надо было тратить силы на самое трудное, на создание туннеля, так что, их выдержки хватило на