Беги, Алиса! - Георгий Александрович Ланской

красавица, тебе конец!

Последние слова он прошептал мне на ухо – я скорее догадалась, чем поняла, о чем он говорит, скованная страхом. По бетонным плиткам прошлепали шаги, и, повернув голову, я увидела Даниэлу, стойкого оловянного солдатика, подозрительно прячущую руку за спину.

– Алиси, все в порядке? Вызвать полицию? – с тревогой спросила она, а я подумала, что сейчас она, если я позову на помощь, без зазрения совести ткнет ножом или скальпелем в бок Пабло. Он отодвинулся от меня и поглядел на Даниэлу тяжелым взглядом, но та лишь воинственно вздернула подбородок.

– Не надо полиции, Даниэла. Этот человек уже уходит, – торопливо произнесла я. Пабло усмехнулся и действительно прошел мимо моей сотрудницы к выходу. Даниэла не сводила с него взгляда и расслабилась, только когда на улице зарычал мотор мотоцикла. Тогда она опустилась на пластиковый стул, и я без всякого удивления увидела, что в руке у нее действительно зажат скальпель.

– Гоп-стоп, Сэмэн, воткни ей под ребро, – пробормотала я по-русски.

Даниэла вскинула на меня глаза, в которых было два гигантских вопросительных знака, но я отмахнулась и села на соседний стул. Бобо, дождавшись ухода неприятного гостя, прибежал и полез обниматься то ко мне, то к Даниэле. Та почесала пса по голове.

– Я же тебе говорила, что это какой-то мутный тип. Чего он хотел?

– Денег, как все мутные типы. Четыре тысячи, которые ему якобы задолжал мой идиотский муж, – ответила я.

Даниэла замахала руками:

– Святая Дева! И что ты ему ответила?

– Ничего. Послала. Что я еще могла ему ответить? Я отъеду ненадолго.

– Да хоть вовсе не возвращайся, скоро закрываемся, – всплеснула руками Даниэла. – Ах ты, Господи, да откуда же взялся этот мерзавец?

Я поднялась, раздумывая, куда идти в первую очередь. С одной стороны, я была законопослушной гражданкой страны, с другой – моя легенда шита белыми нитками. То, что какой-то жулик так легко заподозрил неладное, настораживало. Я почувствовала, что вокруг меня вновь начинают сгущаться тучи. Кто-то должен ответить, с кем я столкнулась. Спустя два года относительного спокойствия я вновь каждым волоском на коже чуяла опасность, как голодная кошка.

– Вот и мне интересно, – с ненавистью произнесла я, уже ни к кому не обращаясь.

* * *

Лучшим источником информации о залетном бандюгане была, конечно же, Луиза. Конечно, я могла потребовать объяснений от мужа, но посчитала это неразумным. Деметрио наверняка бы соврал и начал выкручиваться, а у меня уже были подозрения, за что он задолжал, все-таки не в монастыре работал. Я позвонила подруге и напросилась на разговор. Луиза отказалась от встречи в кафе и пригласила зайти. Вынужденно согласившись, я поднялась на третий этаж муравейника с дешевыми квартирами, жильцов которого вряд ли запоминали соседи и хозяева. Луиза могла бы похвастать, что была одним из старожилов, но это казалось сомнительным достижением. Здесь, на Руа до Лорето, где заканчивалась туристическая зона, обитали мигранты, легальные и нелегальные, местные шлюшки, промышляли карманники, подстерегающие заблудившихся туристов-лохов, всегда готовых подумать, что в дружелюбном Лиссабоне им просто так наливают бесплатный коктейль.

Луиза была не одна. Ее восточная красавица бросила на меня беглый взгляд, а затем вновь углубилась в мелькание картинок «Инстаграма», даже не оторвав зада от дивана, служившего Луизе спальным местом. Судя по скомканным простыням, с постели встали совсем недавно, несмотря на то что дело близилось к вечеру. В квартире было невероятно грязно, воняло кислятиной и мокрыми тряпками. Луиза предложила кофе, я согласилась, получила щербатую чашку с робустой, которую терпеть не могла, и скривилась. Луиза вытащила из небольшого холодильника молоко, насыпала в вазочку орешки и обломки печенья. Ее лицо светилось от счастья. Она бросила в сторону красотки нежный взгляд, а затем с вызовом поглядела на меня, успела ли я оценить. Я оценила и одобрительно кивнула, а после, залив отвратительный кофе молоком до почти безвкусного состояния, начала расспросы. Луиза показалась мне озадаченной, но не удивленной.

– Если ты действительно говоришь о Пабло, то я его, конечно же, знаю. Ты не будешь меня обвинять в своих бедах?

– Почему я должна тебя в чем-то обвинять? – удивилась я.

– Это я познакомила его с Деметрио, – призналась Луиза. – Погоди, у меня где-то была фотография.

Она вымелась с крохотного балкончика, где мы сидели, и побежала в комнатку к своей фее, попутно прикоснувшись к девушке ласковыми пальцами. В этих ласках стареющей бегемотихи было что-то мерзкое, вульгарное, и, судя по тени, скользнувшей на лице прелестницы, я не одна так думала. Тайка встретилась со мной взглядом и внезапно расплылась в улыбке, подставив Луизе губы. Я отвернулась.

Луиза вернулась с фотографиями – я даже удивилась, что в эпоху всеобщей цифровизации их еще кто-то печатает. Фото были не новыми. На них я сразу увидела и Луизу, чуть более худую, с розовым ирокезом, и Деметрио с очень длинными волосами, и еще нескольких незнакомых мне людей. Рядом с мужем, обнимая его за плечи, стоял мой недавний гость, улыбающийся во весь рот. Я сжала губы.

Луиза внимательно глядела на меня.

– Вот, видишь, правда, тут он немного моложе. Этому фото уже… года четыре. Да, ты еще не приехала, а Деметрио был очень одинок. Пабло частенько захаживал на вечеринки, ну… я их и свела. Думала, что из этого выйдет что-то хорошее. Твой муж, прости, с ветром в голове, про другие места я не говорю. Рано или поздно он бы подцепил ВИЧ или что еще, вроде гонореи, тоже ничего приятного. Пабло его притормаживал. В какой-то мере он был для Деметрио тем, кем после стала ты: якорем, гнездом, домом. Они долго дружили, но в итоге из этого не вышло ничего хорошего. Мы все гадали: гей Пабло или нет, даже ставки делали. Я была уверена, что он свои наклонности скрывает, иначе чего бы ему таскаться по нашим тусовкам. Но увы, такое разочарование постигло наших мужчинок. Пабло даже двухстволкой не оказался.

– Кем?

– Ну, бисексуалом. Увы, увы. Такая пошлая история: красавчик прочно в браке, толстуха-жена откуда-то из провинции, двое сопляков, фото в бумажнике сама видела – его жена страшна, как смертный грех. Но из нашей компании он не сразу исчез. Многие надеялись, что он пытается с собой бороться, давить инстинкты. Он крутил романы с девочками, они все время хвастались друг перед другом, кому удалось с ним переспать. Такое огорчение в итоге! Натуралы-мужики к нам редко ходят. Я так погорела, проиграла пятьдесят евро – мой радар не сработал. А потом Пабло перестал заходить, стал заниматься своими делами.

– Кто он такой, этот