История, любовь и шоколад (СИ) - Корж Катя

Но вместо какого-либо мужчины выбежало нечто огромное, что сразу накинулось на Вику, не давая даже себя рассмотреть.

Девушка не устояла на ногах, и упала на пол под весом тяжёлых лап чёрного Английского мастифа, который сразу принялся лизать лицо незнакомки.

— Стой! Стой! — руки девушки пытались отстранить от себя собаку, пока он полностью не обслюнявила ту.

— Граф! — сквозь смех позвал питомца, по-видимому, хозяин. — Ко мне, дурень!

Граф оказался послушным псом. Его огромные тёмные глаза еще несколько мгновений смотрели на Вику, прежде, чем убрать лапы с её плеч и, наконец, дать возможность встать.

Валясь на полу, девушка пыталась отдышаться. Цветаева вовсе не испугалась собаки, но это было слишком неожиданно для той, у которой нервы и так были на пределе.

— Я предполагал, что наше занятие пройдёт в комнате, а не на полу? Но желание клиента — закон.

Над девушкой нависло лицо незнакомого парня. Высокий, худощавый, но с ровной осанкой, босой и без очков. Ничего общего с тем образом, что сформировался у Вики, но и не полная противоположность того. Черные, очерченные густыми ресницами глаза, выжидающе смотрели, и Вика поняла, что от неё ждут хоть каких-то действий. Впрочем, только лоб и азиатского типа глаза девушка смогла рассмотреть, ведь остальная часть лица была перекрыта голубой медицинской маской.

Она проигнорировала протянутую руку помощи.

— Я не думал, что он на тебя кинется. Кажется, он принял тебя за деда.

«Деда?»

Странно было слышать для Вики такое от парня, что совсем не был похож на её классного руководителя и учителя истории в одном лице. Граф послушно сидел рядом с молодым человеком, пока Вика вновь случайно не посмотрела в глаза собаки. Она сразу же завиляла своим хвостом и стала кружиться вокруг сидячей на полу девушки.

Парень лет двадцати видимо слабо улыбнулся, и он был уверен, что нечто подобное отразится и на молодом личике, которое словно застыло. Но ничего… Цветаева сидела, словно статуя, из-за чего улыбка на лице парня стала ещё шире, о чём могли значить лучики возле глаз.

— Ты могла бы уже разуться и пройти в комнату, но если тебе удобно так, то подожди, я кресло сюда перетащу… И да, это… — он указал на лицо, — приболел, проблем же это нам не организует?

Девушка словно очнулась. Мотнув головой, она встала и сняла пальто, после чего разулась. Только с коридора так и не сдвинулась, потому что и шагнуть не могла под таким внимательным и пристальным взглядом парня, который бесстыдно её изучал. А собака повторяла всё точь-в-точь за хозяином.

— Здравствуйте.

— Она не немая, оказывается, — обратился парень к Графу.

Собака почему-то кивнула.

Парень заметил, как надулись ноздри девушки от возмущения. Его тёмные глаза скользили по локонам горького шоколада, тонкому, слегка бледному из-за страха лицу, блестящим глазам, подкрашенным слегка губам, тонкому подбородку, очерченной фигуре и стройным ногам. Но через некоторое время страх Цветаевой прошёл, оставляя место злости.

— Вы перед занятием хотите мою внешность оценить или интеллект?

Парень нахмурился, а собака, что-то буркнув, словно её обидели, обделив вниманием, ушла в другую комнату.

— Ну, ты и бессердечная…

— Скорее, серьёзная. От этих занятий зависит моё будущее, и я это понимаю.

Первые Вика сказала не подумав. Перед ней стоял совершенно незнакомый человек, к тому же её старше. Но Цветаевой так не нравилось его несерьёзное отношение к учебному процессу, что она даже и не подумала, что парень мог всё подстроить, чтобы немного разрядить обстановку во время знакомства.

Намёк был понят. Незнакомец стал более серьёзен.

— Чтобы ты знала, я не в восторге от этого всего. Но деда слёзно просил взяться за тебя. Можно подумать, я унаследовал его навыки преподавания. У тебя хотя бы база какая-то имеется?

И вновь внимательный и изучающий взгляд тёмных глаз, который Вике напоминал собственный. Цепкий, пытающийся найти то, что обычным взором не найти в человеке.

