Обычная жизнь - Сергей Ким

— Дурь? Какую ещё дурь? — не поняла Аска.

— Узнаешь, — с недоброй улыбкой посулил я. — И ты ведь, как и все пилоты, не талант, а всего лишь мутант…

— Чего?!

— Того! Не задумывалась никогда, Лэнгли, почему в пилоты берут только тех, кто родился после Второго Удара? Даю подсказку — взорванные падением метеорита залежи урана в Антарктиде, индо-пакистанская ядерная война, русско-китайская ядерная война, ближневосточная ядерная война, вторая корейская ядерная война, аварии на японских АЭС…

— Сам ты мутант… — надулась немка.

— А что? — ухмыльнулся я. — Неплохая теория, вообще-то…

— Плохая!

— … хотя и совершенно бредовая, потому как от радиации обычно дохнут, а не покрываются щупальцами… А что, неприятно думать, что ты не уникальна, а ущербна?

— Пошёл на фиг!!!

— Скучаем? — неожиданно выросла за нашими спинами Мисато. — Непорядок. Ну-ка марш таскать вещи, бездельники! А я пока что отдохну…

Ну, делать нечего — болтать закончили, к работе вернулись…Пока пыхтели и таскали коробки даже болтать прекратили, хотя на сегодняшний вечер это было моё единственное полноценное развлечение. Ну, я, конечно, не о перемещении грузов, а о доведения Лэнгли до белого каления…

Рано или поздно такие безобидные подколки должны перейти из значений количественного в значение качественное, и Аска должна будет элементарно "перегореть". Возможно, это поможет преодолеть более мощные её мозговые завихрения…

— …Эй, ты куда это ставишь? Оставь место — мне же ещё где-то нужно спать!

— А, ну да, точно… Кстати, хорошо, что напомнила — тебе же ещё надо будет взять матрас, подушку и одеяло…

— А моя кровать-то вообще где? — поинтересовалась немка. — Я хочу посмотреть, что она из себя представляет.

— Агхм… — озадаченно почесал я затылок. — Как бы тебе сказать, Лэнгли… А нету нигде твоей кровати. У нас вообще в доме ни одной кровати нет.

— Не поняла? — нахмурилась Аска. — А как же вы тогда спите-то?!

— На полу, — признался совершенно честно.

— НА ПОЛУ?! Да вы с ума сошли!

— Вообще-то в Японии издревле принято спать на полу, — вставила реплику, появившаяся на пороге комнаты Мисато. — И, между прочим, это очень полезно для осанки и фигуры.

— Но ведь на дворе уже давно XXI век! — искренне возмутилась Лэнгли. — А это же просто средневековье какое-то!

— Средневековье — не средневековье, но кровати-то нет и достать её в… — майор бросила взгляд на циферблат массивных электронных часов на левом запястье. — …одиннадцать часов ночи никак невозможно.

— А как же круглосуточные магазины?

— А у вас в Штатах мебель круглые сутки продают? — развеселилась Кацураги. — Кому это, интересно мне знать, может понадобиться, например, в три часа ночи, ну та же кровать…

— Тому, кто хочет спать, но кому не на чём, — ехидным тоном подсказал я.

— Но я же не могу спать на полу! — в отчаянье воскликнула немка.

— Почему? — в два голоса с командиром поинтересовались мы.

— Это жёстко, это неудобно, от этого будет болеть спина и шея, и… и…

— …и ты к такому просто не привыкла, — опять подсказал я.

— Да, — с грустью в голосе согласилась Лэнгли. — Ну, и что же мне теперь делать?

Паникующая Аска являла собой зрелище одновременно потешное и крайне жалостливое.

— Ну, вещи ты сегодня уже всё равно не разберёшь, так что ложись спать, — посоветовала Мисато. — Сегодня — на диване. Завтра что-нибудь придумаем. И вообще, объявляю отбой — мы сегодня все устали, так что нужно хорошенько выспаться и отдохнуть.

— Mein Gott, — трагическим голосом произнесла Лэнгли. — Я даже и не думала, что мне придётся жить в столь тяжёлых условиях…

Неподдельная искренность, прозвучавшая в голосе немки, заставила нас с командиром просто-таки покатиться со смеху.

