Звезда в шоке - Сергей Зверев

— Сережа, вот тебе мой кабинет. Здесь ты можешь переодеваться, здесь ты можешь оставлять вещи, хочешь здесь чайку попей.

— Зачем? — спрашиваю. — Спасибо, я там с командой, а то неудобно…

— Вот тебе оставляю ключи от кабинета, мало ли, вдруг модель переодеться захочет.

— Нет, нет. Спасибо. Не надо, все в порядке.

Через какое то время она подходит и говорит:

— Тебе нравится, где ты сейчас работаешь?

— Очень.

— Не думал уйти?

— Нет.

— Я бы хотела предложить тебе поработать у меня в салоне, как ты на это смотришь?

И тут я все вспоминаю: и как приехал в Москву и пришел сюда, и как меня эта Надежда послала. Естественно, я отказался:

— Спасибо большое, — говорю, — но у меня сейчас отборочные туры. Мой салон меня устраивает. Но спасибо за предложение, мало ли, может, пригодится мне в дальнейшем.

— Ну ты подумай.

Что-то осталось в моей душе, что мне не давало принять мысль о работе в этом замечательном салоне. Я отказался от сотрудничества с «Чародейкой», несмотря на то, что мне там очень нравилось, очень нравился коллектив, с которым за время тренировок я быстро подружился. Мы почти как родственники стали.

Видимо, первая встреча играет большую роль. Ведь впоследствии Надежда неоднократно сама заводила разговор о сотрудничестве. Она мне предлагала личный кабинет и отдельное рабочее место, обещала скользящий график, причем такой, чтоб я мог работать только тогда, когда сам этого захочу. В общем, условия она для меня всевозможные создала, но я не пошел. И не пошел бы даже, если б Надежда предложила мне золотой отдельный кабинет. Но несмотря на мои отказы, я до сих пор благодарен ей за это щедрое предложение.

Потом в дальнейшем мы очень часто пересекались. Когда мы случайно сталкивались, Надежда все время подходила ко мне пообщаться, поговорить. Мы перекидывались парой слов, узнавали, как идут дела друг у друга, как складывается жизнь. Она так и не знала, почему я уходил от вопроса о переводе к ней. Причем я никогда не говорил в категоричной форме: «Нет! Да что вы, сдурели, что ли?! Ни за что и никогда в жизни не стану у вас работать!» Я просто тактично уводил разговор в сторону. Она же мне все время твердила примерно одно и то же:

— Ну, ты подумал?! Ну когда уже решишься? Ну давай уже скорее переходи в «Чародейку»! У тебя тут будут все условия! И девчонки тебя любят, и ребята. Очень хорошее в салоне к тебе отношение. Тебя ждут в салоне. Мастера все время следят за твоим творчеством. Тебе у нас очень понравится.

Даже несмотря на то, что я простил ей ту нашу первую встречу, все забыл и не держал зла, все равно этот первый визит такой глубокий след оставил, что я все никак не мог переступить через себя и решиться работать с Надеждой.

После тренировок я еще несколько раз побывал в салоне «Чародейка». Мы стали с Надеждой очень близки друг другу. Пока она была жива, я приезжал к ней по мере возможности.

* * *

На отборочном туре в Центральное проектно-конструкторское бюро я тренировался с полной ответственностью, добросовестно, очень многое для себя открыл, продвинул технику.

В отборочных турах принимали участие мастера, которые по пятнадцать лет были в сборной СССР и некоторые из них даже не вошли еще в основной состав. Я представлял Москву. Мастеров из Москвы было достаточно много, год очень насыщенный, время насыщенное, и в столице куча профессионалов выросла, даже переросла, это все были талантливые люди. Однако из тех, кто представлял Москву, должен был остаться только один. Так было заведено, из каждой республики или от каждого крупного города по одному мастеру.

Во время отборочного тура, когда всех моделей выстроили, Долорес вдруг вышла и говорит:

— Как вам не стыдно?! Вы же все звезды парикмахерского искусства! Вы посмотрите, как вы одеты и как он одет! — В пример всем она ставила меня. — Вы посмотрите, как одеты ваши модели и как одеты его модели. Как вам не стыдно? Почему человек первый раз в сборной и так серьезно относится к работе? Посмотрите, как он работает, у него никаких перерывов нет, я вижу, он все время работает. А как выглядит! Утром, днем, вечером, ночью, сколько надо, он столько и работает. Ну почему у вас это все не так, когда вы уже столько лет в сборной?

После этой речи и отборочного тура я попадаю в сборную страны. Войти в сборную страны с первой попытки было практически невозможно. Приведу пример: Николай Хорковский около десяти лет не мог выступить со сборной, не впускали его, и все тут. Кто-то из мастеров пробовал пять лет, кто-то четыре года, а меня взяли сразу. Это очень редкий случай. Я, может быть, тогда еще не понимал, что это круто. Многие удивлялись: ну как это ты в первый год пришел и тебя сразу в основную сборную? Это считалось нереально.

Я знаю, что очень много обсуждалась в головном объединении, управлении и Министерстве бытового обслуживания тема, брать меня или нет. Посудите сами, молодой человек, очень мало лет, только пришел на отборочный тур, и его сразу же берут в сборную. Сейчас, когда прошло какое-то время, мне кажется, что Долорес лично на себя взяла всю ответственность за меня.

С другой стороны, ничего не достается просто так. Успех не случаен. Я сделал себе достаточно четкий и стабильный тыл, потому что работал в несколько смен. Поэтому быстро встал на ноги. Уже попав в сборную, не перестал пахать. Другие мастера заканчивали сборы, ехали отдыхать, а я трудился в салоне. Работал и тренировался.

Сейчас я в своей профессии опережаю время настолько, что другим профессионалам меня просто не догнать, техника очень сильная салонная. Ведь очень долго я был погружен только в это. У меня была задача постичь эту профессию и открыть людям глаза на то, что головы отдельно от туловища не бывает. Она не такая, как ее привыкли видеть в советское время, и не такая, как ее привык видеть мир. Хотел показать, что и человек в этой профессии должен быть другой. И мне удалось — сейчас это звездная профессия.

Лондон молнией по голове

В сборной началась очень серьезная подготовка к первым чемпионатам и выездам. Долорес открыла мне двери в мир моды. До сборной я был в самой крутой звездой страны в области моды. А тут уже мир-то другой. Но серьезная заграница, капстраны начались не сразу, сперва были союзные республики.

Творчество «перло», интересно было ужасно. Уже костюмы появились красивые. Долорес их заказала у Валентина Юдашкина. Он только начинал свое творчество, только поднимался, он еще не был тем Юдашкиным, которым является сейчас. Тогда он плавно переходил от визажистов к костюмам, он был визажистом очень интересным, крутым. И вот он нашим моделям платья сшил. «Форму» для себя мы сами, как могли, подбирали. Позже форму шил Слава Зайцев и Алексей Греков.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});