— А вы меня опросите — и сами всё поймёте.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Самоуверенность второе имя?» — промелькнуло в голове обоих одновременно. Стойка парня стала свободная, руки скрестились на груди и сам он стал подпирать стену, оперевшись плечом об неё.

— Год принятия Люблинской унии?

— Тысяча пятьсот шестьдесят девятый, — не задумываясь, ответила девушка.

— Конкретнее, и её суть.

— Первого июля. Согласно унии Польское Королевство и Великое княжество Литовское объединялись в одно государство — Речь Посполитую.

— Начало Второй Мировой войны?

— Первого сентября тысяча девятьсот тридцать девятого, — вновь на автомате ответила девушка…

Задавая вопросы, которые парень не подготавливал, брал с головы по памяти, Вика отвечала так, словно читала его мысли. Ей нужно было не больше пары мгновений, чтобы назвать определение понятия, назвать какую-либо дату или рассказать сущность войны, исход, её начало и конец.

Она отвечала, словно натренированный робот, и если сперва это подогревало интерес и восхищало, то спустя десять минут такого блиц опроса у парня возник один вопрос: чем еще живёт девушка помимо истории? Тогда ему захотелось немного поиграть…

— Сколько раз распалась Речь Посполитая.

— Три.

— Года?

— 1772, 1793, 1795.

— Парень есть?

— Нет.

— Сколько тебе лет?

— Шестнадцать… Эй!

Вика приготовилась отвечать на следующий вопрос, но только спустя пару секунд поняла, что что-то не так. Из-за сосредоточенности на своих воспоминаниях, усвоенной годами информации, Вика не сразу заметила, что сущность вопросов изменилась.

— Извини, извини, — сквозь смех прохрипел парень, — но, по крайней мере, понятно, на что ты пускаешь всё своё личное время. Ты очень хорошо всё знаешь, теперь я уже не уверен в своих силах.

Парень стал лукавить, Вика это раскусила, и поняла, что закрытость и страх выставили её не в самом лучшем свете. Элла всегда ей говорила, что порой Вика может казаться колючей и жестокой и тысячу раз просила быть с репетитором мягче. Только сейчас Цветаева вспомнила наставления подруги, потому с тенью улыбки прошептала:

— Вы задаёте лёгкие вопросы.

— Ты права, — мужские пальцы потёрли подбородок. — Ладно, посмотрим, что я могу для тебя сделать.

Сказал, словно одолжение сделал. Вика чувствовала смешанные чувства глядя на того, кто сперва заявил о своём нежелании тратить на всё это время, затем строил неплохой опрос, продемонстрировав и свои знания при этом, и всё это сопровождая какими-то глупыми издевательствами.

— И кстати, ты чем-нибудь ещё живёшь, кроме как учёбой?

Парень кивнул на длинный коридор, давая знак, чтобы девушка следовала за ним. И шагая по новенькому паркету, девушка внимала нравоучения парня, который всё еще не показывал своего истинного отношения ко всему этому.

«Серьёзен он или нет?» — этот вопрос был главным, ведь от ответа на него зависело будущее Вики.

Оба зашли в светлую комнату, обшитую вагонкой. Из-за лаковых поверхностей стен солнечный свет, проходящий через окно, давал дополнительное освещение. Где-то сверкали лучики радуги из-за преломления света, где-то лежали тетрадки, которые парень стал сгребать в одну кучу, освобождая собственную кровать, стол, кресло и стул.

— Я не зубрилка, если вы так подумали.

— Ну да… — девушке явно не поверили. — Итак, начнём с нормального знакомства. Меня зовут Виктор, и можешь обращаться ко мне на «ты», я не так уж и стар, как ты думаешь.

После этих слов Виктор на мгновение снял маску, под которой показались довольно пухлые для парня губы и гладкий очерченный подбородок, по которому он провёл ладонью и вновь скрыл своё лицо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Еще кое-что, я терпеть не могу ложь, лень и глупые оправдания. Не подготовилась — так и скажи, или мы закончим раньше, чем ты отправишься на первый этап.

Схватив бесцеремонно девушку за плечи, что так и стояла посреди комнаты, посадил её за кресло, пододвигая его ближе к стулу и рабочему столу.