История, любовь и шоколад (СИ) - Корж Катя

— Ты хитрый, старый гриб заморский, в курсе? Но тебе повезло, мне нужно новое оборудование, и подзаработать я не против.

— Даже не смей! Она школьница, Вить.

— А её родители нет. Так сколько ты там за час берёшь обычно?

Пожилой мужчина смотрел на собственного внука так и не понимая, шутит ли он. Это и было главной чертой парня — никогда нельзя было понять, серьёзен он или нет.

Особенно в этом убедился мужчина, когда после пяти лет усердной работы в области истории парень в один прекрасный день всё бросил с такой лёгкостью, словно никогда и не был связан с этим предметом. Но глядя на уже взрослый мужской цепкий взгляд, рассудительность, было бы кощунством назвать Виктора легкомысленным. Скорее он был человеком, который добивался всего слишком быстро и просто смеялся над таким словом, как «преграда».

Теперь перед Михаилом Андреевичем сидел не тот маленький мальчик, что послушно и всегда тихо читал учебники за чашкой чая, смотрел вместе с бабушкой и дедушкой сериалы на первом канале по вечерам, разгадывал кроссворды и решал судоку. От того маленького мальчика остались только невероятно чёрные густые волосы, раскосые глаза, напоминающие и любимую и дочь, а ещё характер. Уже маленький Виктор редко показывал истинную натуру, свою любовь к кристальной правде и постоянным подколкам, но теперь он стал старше, сильнее, еще увереннее. С трудом в нём можно было узнать прежнего мальчишку.

— Не смотри так на меня, у меня начинает просыпаться совесть.

— Спасибо за помощь. Мне приятно, что ты согласился, а вопрос цены обсуди с девушкой при встрече. Поверь, внук, она тебя удивит.

Парень со вздохом потянулся за телефоном, на котором было больше пяти пропущенных звонков от потенциального ученика. Первого и последнего.

***

Школьная столовая была полностью набита людьми, несмотря на свои немаленькие габариты. Столы заняты и не только тарелками с-под еды, но и чьими-то мягкими точками, хозяева которых никак не могли понять нормальное предназначение этого предмета мебели. Знакомая всем нам компания успела занять своё место до того, как поток младшеклассников нахлынет в помещение, где уже раздавали готовую еду.

Только на столе ребят не было тарелок, у всех дымились пластиковые стаканчики с горячим шоколадом из автомата или же фруктовым чаем. Вика иногда посматривала на время, которое в тот день почему-то текло слишком медленно.

— Нервничаешь? — тихо поинтересовалась Нюша, которая сидела ближе всех к Цветаевой.

Теперь, когда она обернулась и их лица оказались совсем близко, девушка заметила под газами подруги небольшие синяки.

Анастасия Полевич, семнадцатилетняя девушка, учащаяся той же школы, что и Вика, изучающая тот же профиль, выбрала совершенно иной путь в жизни. Она уже полноценно работала в салоне красоты начинающим визажистом, и только близкие друзья Нюши знали, что девушка совершенно не рада тому, что её мечта наконец-то исполнилась. Теперь своей же мечтой она старается заглушить боль, которая и случается после потери любимого человека. И сейчас, глядя на бледную кожу, слегка потухший взгляд но слыша всё тот же мягкий с нотками заинтересованности и доброты голос, Вика пожелала никогда так не влюбляться.

Любимый человек Нюши не сделал ничего плохого, просто уехал, а девушку ломало изнутри. И Цветаева боялась, что не справилась бы с таким чувством, хоть все её и считали сильной.

— Конечно, нет, — послышался звонкий голос второй подруги, той, чьи рыжие волосы как обычно ударили рядом сидящего парня по лицу из-за того, что Яна слишком резко развернулась. — Это её новый репетитор должен нервничать! Я бы на его месте так и сделала, особенно если это замухрёныш нашего классного.

— Прекрати, Яна. Этот человек как минимум умнее тебя, прояви уважение.

