Метамодернизм. Будущее теории - Джейсон Ānanda Джозефсон Шторм

научных моделей, по сути, просто сигнализируют о своем сциентизме.

(Более того, как я уже утверждал в другом месте, литературный реализм исторически находится в обратной связи с научным: литературные представления о реальном как отражают современные представления о науке, так и порождают новое понимание науки).

Разновидности зависимости от разума

Вторая проблема любого метафизического "реализма" в гуманитарных науках заключается в том, что существует долгая история определения "реального" как независимого от разума. Приведем несколько показательных цитат. Для Уильяма Олстона "реализм" означает, что "вещи, с которыми мы сталкиваемся, "независимы от разума"". Для Майкла Девитта "реалист" считает, что "объект имеет объективное существование в некотором смысле, если он существует и имеет в качестве своей природы то, во что мы верим, думаем или можем обнаружить: он независим от познавательной деятельности разума". Бимал Кришна Матилал: "Реалист верит, что мир состоит из некоторых независимых от разума объектов, даже независимых от дискурса объектов". Хилари Патнэм определяет первое обязательство метафизического реализма как согласие с тем, что с утверждением, что "мир состоит из некоторой фиксированной совокупности независимых от разума объектов".

Если реализм в первую очередь определяется контрастно, в терминах независимости от разума, то для меня очевиден вопрос: что является противоположным случаем? А именно, что такое зависимость от разума? Удивительно, но зависимость от разума по большей части недостаточно изучена. Что еще хуже для этих дебатов, она может означать очень разные вещи. Это может быть онтологическое, каузальное, классификационное или универсальное утверждение. Последнее я рассмотрю в следующем разделе, но в следующих параграфах я проанализирую различия между ними (а в главе 4 я добавлю еще один репрезентативный подтип зависимости от разума).

Во-первых, для того чтобы сущность была онтологически зависимой от разума, нужно сказать, что она либо полностью или частично существует как психический феномен (например, qualia, субъективные ощущения или сама мысль), либо что она продолжает существовать главным образом благодаря продолжающимся психическим установкам или убеждениям, как индивидуальным, так и коллективным (например, воображаемый друг ребенка, который существует лишь до тех пор, пока он в него верит; суверен, который является сувереном лишь до тех пор, пока люди верят, что он суверен; или деньги, которые имеют ценность лишь до тех пор, пока люди готовы относиться к ним как к таковым). Психические феномены и коллективные верования можно различать, поскольку они имеют разные исследовательские последствия; но в целом утверждения об онтологической зависимости от разума используются для того, чтобы предположить, что рассматриваемые феномены в некотором смысле психические, а не чисто материальные.

Во-вторых, каузальная зависимость сущности от разума означает, что она либо появилась на свет благодаря разуму, либо обладает определенными важными свойствами благодаря разуму. Например, мотоцикл каузально зависит от разума, потому что он был создан человеческим разумом, который спроектировал и построил его. Точно так же мы можем сказать, что такса каузально зависима от разума, так как она обладает большинством породных признаков, потому что собаководы решили культивировать эти признаки. Обратите внимание, что каузальная зависимость от разума не требует, чтобы результаты были намеренными. Разрушение озонового слоя также было бы каузально зависимым от разума явлением, потому что оно стало непреднамеренным побочным продуктом принятия решений человеком. Эти причинно-зависимые от разума явления также являются физическими явлениями. Поэтому говорить, что такса зависит от разума, бесполезно, когда она мочится на ваши ботинки.

В-третьих, если группировка является классификационно зависимой от разума, это означает, что она является результатом классификационной деятельности какого-то вида разума. Например, классификация различных минералов и органических материалов в категорию "драгоценный камень" предполагает, что драгоценный камень - это зависимая от разума категория, определяемая воспринимаемой эстетической или экономической ценностью. Зависимость от разума не обязательно должна быть относительной по отношению к наблюдателю. Поясню: большая часть дебатов о зависимости от разума путается со столь же бесполезной оппозицией между субъективностью и объективностью. Я не решаюсь использовать ни тот, ни другой термин, но стоит отметить, что, хотя список лучших альбомов The Coup, составленный музыкальным критиком Робертом Кристгау, субъективен, то, что он классифицировал альбомы именно таким образом, является объективным. Или, возможно, более полезным является то, что в японском языке есть классификационная категория (обозначаемая 匹), которая объединяет в одну категорию мелких животных, насекомых, рыб и демонов. Это категория, зависящая от сознания, но ее существование объективно для исследователя, соблазнившегося описанием японских лингвистических категорий.

Демаркация отдельных агрегатов является подтипом классификационной зависимости сознания. Например, идентификация облака как облака, по-видимому, частично зависит от того, что кто-то выделил его как таковое. В противном случае оно было бы просто неограниченным набором мелких капель воды. Аналогично, вопрос о том, является ли конкретная вершина частью той же горы или другой, представляется вопросом индивидуации, зависящей от разума. Эта индивидуация может быть индивидуальной для человека, но может быть и общепринятой для сообщества (например, как это показано на картах или согласовано научным сообществом). В любом случае агрегирование зависит как от отбора, так и (в некоторой степени) от материального объекта, который подвергается такой категоризации. Иными словами, индивидуализация совокупных явлений, как и другие виды классификации, в определенной степени зависит от разума. (В главе 2 будет развито утверждение о том, что суждения о тождестве, сходстве и различии зависят от задачи). Кроме того, эти первые три уровня зависимости от разума часто пересекаются (например, классификация способов производства денег различными цивилизациями), но они не всегда должны совпадать.

В качестве предисловия к этой и последующим главам, посвященным более серьезной проблеме, термин "зависимый от разума" можно заменить на "социально сконструированный" и все равно охватить большую часть соответствующей литературы, которая также склонна изображать противопоставление (которое я буду оспаривать) между "социально сконструированным" и "реальным". Хотя моя типология социального конструирования/мыслезависимости более экспансивна, Салли Хаслангер, например, различает два разных широких типа социального конструирования - каузальное конструирование (если социальные факторы вызвали нечто) и конститутивное конструирование (если социальные факторы сыграли ключевую роль в его определении). Действительно, когда ученые спорят о социальном конструировании "Х", они, по-видимому, имеют в виду, что "Х" онтологически, каузально или классификационно зависит от разума, но с той дополнительной особенностью, что в описаниях социального конструирования часто подчеркивается роль группы (а не индивида) в производстве "Х". Более того, как обсуждается ниже, теоретизирование социального конструирования имеет тенденцию склоняться к случайности "Х", согласно которой "Х" мог бы не существовать без социальных сил.

Когда реализм становится антиреализмом и наоборот

Возвращаясь к предыдущему аргументу, отметим, что иногда зависимость от разума переводится в идеалистический или неокантианский регистр и представляется как вопрос о том, является ли сам мир универсально зависимым