Доктор Кровь - Георгий Полевой

– Привет.

– У меня к тебе дело. Интересное.

– А у тебя других и нет. Приезжай ко мне в магазин.

– Хорошо, буду через час.

Магазин «Егерь» не отличался аляповатой вывеской. Это был «клуб для своих». Тарас торговал вполне «безобидным» пневматическим оружием, «приводами» для страйкбола, амуницией, снаряжением, камуфляжем и одеждой в стиле «милитари».

Но мог достать и вполне серьезные вещи. Собственно, их я у него и покупал. А познакомились мы как раз, сойдясь на любви к оружию. Для меня это было естественно. Там, в горах Кавказа, оружие не раз спасало мне жизнь. И я отвечал холодному вороненому металлу взаимностью.

Тарас тоже служил, но ему посчастливилось не побывать в этой сказке… Всяческие винтовки, автоматы и пистолеты он уважал, для него оно тоже являлось средством защиты собственной семьи и своего дома. Знал бы он, что защищать и защищаться нужно не только от людей…

Сам владелец, он же продавец, улыбаясь, возвышался над прилавком. За его спиной на стенах были развешаны пневматические винтовки, с оптикой и без. Под стеклом лежали пневматические модели-копии пистолетов. Тут же – оптика, аксессуары и средства ухода за оружием. Отдельная витрина была посвящена и рыбалке: всевозможные удочки, крючки, блесны. Но они мне без надобности, в рыбалке я не разбираюсь.

Честно говоря, здесь я чувствую себя комфортно, вид оружия успокаивает – знаешь, чем и как решать проблемы.

– Привет, – Тарас был в хорошем расположении духа.

Недавно у него дочка родилась, и счастливый умотавшийся папаша с красными от недосыпа глазами счастливо улыбался.

– Привет.

– Знаешь, Игорь, мне нравится с тобой работать – ты постоянно заказываешь у меня весьма интересные «экземпляры». Как там поживает «Последний довод королей»?

Это совершенно уникальный экземплярчик, скорее – «экземплярище»! Его я в свое время с превеликими трудностями достал у Тараса. И представляю, насколько тяжело было достать нужную вещь Тарасу, ведь он заказывал ее в Америке. И теперь «Последний довод королей», как его назвал сам продавец, дожидался своего часа.

Я ему так и ответил.

– И что нужно тебе на сей раз?

– Нечто крупнокалиберное, но и не вызывающее особого подозрения.

– Как всегда: чего-нибудь попроще ты придумать не можешь! – рассмеялся Тарас. – Ну, как раз такое у меня и найдется. Пошли в подвал, я там недавно тир оборудовал, как раз и отстреляем эту самую крупнокалиберную штуку.

* * *

Решение этого непростого вопроса пришло вместе со старым добрым «макарычем». Гражданская переделка пистолета Макарова под «резину» получила довольно широкое распространение. Настолько широкое, что была разработана его модернизация не только под традиционный девятимиллиметровый патрон с резиновой пулей травматического действия, но и под «модный американский» .45ACP! Честно говоря – даже и не ожидал. Прикольно… До чего додумались!

Я с интересом взял травматический пистолет из рук Тараса. Рукоятка сделана чуть шире, но оно и понятно – патроны-то немаленькие. Отжал тугую защелку в нижней части рукоятки и выщелкнул обойму. Из приемного отверстия торчал самый верхний патрон. Черное полукружие резинового шара матово блестело.

– Интересный патрон, – с усилием вытащив первый из них, я внимательно рассмотрел наш отечественный боеприпас.

– Да, – кивнул Тарас. – В Барнауле делают.

Пуля обычная, резиновая со стальным сердечником, а вот гильза немного короче, чем у стандартного американского калибра. Оно и понятно: «макарыч» не предназначен для стрельбы такими мощными патронами. Знаменитый «Сорок пятый калибр» на поверку оказывается всего лишь рекламной «фишкой». Но мне пока и такой сойдет.

– Постреляем?

– Давай, жги порох, – усмехнулся Тарас, прихлебывая кофе. – Только наушники надень, а то барабанные перепонки полопаются от звука выстрела.

Спорить я не стал: надел желтые стрелковые очки и натянул наушники. Быстро снарядил пару обойм: в каждую входило по шесть патронов вместо восьми, и это понятно – массогабаритные характеристики при таком калибре являются неизменной уступкой огневой мощи. С лязгом вбиваю обойму в рукоять. Чувствуется, что заходит она на свое штатное место с заметным усилием – недоработка конструкторов, которая отбирает драгоценные секунды. Ну да ладно, устраним с помощью «напильника и такой-то матери». Не впервой.