Нилова сдалась под гнётом тёмных глаз Цветаевой и виновато кивнула. Спустя какое-то время перемена закончилась — и ребятам вновь пришлось вернуться в класс. И оставшиеся сорок пять минут, которые всё еще ограничивали Вику от выхода из школы и первой поездки к новому репетитору, девушка куталась в свой жакет из-за непонятного холода.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сперва она думала, что виной этому межотопительный сезон, ведь если взглянуть на небо, то оно было по осеннему серое, асфальт мокрый из-за постоянных дождей, а листья всё больше и больше желтели. Но когда это чувство озноба продлилось и в автобусе, в котором все стали раздеваться из-за ужасно душного воздуха, Цветаева поняла, что дело вовсе не в температуре окружающей среды.

Ей было страшно. Она боялась чужого, совершенно незнакомого человека и теперь жалела, что всё же согласилась на предложение классного руководителя. Даже представляя себе самую настоящую заучку в старом домашнем костюме, толстых очках и с хорошими манерами девятнадцатого века, чувство страха её не покидало.

Девушка постаралась отвлечься. Вся та информация, которую она старалась вычитать из книжки, в голову давно не лезла, поэтому глаза непроизвольно прошлись по всем пассажирам, которых становилось все меньше и меньше, пока автобус приближался к конечной. По телевизору шло шоу, которое Вике удалось уже увидеть утром, пока двоюродная сестра его смотрела за завтраком. Будучи помешанной на молодом рэпере, восходящей звезде, Алина не пропускала ни единого выпуска, стараясь всё смотреть чуть ли не в прямой трансляции, а из-за того что Вика запоминала практически всё, что увидит или услышит, её мозг это непроизвольно воспроизводил.

«Как хорошо, что он не появится в ближайшее время…»

Эта мысль согрела девушку лучше всякого обогревателя. На неопределённый срок Ice Jack объявил о прекращении своей публичной деятельности. Кто-то это связывал с какой-то тяжёлой болезнью парня, кто-то с отсутствием музы. Существовало множество версий, о чём сейчас и говорила ведущая программы, но факт оставался фактом: ближайшее время ледяной парень на экранах не появится, а Вика будет счастлива больше не смотреть каждое утро нового месяца какой-то выпуск с ним.

Автобус дёрнулся, из-за чего Вика словно вынырнула в реальность. Больше всего она не любила отпускать её, окунаться во что-то неизвестное, забывать то, где она находится, потому что все мысли сразу заполню родители. И чтобы больше не отпускать такую тонкую материю, как реальность, она стала рассматривать сменяющие друг друга дома.

Конечная остановка была близка…

И как только двери автобуса открылись на этом маршруте в последний раз, девушка выскочила из автобуса и огляделась.

Перед ней было самое настоящее травяное поле, за которым виднелся лес и, судя по картам, где-то там должно было быть еще озеро. Это была окраина города, частный сектор, но в нём была одна особенность.

И когда Вика повернулась лицом к этому сектору, то сразу её увидела. Все дома были здесь совершенно новые, асфальт ровный до невозможности, заборы у некоторых владельцев выше самих домов и глуше, чем дремучий лес.

Некоторые дома были однотипными в этом районе, что и подразумевалось при застройке этого места, но не только тридцать владельцев, что оплатили этот проект, захотели здесь жить. Желающих очутиться в чистом от загрязнённости райончике оказалось намного больше. И среди таких был Михаил Андреевич, что жил с собственным внуком.

Гуляя спокойно по дорожкам, ведь в запасе у девушки было еще полчаса, этого хватило, чтобы дважды обойти территорию, найти нужный дом, который относился к первоначальному проекту, а после позвонить в домофон, что висел на металлическом заборе.

— Я Вика… — ответила девушка тишине, когда дверь некоторое время не открывалась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вздохнув и сжав руки, девушка всё же зашла на незнакомый участок, где предположительно жил человек, который мог помочь изменить жизнь Цветаевой…

Глава 9

Дом оказался уютным и просторным, но этого Вика не замечала, она старалась контролировать внутренний страх, который окутывал её всё сильнее перед предстоящим знакомством.

— Не заблудилась? — раздался мужской хриплый голос из другой комнаты.