Не Знающая Любви (СИ) - Монтано Крис

Раскрасневшаяся и хорошенькая, девушка запрыгнула в такси и послала Матвею воздушный поцелуй, проворковав:

— До встречи, босс!

И одними губами — «Я люблю тебя!»

Такси тронулось, и Ника не успела разглядеть брюзгливо-озадаченного выражения, появившегося на его лице.

А не промахнулся ли он? Вдруг бестолковая девка вздумает похвастаться перед подружками?

«Люблю…» Глупые создания! Стоит оттрахать их во все тяжкие, как они немедленно воображают, что это любовь. Впрочем, пусть тешатся, лишь бы не делали неправильных выводов, вроде «и жили они долго и счастливо, а умерли в один день».

Ладно. Там будет видно. В любом случае пока не до этого. Работа зовет, бизнес не дремлет. Трудовые будни миллионеров гораздо круче, чем у пролетариев, ибо не знают выходных.

Тайны за спиной

Опасения Матвея были совершенно напрасны. Ника даже и в мыслях не держала рассказывать о случившемся подругам. Во-первых, и мыслей-то особых у нее не было. К счастью, наступили выходные, и она смогла собраться с мыслями хоть немного.

По приезде домой (на рассвете, босая, с шаловливыми и счастливыми глазами), она только и смогла, что принять душ и завалиться спать. Проспала она до вечера субботы, проснувшись, приготовила себе калорийнейший до безумия ужин, открыла бутылку мартини и уселась в гостиной, намереваясь подвергнуть себя самоанализу.

Выходило следующее: любовь с первого взгляда существует, и именно она поразила ее… ну и Матвея, скорее всего, тоже. Потому что нельзя же предположить, что он относится к тому типу мужчин, которые тянут женщину в постель на первом же свидании? Это, скорее, стиль жителей Ржева, но никак не питерских миллионеров.

С первого, так с первого. Теперь следует обсудить — с самой собой — план дальнейших действий. Разумеется, никаких откровений на работе. Если об этом станет известно, она повредит Матвею, деловой репутации, а этого делать нельзя. Значит, на работе следует вести себя как обычно, благо, дел у нее полно, к нему первой не лезть, ждать пятницы, когда у них заведено ходить к начальству с отчетом.

Она неожиданно вспомнила ночные безумства и невольно стиснула колени — так сладко заныло у нее внутри. Нужно успокоиться, иначе дожить до пятницы будет трудновато.

Она потянулась всем телом, огладив себя по груди и животу, счастливо зажмурилась и засмеялась, одна в тишине своей шикарной комнаты. Будущее было неясным, но, несомненно, радужным.

Следующие несколько недель Ника прожила как в угаре. Опасения по поводу продолжения их с Матвеем отношений оказались напрасны, а тактика «вести себя как обычно» дала сбой в первую же пятницу. Потому что Матвей, едва она закрыла за собой дверь, накинулся на нее с такими яростными поцелуями, что она рассыпала все свои отчеты и не вспоминала про них еще минут двадцать.

Нет, они, конечно, не занимались ЭТИМ прямо на его столе, но были весьма, весьма близки к этому. Просто оба понимали, что на работе и у стен есть уши, поэтому ограничились страстными и обворожительно непристойными ласками. Зато вечером он прислал за ней машину, и она приехала к нему домой.

С того дня их свидания стали регулярными, хотя, разумеется, не ежедневными. Вскоре последовало неожиданное назначение Ника личным референтом Матвея Гребецкого, после чего видеться стало легче. Теперь — теоретически — никого не должны были удивлять частые и долгие аудиенции, которые Босс давал ей в своем кабинете.

Никого и не удивляли. Счастливая и переполненная своей любовью она ни на что не обращала внимания, а присмотрись она к своим товаркам повнимательнее, увидела бы много интересного.

Красавица Марина хмурилась и обеспокоенно цокала языком. Белокурая бестия Татьяна многозначительно замолкала, когда Ника входила в комнату. Девушка, которая все еще отчаянно ревнующая своего молодого мужа, неодобрительно вздыхала, остальные же склонялись к мнению, что все это не к добру и плохо кончится, разумеется, не для Гребецкого, а для Вероники.

