Молчание - Леони Вебер

вполне могло быть так. Но нам-то зачем идти в лес?

– Чтобы их найти.

– Послушайте, вы, ну, – я не могла подобрать слов, – взрослая, умная. Как мы их найдем? Этот лес может тянуться на много километров. Мы же не будем неделями бродить по нему в поисках того, чего там, возможно, и нет.

– Летиция, – Она глянула мне в глаза, и я постаралась не отводить взгляд. – Я не заставляю тебя идти со мной. Но у меня хорошая интуиция, я чувствую, что там что-то есть. И я пойду.

У меня с интуицией и предсказаниями будущего всегда были проблемы, так что я не стала как-то это комментировать.

– Нет, я пойду с вами, хотя мне непонятно, как мы что-то найдем.

Все-таки я начала эту историю. И нужно попытаться. Я же ничего не потеряю. Просто прогуляюсь.

Ирма кивнула и улыбнулась. Мы вошли в лес.

– Не думаю, что они… пропали далеко. В октябре тут холодно, а судя по тому, что вся их теплая одежда и обувь в доме, они ушли в чем были, – я попыталась себя успокоить, но получилось плохо.

– Не волнуйся, мы вернемся до сумерок. Пойдем по прямой, ты смотри налево, я направо.

– Думаете, они повесились на дереве? – ляпнула я.

– Все возможно, так что смотри в оба, – Ирма криво усмехнулась, глянув на меня краем глаза.

Мы прошли всего пять минут, но меня уже охватила тревога. Ненавижу ходить по новым маршрутам. А еще я боюсь того, что мы могли найти. Не хочу видеть их тела, не хочу не знать, что сказать в утешение Ирме.

– А мы не заблудимся? – не выдержала я.

Ирма недоуменно глянула на меня.

– Ну да, точно, в этом лесу невозможно заблудиться. Достаточно повернуть назад и просто идти, и ты выйдешь к тропинке, дороге, дому, поселку, – как всегда, когда я нервничала, я затараторила какой-то бред.

Мы заходили все глубже и глубже в лес. Погода становилась мрачнее. Дул сильный ветер. Я смотрела по сторонам, но ничего не видела ни вверху, ни внизу. Повсюду опавшие листья, бьют мне в глаза своей яркой желтой окраской.

– Смотри, там что-то есть, – Ирма ткнула пальцем куда-то прямо.

Я остановилась и увидела, что чуть дальше деревья поредели. Стало видно кусочек серого неба, на фоне него что-то зеленое, вроде, склон горы. А еще свет и пустоту.

Мы двинулись к концу нашего пути.

15

Когда мы остановились на краю я убедилась, что это точно конец. Напротив нас переливалась красками гора. Мы были на вершине другой горы. А между ними – пропасть.

Будто сговорившись, мы с Ирмой одновременно повернули голову направо, потом налево. Пропасть тянулась на ближайшие видимые километры.

Я подошла к краю и глянула вниз. Относительно пологий спуск усыпан огромными и маленькими камнями, редкие кустарники, на самом дне – ковер из опавших с деревьев на горах листьев. Эта место призвано быть диким.

Я осторожно отошла назад.

– Здесь слишком высоко, – прошептала Ирма.

– Думаете, они спрыгнули вниз? – я не решалась на нее глянуть.

– Я знаю. Обрыв не крутой, но каменистый, высокий. На дне тоже камни. Прыгнув, точно разобьешься об них. Я нашла пулю в тумбочке в спальне. Кажется, револьвер. У них было оружие, и они, скорее всего, застрелились, упав при этом вниз. В любом случае, они там. Метром дальше, метром ближе, неважно.

– Но я не вижу скелетов. Они же должны сохраниться? – я включила фонарик на телефоне, чтобы еще лучше рассмотреть дно, и прошлась немного по сторонам, в поисках тел.

– Это место идеально для смерти. Никто тебя не найдет, ведь оно у черта на куличках.

– Что? – я не поняла последнюю фразу.

Ирма повернулась ко мне.

– У черта на куличках. Ты не знаешь, что это значит?

– Я не понимаю, что это значит. Это метафора?

– Ну да. Поговорка.

– Ненавижу их, – ну правда, я никогда не понимаю смысла всех этих присказок, метафор, поговорок. Для меня все буквально, и когда люди сыплют всякими закрученными фразами, а потом смеются надо мной и говорят читать больше книг, чтобы не быть такой дурочкой, мне хочется…

– Что это? – Ирма рванула ко мне и вырвала телефон из рук.

Это мне тоже не понравилось, но я промолчала.

– Что?

– Там, на склоне. Что-то блеснуло, – она начала вертеть телефон в руках, пытаясь направить луч фонаря куда-то вниз.

– Вам показалось. Уже темнеет, пора идти.

– Нет, вон, – она провела фонарем по обрыву, и я увидела отблеск среди листьев.

– Это, наверное, какая-нибудь ерунда, – ничего умнее я придумать не смогла. Мне стало не по себе. – Пойдемте. Вы обещали, что мы вернемся до темноты.

– Сейчас, – кажется, она меня не слышала. Ирма всучила мне мой телефон, вынула свой, включила на нем фонарь, снова уловила блеск. – Давай руку!

– А…

Прежде чем я успела сказать, что ненавижу прикосновения, и что бы она не задумала, это плохая идея, Ирма схватила меня за правую руку и начала спускаться вниз по обрыву.

– Вы сошли с ума! – я забыла про уважение, которое должно быть в разговоре со взрослым человеком. Или и не вспоминала. – Там скользко, вы сейчас упадете, а я вас не удержу.

Она спускалась все ниже, боком, одной рукой удерживая фонарь, другой – оттягивая мою руку. Никогда еще я так крепко не держалась за человека.

Наконец, когда мы уже растянулись на все возможности человеческого тела, она достигла места, где был отблеск. Присела, посветила фонарем. Потом положила телефон на землю и что-то осторожно вытянула из листьев. Спрятала находку в карман, прихватила телефон и начала подниматься.

Я схватила ее за вторую руку и вытащила на ровную поверхность. Ирма, даже не отойдя от края, вынула находку из кармана. Женское украшение в виде сердечка со вставкой внутри, которое вешают на шею. Довольно крупное, потому и отблеск был сильный. Но не от самого сердца, – ему, судя по ржавчине, лет сто, – а от бриллианта, или что это такое, на нем. Ирма с трудом открыла его.

Наверное, украшение было очень дорогим, судя по качеству сделанного. А еще сделанным, видимо, на заказ. Фотография запаяна внутри, да еще и под пластиком. Будто владелица знала, что ей с этим кулоном придется пройти через многое, а потом он будет валяться под дождями в горах, и стремилась сберечь снимок любой ценой.

Прозрачный пластик был запылен и замутнен. Ирма протерла его, послюнявив палец. Мы обе уставились на фотографию мужчины лет двадцати с лишним.

– Разве это не…

– Мой папа. Уве, – промолвила Ирма.

– Может, это все-таки не он?

– Нет, это он. Я видела его снимки в молодости. Один в один.

Мы замолчали, так и оставшись на краю. Я посмотрела вниз.

– Зато теперь все ясно. Дедушка и бабушка действительно пришли сюда и умерли, не знаю как именно, но умерли. Наверное, когда бабушка падала вниз, цепочка зацепилась за острый угол камня, торчащего из земли, и порвалась.