Рычажок предохранителя – вниз, лязгает затвор, досылая патрон в патронник. Нажимаю на спуск – отдача «макарова», и так неслабая и некомфортная, у сорок пятого калибра была просто чудовищной! Рука с оружием подлетала даже у меня, довольно-таки тренированного и опытного стрелка. Да и грохот выстрела лупит по ушам динамическим молотом даже через наушники.

Вот блин! Пистолет слишком легок для этого типа патрона, да и ствол слишком уж короткий. Все остальные недостатки вытекают из особенностей конструкции «пээма». Это и короткая прицельная линия, и угловатая, топором рубленная рукоять без каких-либо намеков на эргономику. А при интенсивной стрельбе это качество оружия, поверьте, тоже играет очень важную роль.

Но зато в кобуре теперь находился весьма компактный и мощный «отбойник», смертельно опасный на дистанциях в полтора десятка метров и менее. Останавливающее действие тяжеленной пули тоже было выше даже, чем у «Осы». И очень важная деталь: внешне это был все тот же «старый добрый» пистолет Макарова. Так что можно было не париться с разрешением. У меня уже был официально зарегистрированный «резинострел» «макарыч» под штатный 9-миллиметровый калибр. А менты редко сверяют номера оружия с таковыми в разрешительных документах.

* * *

Придя домой, я занялся перевооружением. Резиновые пули – это первый шаг к резиновым женщинам! Дабы не соответствовать этому лозунгу, я занялся слесарными работами прикладного характера.

Перво-наперво обработал ствол. Он был заметно толще обычного «макаровского», но дело было в другом. В «резинострелах» в канале ствола предусмотрены специальные выступы-«зубы». Резиновая пуля благодаря упругой деформации проходит преграду нормально. А вот металлическими боеприпасами стрелять из такого оружия невозможно. Ствол разорвет нахрен. Я разобрал оружие, закрепил ствол пистолета в зажиме станка и аккуратно стал сошлифовывать «зубы», стараясь не задеть нарезов. Часа через полтора скрупулезной и тонкой работы выступы были полностью сточены. Подключился миниатюрный пылесос, выдувая мельчайшие пылинки из канала ствола. Включив мощную лампу, я посмотрел канал ствола и погрузил ствол в ванночку с подогретым оружейным маслом. А потом прошелся шомполом с ершиком и тщательно вытер эту самую важную деталь пистолета. Затем снова собрал «макарыч».

Теперь займемся алхимией. Дома я развальцевал гильзы и вытащил резиновые пули. Сделал слепки, а уже по ним – формы для отливки пуль. Серебро у меня самое чистое, не ХЧ и не ЧДА, конечно, но все же проба довольно высокая. Чем чище аргентум, тем более токсичным для вампиров он является. Сейчас расплав золотистым сиянием бурлит в тигле на специальной горелке. Контролирую температуру и кручу вентиль подачи газа. Специальными клещами снимаю жаропрочную емкость и разливаю расплавленное жидкое серебро по формочкам. Серебро застывает, теперь нужно извлечь пули и аккуратно, вручную, отшлифовать каждую из них. Почти что с любовью и трепетом оглаживаю увесистые серебристые «маслинки».

Несколько штук забракованных отправляются в утиль на повторную переплавку. Серебро застыло неравномерно, образовав каверны в телах пуль. Тут важно все: самая незначительная заусеница на металле превращается в угрозу собственной жизни. Поэтому отделка пуль должна быть идеальной, насколько это возможно.

Серебро значительно тверже, чем свинец, и поэтому оболочки из тампака[14] или специальной бронзы. Начальная скорость пули в сорок пятом «макарыче» существенно ниже, чем в боевом ПМ. Но зато теперь у меня есть оружие, с которым можно спокойно выйти из дома. Шесть серебряных духов смерти заняли свои штатные места в обойме, которую я вогнал со щелчком в чуть более широкую, чем обычно, рукоять «макарыча». Дослал патрон в патронник и поставил пистолет на предохранитель. Еще шесть серебряных вестников смерти притаились в запасной обойме. А больше я вообще не успею отстрелять, если что. Застегнул кобуру.

Уверенности прибавилось ровно на двенадцать увесистых серебряных горошин.

Глава 6

Изнанка города

Туристам обычно показывают сиятельный Санкт-Петербург: золотые фонтаны Петродворца, величественного Медного всадника, грандиозный ансамбль Эрмитажа, разводные мосты через Неву. Немногие из туристов видят Петербург иным, хотя есть любители и знатоки, которым интересны Мойка и Черная речка, Сенная площадь и прочие, я бы сказал, нелицеприятные достопримечательности.