Потом она улетела в командировку, и за время ее отсутствия Марина предприняла некие шаги, в результате которых обеспокоенное цоканье языком уступило место отсутствующему взгляду и напряженному шевелению губами. Марина узнала нечто, явно ее смутившее, и теперь решала для себя сложную этическую проблему: стоит ли набиваться Нике в подружки и тем более — открывать ей глаза на правду?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Своими терзаниями Марина поделилась с Таней за совместным ланчем, и блондинка хладнокровно пожала плечами.

— Смотри, окажешься крайней. Вдруг наша рыжая все заранее рассчитала? Тогда ей будет неприятно, что ты ее рассекретила.

— А если она ничего не знает и искренне…

— Мариш! У тебя размягчение мозгов, не иначе. Чтобы уверенная в себе, деловая, успешная баба под тридцать верила в святую любовь? Анпосибль, как говорят наши французские партнеры.

— Тань, ты цинична.

— Как и ты, и она, и все мы.

— Мы?

— Да, мы. Женщины. Роскошь быть романтичными могут позволить себе только девушки. Девственницы, если быть точной. Те, кто еще не знает, что любовь — это не только цветы, шампанское и сладостная белиберда, которую бормочет вам в ухо ваш ненаглядный. Те, кому только предстоит узнать, что все это — цветы, шампанское и белиберда — только преамбула к тому, что называется войной гормонов, и на самом деле ваш Ланселот или Галахад хочет только одного: залезть на вас и удовлетворить свою плоть…

— Тань, заткнись. Меня уже тянет подать на развод, хотя я знаю, что ты не права. Да и сама… Твой Макс…

— Мой Макс — это мой пропуск в рай на земле. В рай, где женщина не должна вкалывать как лошадь, и принимать решения как мужик. Не должна отвечать за все на свете. Такие, как мой Макс, обеспечивают нам совсем другую жизнь, и за это не грех лишний раз изобразить бурный оргазм там, где хочется поскорее лечь спать и зажмуриться.

— Кошмар какой…

— Возвращаясь к нашей рыжей. Чтобы быть объективной, допущу возможность — заметь, шансы где-то один к миллиону — того, что она действительно влюбилась. В этом случае тебе, опять же, не стоит лезть в это дело. Потому что, искренне любя, она сочтет, что ты клевещешь на ее возлюбленного. И будет по-своему права. Кстати… А что именно ты собиралась ей… наклеветать? Почему ты так обеспокоена?

Марина резко отодвинула тарелку и закурила. На красивом лице явственно отразилось смятение.

— Тань, я сама не знаю. В чем-то ты права, мы уже давно не наивные девочки, и если бы дело шло о неминуемом, но вполне банальном разрыве…

Татьяна красиво округлила голубые глаза.

— Разумеется, о нем! Не думаешь ли ты, что наш лысый мальчик собирается жениться?

Марина тряхнула темными локонами и яростно щелкнула бретелькой проклятого лифчика.

— Все гораздо хуже — если это правда.

— Да не темни ты! Начала, так уж говори.

— Во-первых, он женат.

— Во! С какой пальмы ты рухнула, дорогая? На Кире Смирновой, давным-давно. Макс знаком с ее папашей. Для Смирновых это был очень удачный шаг.

— Ника этого не знает. Наверняка.

— В любом случае, это не смертельно. Любовницы часто живут гораздо лучше, чем жены. Во-первых, они всегда знают, что им изменяют, в то время как для жен это может оказаться неприятной неожиданностью…

— Перестань балагурить, Тань, и слушай, раз уж спросила. Я не знаю ничего наверняка. Все — только слухи, которые носятся в воздухе. Люди уровня Гребецкого позволяют себе многое, но всегда блюдут внешние приличия, однако про нашего петушка ходят разные байки. В них фигурируют отнюдь не самые благочестивые дамы нашего общества, а также то, что обычно называется извращениями.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Таня хмыкнула.

— Если бы ты знала, подруга, чем мы иногда занимаемся с Максом… Впрочем, это секрет. Послушай, а почем ты знаешь, может наша Ника в глубине души обожает кожаные трусики и наручники?

Марина устало потерла лоб.

Я не знаю, подумала она. В том-то и дело, что я практически ничего не знаю наверняка. Только чувствую — потому что чувствуем мы, девочки, отлично, пусть даже и собственной задницей. Чувствую, что она вляпалась в паскудную историю. Чувствую, что до финала еще далеко. И чувствую, что она к этому финалу окажется не готова. Потому что чего в Веронике Волковой точно нет, так это цинизма, который приходит только с опытом и с количеством мужиков, пропущенных через собственную постель, а у нее этого опыта нет.