Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Где ты так вдрызг набрался, — прокричала ему в самое ухо Татьяна и отправилась к бабушке сама.
Булиха перестала на Александра влиять. Он без труда развелся со своей женой. В бутылке оставалось еще прилично. Выливать ее содержимое Александр не стал, и когда его тянуло выпить, нет-нет да и прикладывался к ней. Снадобье Петенихи действовало на него уже совершенно иначе, чем прежде. Брат отказался от выпивок. Я ни раз наблюдал его неприятие к водке, когда, навещая родителей, привозил домой какую-нибудь заморскую бутылку и ставил ее на стол чтобы отпраздновать свой приезд. Александр уходил.
— Мне нужно… Я совсем забыл, — лепетал он и торопливо прятался за дверью.
Анастасия Ивановна удивлялась, как это Александр стал вдруг трезвенником. Ее сын Михаил в прошлом собутыльник моего брата и не думал о том, чтобы останавливаться.
— Может и мне, — говорила тетя Паша, — нужно сходить к Петенихе, попросить ее помочь Михаилу.
Прошло время, и она с сожалением обращалась к моей матери:
— Ах, как жалко умерла она, не успела я с ней поговорить.
Иногда я встречался с Михаилом. Он был солидным женатым мужчиной. У него росли двое сорванцов. Они были забавные ребята. Жена Михаила работала продавщицей. Жил он с семьей неподалеку в районном городишке и часто бывал на родине — в селе. Свою старшую сестру Ирину он не любил и открыто о том говорил:
— Сень, я, пьяница, но она еще хуже. Она гулящая — со всеми мужиками в селе переспала. Жалко Тимошку ее сына. Я его отцу написал. Может быть, он приедет, заберет парнишку.
Ирина после окончания школы одно время жила где-то далеко у родственников, в городе. Там она вышла замуж, но жить с мужем не смогла. Скоро приехала домой. Мне не было известно, что произошло. Но я не раз был свидетелем и слышал, как тетя Настя ругала ее:
— Я тебе за кого говорила, чтобы ты замуж вышла? А ты?
Ирина плаксиво отвечала:
— Он на меня даже не смотрел!
— Кто с ней будет жить? — влезал в разговор Тимофей Михайлович, — вылитая мать. Вот Людмила она совершенно другая. Бери ее Сеня, она будет тебе хорошей женой! А эта, — и он, бросал взгляд в сторону Ирины, — оторви и выброси.
Михаил был мужик что надо, но что-то у него не ладилось. Это было заметно. Ему бы жить да жить, а он постоянно копался, выискивал что-то такое в своем нутре, что доводило его до бешенства. Затем он впадал в состояние депрессии, напивался и долго мучился, пытаясь принять облик человека.
Мне было жалко товарища.
— Это он страдает от проклятия колдуна Сафронича, — говорили люди. Может, так оно и было. Я, словам такого рода не придавал значения, правда, до тех пор, пока снова не встретился с Михаилом.
Наша встреча произошла на ярмарке. В селе их было немного в начале лета, в конце, перед новым годом и ранней весной. Я любил ярмарки. Они мне были памятны с детства. Отец и мать часто оставляли нас детей дома, если брали с собою, то это только в тех случаях, когда готовили к школе. Купить нам одежду и обувь без примерки было нельзя. Баловали нас на ярмарке печатными пряниками в форме птиц, различных зверей и красными «петушками» на палочках.
На ярмарку я отправился вместе с дочерью. У меня было желание купить Светику что-нибудь необычное, такое чего не было у нас в городе.
Я, держа за руку дочку, блуждал среди торговых рядов, пока неожиданно не столкнулся с братьями — Александром и Василием. Младший брат был с женой. Они пришли на ярмарку очень рано и уже сделали необходимые покупки. Я примкнул к ним. Александр слегка толканул меня в бок:
— Сень, хочешь Михаила увидеть.
Я согласился, кивнув головой.
