Сицилиец для Золушки - Штогрина Анна

— Моя жизнь уже ад. Потому что любимый муж только что умер!

Дарио смотрел на меня так, что ребра сковывало предчувствие его наказания. Чего — то такого, что рождалось в глубине мрака его души и проникало ему в мозг. Хотелось признаваться ему в любви, пробить лаской и нежностью броню. Но я дура не настолько, как хотелось бы. Я уже безошибочно знала, что все это бесполезно. С Брунетти за год, что мы не виделись, произошли необратимые перемены. И теперь вместо человека я имела дело с хищным монстром. Показывать страх бессмысленно и даже глупо. Интуиция вопила просто смириться и искать возможность выжить.

Густые брови, сведенные к переносице, подрагивающие длинные ресницы, густая борода на скуластом лице, крупные изогнутые губы — все складывалось в знакомую картину. И при этом я совершенно не знала этого мужчину. Теперь мне предстояло познакомиться с его тайной сущностью. Такой, от которой кровь стыла в жилах.

— У шлюх нет мужей. Только клиенты!

С этими словами Брунетти подхватил меня под ребра и легко перекинул через плечо. Теперь я безвольно висела на нем, как мешок с крупой. Дарио размашистыми быстрыми шагами выходил из подвала тюрьмы Медичи. Твердое плечо впивалось в живот, как металлическая перекладина. Я ерзала, пытаясь уменьшить боль и давление на органы. Свесившиеся волосы закрывали мне весь обзор. Только смена плитки на полу на асфальт и свежий запах кислорода позволили понять, что мы вышли на улицу.

— Убей меня, только спаси Антонио. Пожалуйста, спаси моего друга…

На молчание Брунетти я гневно колотила его по спине. Била кулачками, не задумываясь больше о наказании. Хуже, чем есть, быть уже не может. Когда мечты разбиваются на хрустальные осколки, и острые края ранят сердце до крови, ничто не может быть хуже!

Дарио скинул меня небрежно на пол. У дьявола даже не сбилось дыхание. Игнорируя мою боль и громкий плач, он обернулся к нескольким мужчинам в костюмах. Отошел с ними от меня на пару шагов, начал отдавать приказы, которые я не слышала.

— Пожалуйста, позови врача. Спаси Антонио, — я повторяла, как в дурмане. Стать бы мне сейчас ведьмой и загипнотизировать Брунетти, чтоб он услышал меня и голос разума. Чтоб помог моему единственному преданному другу.

Но он не поможет.

И за это я его заочно возненавидела сильнее, чем за все, что он сделал со мной и сделает еще в будущем.

***

Меня резко оторвали от земли и усадили в салон автомобиля. Через окно я смотрела на мрачную фигуру Дарио и больше не чувствовала трепета. Я его ненавидела всеми фибрами своей души. Всего несколько минут, несколько ужасных поступков — и любовь к этому мужчине улетучилась. Дарио сел в машину, заполняя своей суровостью все пространство. Я вжалась в дверь. Он сухо скомандовал водителю:

— Ливорно.

И тот сразу тронулся. Разбитая горем, я обернулась на крепость Медичи. Тюрьму, что сегодня стала склепом для многих. Для Антонио, которого еще можно было спасти. Для Орсино Росси, испоганившего мою жизнь, отобравшего сначала ребенка, а теперь и мужа. Для Дарио, который больше не был адекватным нормальным человеком.

Мы ехали в полной тишине, только мой тихий плач нарушал ее. Я всхлипывала и смотрела в окно. Ночная темнота соответветствовала моему настроению. Когда мы выехали на трассу, я почувствовала на коже прожигающий взгляд. Смело обернулась и посмотрела Дарио в глаза.

— За что? Почему ты так со мной? Я приехала, как только узнала, что ты здесь в заточении. Я мечтала тебе помочь, спасти тебя. Нанимала детективов, платила бандитам. Подкупала людей Росси……

— Трахалась с Армандом, не удержала в теле моего наследника, целый год, сука, жила припеваючи, — прорычал Брунетти. И резко кинулся ко мне. Я успела закрыть свое лицо руками. Но жесткие пальцы впились в мои волосы на затылке и сдернули меня на пол между сиденьями.

— Я заткну тебя, Мария, тем, с чем ты обращаешься лучше всего.

Щелкнула молния брюк.

— Я любила тебя. Я была верна…… — потеряв остатки гордости, шептала я.

— Верна?! Блядям это слово не знакомо. Кто платит, тот и музыку заказывает. Спасибо, этому ублюдку Росси: я видел фотографии тебя с Армандом в моем доме в Черногории. В моем, блядь, доме! Что ты теперь скажешь, Мария? Была верна?!

Чернющий злой взгляд словно наживо сдирал кожу. Я промолчала. Между нами с Армандом чуть не случился секс. Но это «чуть», меня действительно не оправдывало. Я ведь чувствовала, что мой муж жив. Я потянулась к ширинке Дарио сама дрожащими пальцами с трудом нащупала молнию. Раз я шлюха, и он хочет заткнуть мне рот, пусть так и будет. Брунетти посмотрел на мои действия свысока и брезгливо отшвырнул меня в конец салона.

— Я объедки не подбираю. Заткнись и сиди молча. Иначе я заткну твой рот кляпом.

Ненависть и обида клокотали во мне. Больше не было никаких рычагов влияния на Дарио. Он не хотел от меня даже насильственного секса. Ничего не хотел. И смотреть на меня не мог. Достал телефон, и начал звонить и отдавать приказы. Я обняла себя руками. На кресло не взбиралась обратно. Я почувствовала себя такой грязной перед мужем, будто обслужила роту солдат. Своим холодным пренебрежением и тем, что он передумал наказывать меня даже своим членом, он окончательно меня добил. Возвысился надо мной до недосягаемости. Между мной и Дарио разверзглась пропасть. Бездна холода и безразличия, окрашенного в оттенки ненависти и злости.

Глава 11

Дом в Ливорно отличался от роскошного особняка в Черногории. Трехэтажное квадратное здание, с выбеленными стенами и простыми металлопластиковыми окнами. Небольшой дворик перед ним едва вместил два джипа Брунетти. Из разговоров в салоне я поняла, что Дарио и вправду только освободился. Он обзванивал всех старых знакомых, напоминал подчиненным, что у власти снова он. Обрывки фраз дали мне понять, что он уедет завтра на встречу старейшин мафиозных кланов в Палермо.

Какие у него планы на мой счет, я не имела ни малейшего представления. До самой остановки авто я жалась в углу между сиденьями. Час дороги