Менеджер по продажам - Станислав Владимирович Тетерский

Очень неоднозначный. Что-то есть в нём пугающее неизвестностью. А когда на кону хорошие заработки, этот пункт втройне актуален. Ознакомился я с ним в полной мере.

Несмотря на то, что это был конец октября, стояли холода.

За четыре месяца работы объездил Москву и Подмосковье вдоль и поперек.

Строители начинали разъезжаться. Последние стремились запастись подарками. Надо было максимально мне им в этом помочь.

Я работал рядом с городом Видное. Как всегда, ассистент менеджера провела собеседование, раздала слушателей инструкторам.

В тот день на обзор мне дали двух мальчишек. Дима и Николай.

Дима – москвич, небольшого роста, но крепкого телосложения. Обратил внимание, что у него сломан нос. «Наверное, боксер», – подумал тогда.

Коля был приезжим с Кургана.

– Сегодня у вас обзорный день. Смотрите внимательно, как я работаю, ваша задача – видеть и слышать. Ваш день пока неоплачиваемый, но, начиная с завтрашнего дня, если вам понравится работа, начнёте зарабатывать самостоятельно.

Обычно. Всё, как всегда! Взял с них паспорта, переписал их данные, которые передал ассистентам. Всё было хорошо. Только холодало и подмораживало, а на мне была легкая куртка.

Большинство коттеджей стояли уже пустыми. Каждая единица давалась с огромным трудом. За четыре часа удалось продать пару колец и одну цепь.

После очередного коттеджа я сказал, что будем менять место. Был у меня на примете лакомый кусочек. Через двадцать минут будем там. Вышли из коттеджа, с левой стороны от меня находился Коля, а Димон – справа.

– А когда ты нам зарплату дашь? – неожиданно по ходу спросил Дима.

– Я же вам чётко говорил, что сегодня обзорный день, сегодня вы зарплату не получаете! Завтра начнете процесс продаж, будете зарабатывать.

– Мне деньги сегодня нужны.

– Сегодня зарплаты не будет! – сказал, как отрезал.

На какое-то время наступила тишина, мы быстрым шагом шли к выходу строительства коттеджей.

Внезапный, острый удар в челюсть. Видно, кожа от мороза напряглась да и удар с правой стороны был сильным и хлестким. Хороший такой, резкий боковой. Дима и вправду был боксером. С нарушенной психикой. Напал без боя, сзади. Его кулак с острыми костяшками, как бритвой разорвал мне кожу под нижней губой. Дырка была большая, сантиметров шесть в длину. Как фонтан, мгновенно брызнула кровь. На Николая, на Диму, на кейс, на ботинки, на мою куртку, рубашку, на землю! Кровь хлестала, не останавливаясь. Через образовавшуюся дырку легко пролезал язык. Рана оказалась серьезная.

Я понимал, что может быть все очень плохо. До дороги километра два топать. Коля просто сбежал. Диме я, как мог, сказал:

– Слушай меня внимательно, дурак. Перед тем как уехать с вами из офиса, я передал паспортные данные и информацию о твоей прописке своему руководству. Если ты попробуешь сбежать, тебя найдет наша служба безопасности. Сейчас мы зайдём в ближайший дом, возьмём водку и вату и промоем мою рану. После этого ты отвезёшь меня в больницу. Всё понял?

– Да… – тихо ответил Дима.

Зашли в первую из бытовок. Женщина-строитель обработала мне рану ватой с водкой. Но кровь продолжала бежать. Появилась тошнота и головокружение.

Времени не было. Муж женщины быстро завёл машину, и мы поехали в Видное, в больницу. В машине стало хуже. В больницу меня заносили уже без сознания. Я не видел, как с меня сняли куртку, в которой был паспорт, и забрали мой кейс. Так как со мной находился друг, который сказал, что на меня напали строители, они передали вещи ему на хранение.

Я уже был готов к встрече с Иосифом Лукичом.

– Ну что, мало тебе в Чите приключений было? Несите розги…

Лет с пятнадцати, каждый раз, когда делал что-нибудь плохое, думал о том, что сказал бы мой прадед Иосиф Лукич. Я его, к сожалению, не застал при жизни. Вот не могу сказать, почему именно он. Крепкий мужик, с сибирской закалкой! Как никто, старался для продолжения рода. Много от него предков наших по свету разбрелось. От генетики не уйти. Повадки предков, телосложение, образ мышления. Я уверен, они присматривают за нами. Мне хочется в это верить. Они больше, чем кто-либо, переживают за нас. И вот каждый раз, когда набедокурю, представляю, какую бы беседу со мной провел Иосиф Лукич.

Но пока, видимо, было не моё время.

В реанимационной палате меня откачали медики.

– Потерпи, Стас! Работы очень много.

Почти час нежные руки женщины-доктора меня зашивали. Двадцать швов с одной стороны, лицевой, еще пятнадцать, с внутренней. Этот … просто убил меня. Изуродовал лицо. Главный мой инструмент. Встречали ведь по лицу, прежде всего. Дима сбежал, захватив с собой кейс. Бережно сдал мою куртку в гардероб, при этом вытащив и забрав мой паспорт. Слава Богу, деньги я хранил всегда в брюках, а иначе – полное фиаско.

Посмотрел на время. Было семнадцать часов. Поймал такси и уже через час был в офисе.

Когда я зашел в офис, кроме ассистентов находилось еще человек пять. Из моих был только Серега Сайгак. Ребят из команды не было, мои соколики не увидели меня в таком состоянии. Я не мог говорить, только писать. Изложив всё на бумаге, я попросил, чтобы все держали рот на замке.

Стас просто срочно уехал в Читу.

– Пожалуйста, Сайгак! Никому!

– Обещаю! – сказал Сайгак.

Ассистенты заказали такси, и уже через тридцать минут я был дома, на своем диване на кухне. Смотрел сквозь потолок и понимал, что это полный пизд..ц. Месяц на восстановление. Плюс паспорт. В Москве у меня была временная прописка и, чтобы сделать паспорт, нужно ехать в Читу. Как сказал один мудрый человек: «Я думал – это облако, а это оказался асфальт».

А вечером в офисе Сережа Сайгак по секрету поделился со своими товарищами, те – со своими. Вечером моя команда знала: Стас выбыл.

Месяц с помощью брата и друзей я восстанавливался. Разрабатывал мимику лица. Шрам, конечно, был заметен, но спасибо доктору – она действительно аккуратно зашила. Рана все-таки была большая.

Встречали меня через месяц тепло.

Первым делом, я отправился к генеральным менеджерам, уточнить, что по моему делу.

– Стас, его две недели караулили, домой ходили. Сказали, что уехал.

Позже я узнал, что никто тогда никуда не ездил. Моей команды уже не существовало. Осталось три человека. Аня ушла через неделю после моего инцидента. Еще через две уволился Ромка. Лешка ушёл. Все разбежались. Остался Сайгак, но он стал мне просто безразличен.

Ассистенты вызвали меня в кабинет.

Говорила Аня:

– Стас, мы всё понимаем, то, что произошло – это не по твоей