Народу на ярмарке было уже не много. Машины разъезжались. Оставались торговать самые стойкие и те, у которых товар оказался не востребованным. Мы подошли к палатке. Внешне она ничем не отличалась от других.
Александр, улыбнувшись, обратился к худощавой изможденной женщине:
— Маша, а где Михаил? Он ведь с тобой был.
— Хозяин что ли?
— Да, хозяин!
— Здесь, при мне. Загляни за прилавок. — Александр свесился над деревянным заграждением, я тоже, и мы увидели, валявшегося в траве друга.
— Пьяный? — спросил Василий.
— Да! — подтвердила Маша. — Вымотал он меня, хоть вешайся. Вот ты, обратилась она к Александру, образумился, не пьешь и правильно делаешь. Водка до добра не доведет.
Вечером мать сказала:
— Тетя Настя сегодня не придет. Я заходила к ней. Старший сын гостит — пьяный на полу лежит доска-доской. Его жена с магазином приезжала, торговать, детей забрала с собой, а вот мужа оставила.
На следующий день я сходил в гости к Михаилу. Он похмелялся. За столом кроме моего товарища сидела тетя Настя и Людмила. Мой друг пил один. Они завтракали.
Михаил тут же усадил меня за стол и принялся угощать.
— Давай Сеня выпьем за Григория, помянем!
Я отказаться не смог, неудобно было, взял предложенный другом стакан и выпил его. Обстановка в доме не располагала к разговорам. У меня не было желания сидеть долго за столом. Соблюдя приличия, я, улучив момент, поднялся, чтобы уйти.
Михаил тут же схватил меня за руку:
— Куда ты?
Бутылка, стоящая на столе, была пуста лишь на половину. Михаил непременно хотел, чтобы мы ее допили. Однако я, поднявшись из-за стола, садиться уже не собирался.
Я долго хлопал друга по плечу, жал ему руку. Мои манипуляции оказали на него непонятное действие. На миг он словно протрезвел и показался мне прежним Михаилом, которого я знал в детстве.
Вырвавшись из его рук, я пошел к двери. Следом за мной вышла Людмила. Она захотела меня проводить. Отбросив назад, лезущие в глаза длинные темные волосы, Шувара сказала мне:
— Я бросила работу. Надоело мне жить на чужбине, хочу найти что-нибудь поближе к дому, а как ты поживаешь?
— Да ничего, нормально! Вот приехал с дочкой в отпуск. — После я, конечно, сожалел, что проболтался, нужно было ничего про Светика не говорить. Правда, о ней Людмиле могла сказать тетя Настя, ее мать.
Людмила внесла в мою жизнь некоторое разнообразие. Ее аура положительно действовала на меня, снимая напряженность, которую всегда изливала в наш дом ее мать Анастасия Ивановна. Порой, как это не странно, но мне хотелось ее видеть снова и снова.
Однажды я не удержался и, хоть знал ответ, спросил:
— Люда, ты замуж собираешься? — и услышал:
- Разрешаю любить или все еще будет - Петр Сосновский - Русская классическая проза
- Николай-угодник и Параша - Александр Васильевич Афанасьев - Русская классическая проза
- Приснись мне - Ольга Милосердова - Русская классическая проза
- Жук золотой - Александр Иванович Куприянов - Русская классическая проза
- Рассказы о детстве - Kaтя Коробко - Периодические издания / Русская классическая проза
- Братья и сестры - Билл Китсон - Историческая проза / Русская классическая проза
- Тебя хотели мои губы - Умида Одиловна Умирзакова - Поэзия / Русская классическая проза / Современные любовные романы
- Оглянись вокруг - Алексей Юрьевич Иванов - Короткие любовные романы / Русская классическая проза / Юмористическая проза
- Искусство игры в дочки-матери - Элеанор Рэй - Русская классическая проза
- Последний август - Петр Немировский - Рассказы / Проза / Русская классическая проза