Запад глазами монастырей - Василий Ленский

Дон Мен поклонился и пошел к выходу из храма.

Глава 6

Чудеса

На склоне горы было солнечно и свежо. Лёгкий ветерок обдувал нежно лицо. Долина, раскинувшаяся внизу, создавала ощущение необъятного простора, чистоты и возвышенности.

Как и принято, монастыри строятся с учётом качеств на восприятие. Именно качества сознания подлежат здесь практике. Непременным будет, конечно, чёткое формирование физиологических разновидностей организма согласно качествам сознания. В том нет ни высшего, ни низшего. Уже с первых шагов в таком постижении сущности Человека ученикам преподносится «диалектика» существования. Никто не читает лекции по диалектике. Диалектика — это непосредственная зрелость ума. Её нельзя выучить. Напрасно отнимают время у студентов Запада на изучение диалектики. Мыслить диалектически это означает ощущать, что «бесконечное» уже «оконечено» своей бессодержательностью. Лишь опытный наблюдатель заметит что «добро» оно и есть в себе «зло», так как понимание «добра» отсчитывается с индивидуального опыта и личных пожеланий, и торжество этого «добра» приведёт к ущемлению других. Не трудно заметить, что «истина» представляет собой «ложь». Если «истина» имеет основанием область определений умом, то она против жизни и, кроме того, носит индивидуальное понимание. Если под «истиной» инстинкт ума ощущает качество, то ум заведует только качествами отрицания…

На эту тему Дон Мен практиковал своё мышление, сидя на камне. Ему было легче, чем учёным Запада — он имел несколько «точек отсчёта» ума, так что они не выстраивались в систему двухполярных отношений. Он знал о древней заповеди «адвайте», то есть «не-два». Уже в древности предупреждали, что вхождение в «двайту», то есть двойственность, повлечёт за собой утраты и страдания. Теперь это он нашел на примере людей Запада, которые всё своё существование строят на двойственности. Не удивительно, что жизнь их полна болезней и страданий. С другой стороны, ему знакомы тексты Упанишад. Это особая «точка отсчёта» даже для ума. Она заполняет «недвойственность» содержанием, непосильным даже фантастам Запада.

Западным учёным могла оказаться доступной ближайшая альтернатива для ума в виде высказываний Иисуса Христа и текстов Лао Дзы. Но, увы, для этого нужно сделать переход от академика в мудрецы. Ум не допускает противоречия в своих конструкциях… Впрочем, вот пример Гегеля. Кому придёт в голову, что «добро» и «зло» это одно и то же?! Мудрец идёт ещё дальше. Он смешает точку воззрения так, что судьёй всему становится не истина, а жизнь. Только с этих позиций несовместимое воспринимается бесконфликтно: От ворот монастыря к Дон Мену направился монах. Не поворачиваясь, Дон Мен знал это: Кстати, в этом монастыре тоже практикуют свойства ощущать тело обстоятельств.

Монах остановился и сел на землю почти рядом. Чувствовалось, что тема практики ума его заинтересовала. Не удивительно, в монастырях дают очень много несовместимых друг с другом мировоззрений. Даже для того, чтобы стать мудрецом их нужно чётко высветить и согласовать.

— Осмелюсь спросить, почтенный Дон Мен, почему Вы выполняете чудеса, когда прекращаете разговор на темы ума?

— Это просто. «Чудеса» строятся на органах непосредственных восприятий… Зрение, слух, обоняние, вкус, осязание, телесность развиваются у каждого человека до определённой степени. Для мастера только теперь это становится материалом. Но ближе к Вашему вопросу. Ум — это седьмой орган сознания к тем шести. Всему должна быть мера. Если ум сделает «перебор», то тут же начинается деградация. Так люди Запада развивают у себя патологию. Это я заметил сразу. Поэтому, как только мне сигналит мера ума, то я тут же перевожу своё существование на один из органов непосредственного восприятия. Зачем мне быть калекой?!

— Органы непосредственного восприятия имеют все. Почему не все совершают чудеса?

— И это очень просто. Пока эти органы развиваются в человеке, то нет ни одному из них полного предпочтения. Напротив, каждый орган «идёт в соучастие» при появлении объекта действительного мира. Если что-то видно, то оно должно быть осязаемым, иметь вкус и запах. Это справедливо, чтобы перестраховать человека от галлюцинаций. Но что потом? Вот анализаторы этих органов уже развиты…

Дон Мен посмотрел на монаха.

— Мне знакома терминология Запада, — успокоил тот.

— Тем проще. Созрели нервные блоки зрения, вкуса, обоняния, осязания, слуха, телесности. Теперь это может стать материалом для дальнейшего прорастания.