***

Следующее утро обещало быть для меня исключительно приятным и благостным, ибо являлось утром воскресенья…

Но к величайшему сожалению младший лейтенант Лэнгли ничего об этих обещаниях не знала, так что меня разбудил какой-то рёв. Точнее, этот рёв плавно перетёк из моего сна, где я сидел в окопе, а надо мной с рёвом проносились немецкие штурмовики…

Ещё не до конца проснувшись и осознавая, что вообще происходит, я начал беспорядочно перекатываться по матрасу, нащупывая рукоять пистолета и готовясь сбить из "глока" этот надоедливый "хеншель",[4] намеревающийся выковырять меня из столь уютного окопа…

Правда, спустя пару минут я смог привести мозг в более-менее работоспособное состояние и понять, что я не в окопе, а у себя дома, и источником шума является вовсе не обнаглевший вражеский самолёт, а нечто, идентифицируемое как пылесос. Что-что, а на бытовой технике мой командир сэкономила (впрочем, как и вообще на многом), обзаведясь всяческим старьём, которое шумело так, что, наверное, и в России было слышно… Хотя, честно говоря, это было только по моим меркам старьё — в тутошнем мире такие девайсы считались вполне себе годными образцами прогресса.

Посмотрел на часы… Мать моя женщина, отец мой прокурор! Восемь утра! Для воскресенья — рань просто несусветная! Ну, и какая же сволочь нарушила сегодня мой покой и отдохновение, я вас спрашиваю?

Ну, во-первых, это точно не я, потому как я спал и такой дурью маяться в жизни бы не подумал. Во-вторых, это не Мисато, потому как она тоже, как и я — "сова" и лентяйка. Так что вывод тут напрашивается один…

Во всём виноваты рыжие!

Так. Значит, пистолет — в сторону, общий приказ по организму — следовать на источник звука…

Открыл дверь, сфокусировал взгляд перед собой на открытой двери в комнату Лэнгли… Ну да, так есть.

Аска.

Аска пылесосит.

Аска пылесосит, зараза такая!..

— Guten Morgen, Икари! — неожиданно приветливо поздоровалась со мной немка, не вырубая свой (а точнее — наш) адский агрегат. — Как спалось?

— Morgen было guten ровно до того момента, пока ты меня не разбудила, — сварливо произнёс я. — Обязательно было шуметь в такую рань?

— Рань? Да ты чего! Уже ведь восемь часов!

— И что? Я вообще-то сегодня намеревался поваляться как минимум часов до десяти…

— Ну, ты и лежебока, Икари, — насмешливо фыркнула Аска. — Ты же ведь солдат! Я думала, что у таких, как ты подъём где-то часов в шесть утра, а?

— У меня свободный график и ненормированный рабочий день, — проворчал я. — Я вообще вольный охотник и… И по твоей вине недоспал положенные мне два часа сна, а теперь наверняка не усну опять. Верни мне два часа сна, Лэнгли!

— Обойдёшься. Я твёрдо намерена навести порядок…

Да неужто? Неужто я наконец-то встретил в квартире номер 116 хоть кого-то, любящего порядок?! Уррррааа!..

— …в моей комнате. А остальной дом сами убирайте — я к вам в уборщицы не нанималась!

Обломись, лейтенант.

— Чёрт, ты был прав, Синдзи, — пробурчал кто-то совсем рядом сонным голосом. — Аску надо было селить по соседству, а то не успела она приехать, а уже спать никому не даёт…

Мисато как-то совсем по-детски тёрла кулаками глаза, не обращая внимания ни на хаос вместо причёски, ни на жутко мятую пижаму.

— О, генеральную уборку затеяла? — один кулак прекратил круговые движения и опустился вниз. — Тоже нужное дело вообще-то…

— Генеральную делать будете сами, а я собираюсь навести порядок в своей отдельно взятой комнате.

— Мм… О! Кстати, — Кацураги неожиданно оживилась. — Раз уж ты тоже теперь живёшь здесь, Аска, то будет честным, если ты возьмёшь на себя часть обязанностей по дому.

— Хм… — Лэнгли задумалась и ногой выключила пылесос. — Ну, вообще-то действительно честно… А что за обязанности?

— Вот Синдзи, например, готовит и посуду моет… А давай ты будешь убираться, а?

— Я?! Убираться?! Ни за что!

— Слууушай… — глаза Мисато подозрительно заблестели. — А давай по-честному всё распределим, положившись только на удачу?

— А это как? — недоверчиво поинтересовалась немка.

— Ну, например…

На лице Кацураги отразилась напряжённая работа мысли…

Только какая-то уж слишком напряжённая и как-то слишком отразилась — как бы не было здесь какого-нибудь подвоха…

— Например… Во! В "камень-ножницы-бумагу", а?

"А вот и он — больной зуб!" Точнее — подвох. Как я успел уже узнать на собственном печальном опыте — в этом деле Мисато просто-таки феноменально везло. Даже просто по статистике или теории вероятности такого в принципе быть не могло!.. Но почему-то было…

Бедная Лэнгли…

Спустя всего десять минут я мог лицезреть довольную Кацураги и недоумённо-обалдевшую Аску.

— Так нечестно! — возмутилась немка.

— Честно, честно, — широко улыбнулась Мисато. — Так что уборка дома теперь на тебе.

— Вы мухлевали!

— Если скажешь, как именно, то я тебя расцелую.