— Какого?

— Картофель прорастает сам из себя, зерно вырастает тоже из себя. При этом старое разлагается и перерождается в новый росток. Старое должно умереть, чтобы родиться за ново. Старыми становятся нервные блоки. Они не приращивают уже ничего. Зрение как видело, так и продолжает видеть. Теперь оно должно умереть в своих свойствах, но так, чтобы стать удобрением для нового своего ростка. Вы же практикуете Малую Смерть. Для чего?

— Нам это нам не объясняют. Это традиция, исходящая из опыта просветлённых.

— Я тоже практиковал Малую Смерть и сразу понял, Что при этом осуществляется сброс, смерть старого, при этом рождается небывалое и невиданное. Всякий раз идёт омолаживание духа и тела. Могли бы догадаться, что сброс способна осуществлять и каждая часть человека.

— Но что же при этом? Как происходит чудо?

— Я же сказал, очень просто. Нужно выполнить всего несколько условий. Первое, совершить сброс по всем органам восприятия. Это вы практикуете в виде пратьяхары. Второе, нужно сохранить сознание в одном из нервных блоков. Это будет чистым и бессодержательным качеством. Такое вы тоже практикуете, называя это дхьяной. Теперь свойствами нервных связей, например зрения, пропитывается всё существо.

— И что при этом?

— Зрение имеет недвойственные отношения. Это, вы тоже знаете, когда смотрите на Солнце.

— Подскажите, светлейший.

— Ученик после смотрения на красный свет заката, когда закроет глаза, будет иметь внутри голубой отпечаток. На желтом свете восходящего Солнца он получит фиолетовый отпечаток. На пурпурном свете садящегося Солнца отпечаток будет зелёным.

— Это так.

— Затем практикуется пратьяхара зрения. Вызывая раздельно, например, желтый цвет, пурпурный и голубой, сливают их. Получится белый свет.

— Это понятно.

— Я так долго говорю лишь для того, чтобы подчеркнуть, что притяжение Земли имеет двунаправленное отношение. Понятно?

— Вы хотите сказать, что достаточно наполнить своё существо трехзначным отношением, как гравитация…

— Нет, не исчезнет. Её нет в трёхзначных отношениях.

— Как просто!

— Вы, светлейший, прошли сквозь стену храма.

— Это тоже просто. Я всецело наполнился свойствами анализатора слуха. Слышите же вы сквозь стены.

— Но как быть с телом?

— А что такое тело?

— Совокупность…

— Вот именно, пока существует «совокупность», то каждая часть живёт и требует условий своей жизни. Из чего слеплено сознание человека?

— Из семи своих органов: зрения, слуха, обонянии, вкуса, осязания, телесности и ума.

— Ещё оно переживает свои окраски, которые называются эмоциями, и психическими состояниями. Кстати, вы это тоже практикуете, в пратьяхаре и дхьяне. Что есть ещё в сознании?

— Ничего.

— Не такой уж сложный Человек…

— К какому органу относятся понимания о Вселенной, Боге, бесконечности, Абсолюте, чудесах, загробной жизни, жизни после смерти?

— К уму.

— Я удовлетворён ответом.

— Для чего эти вопросы?

— Нужно сразу жестко понять, что поперёк практики и владения чудесами стоит ум. Ум не только занимается абсур дом в том, что говорит о том, чем не владеет, он пытается качества наполнить определениями и содержанием.

В чём здесь вред?

78.

— Мировоззрение не так уж безобидно.

— Например.

— Я только что оценивал ум Запада на сопоставлении с умом древних просветлённых. На базе Упанишад получили чудеса йоги. Это приумножило сущность Человека и увело людей от деградации. Но там предупреждением стоит «адвайта». Западный ум — тоже ум. Но он построил всё на «двайте». Чудеса тоже получены, но… механического человека. Сам же человек Запада пошел по пути деградации под эту механику. Он окружил себя чудесами, поставил эти чудеса себе В услу жение. Люди Запада тоже летают, слышат и видят на огром ных расстояниях, но… посредством неживых предметов. Они гордятся этим и при том из-за мировоззрения не замечают, что сами от этого не совершенствуются. Они не замечают, что отрицательный ум практикует их в уничтожении не только других, но и себя. Они беспокоятся о потере зубов и волос, но не беспокоятся об утрате при этом эмоций и благотвор ных состояний психики. Они удовлетворяются практикой от рицания в сценариях героики и не замечают, что наращивают отрицательные эмоции. Убийство, оправданное умом, ставит ся в заслугу, А убийца всегда в своей сущности — убийца. Нет «правильных» и «неправильных» убийц. Вот что такое миро воззрение.