Радужные анаграммы - Ольга Хованская

— Да, я что-то слышал об этом, — звучный, хорошо поставленный лекторский тон де Краона не выражал никаких эмоций.

Кабинет Гарольда был просторный и нежилой. При входе взгляд тут же останавливался на необъятной полке с книгами, от пола до потолка. Гарольд сварил кофе на маленькой плитке. Де Краон расположился в кожаном кресле, листая толстый том диссертации. Потом отложил ее, склонил голову набок, смотря своими огромными бесцветными глазами куда-то мимо меня. Помолчал несколько долгих минут. Полуприкрыл глаза, став похожим на сонную ящерицу. У него были тонкие почти прозрачные веки.

— Ошибки находить легко, — наконец изрек он. Посмотрел на Гарольда. Взял у него чашку кофе.

— На странице 37, 60 и 366 есть теоремы, доказательства которых некорректны. Однако это не повод уничтожить всю работу целиком… замечательный кофе, спасибо. Скажите, Гарольд, какая на защите аудитория?

— В смысле?

— Кто будет слушать эту работу?

— Ну… решение по защите будут принимать в основном профессора департамента Фундаментальной Математики, мы практически всех уже видели.

— Будут еще философы, журналисты?

— Да нет, упаси боже! Что за странный вопрос?

Де Краон устало закрыл глаза, словно разговаривая с непонятливым учеником. Пожалуй, он все-таки был старше нас с Гарольдом.

— Это естественный вопрос. Определенные аргументы хороши для определенной аудитории, — терпеливо пояснил он и снова замолчал на некоторое время.

Меня стали раздражать эти паузы.

— Тогда я, с вашего позволения, еще немного почитаю этот… м-м-м, талмуд. У меня еще есть час, — изрек де Краон наконец, неторопливо пролистывая диссертацию.

…Ровно через час он закрыл том и удовлетворенно откинулся на спинку кресла.

— Можно еще кофе?… Спасибо. Так вот, работа построена на десяти аксиомах. Слишком много, но это не ошибка, а всего лишь отсутствие вкуса у автора, — он сделал изящный жест рукой, — Проблема автора в том, что первые две аксиомы позволяют построить пример, противоречащий седьмой аксиоме. А противоречивая аксиоматика — это уже серьезно.

— Какой пример? — заинтересовался Гарольд.

— Смотрите, — Реджинальд достал из кармана пиджака блокнотик и ручку, — автор работает с вот такой многомерной метрикой. В ней пятнадцать параметров. Если положить первые девять параметров равными единице, то использование первых двух аксиом дает простейшее многообразие Калаби-Яу типа «тор», а седьмая аксиома при тех же условиях дает три отдельные сферы. Очевидно, тор и три сферы не эквивалентны друг другу, так как они не могут быть преобразованы одно в другое. Алоис Грубер применяет эту… м-м-м, — де Краон на мгновение замялся, подбирая соответствующее русское слово, — «кухню» для описания топологии ранней Вселенной. Согласитесь, тор и три отдельные сферы — принципиально различные структуры. Уж не говоря о том, что наблюдения подтверждают тороидальную геометрию ранней Вселенной, а в работе делается акцент именно на возможные наблюдательные проверки. Эта диссертация защищается сегодня третьей по счету — это тоже будет нам на руку… Знаете, я бы сейчас с удовольствием чего-нибудь съел, чего-нибудь сладкого.

— Пойдемте тогда обедать, господа. А как Вы относитесь к шоколаду, Реджинальд? У нас варят отличный шоколад.

— Я бы сказал, м-м-м… крайне положительно.

— А так, общее впечатление об этой работе? — спросил Гарольд, когда мы вышли в коридор.

— Слабо и довольно грубо. Здесь явно не хватает финслеровых обобщений. Кроме того, некоторые идеи были им взяты из других работ, без ссылок на авторов.

— Так об этом обязательно нужно сказать!! — радостно вскинулся Гарольд.

— Нет, этого не потребуется. Я этого засранцаАлоисана разсделаю, — невозмутимо сообщил консультант лондонского Королевского Общества.

Гарольд споткнулся от неожиданности, не ожидал от англичанина такой фразы. Реджинальд довольно усмехнулся.

Профессор Реджинальд де Краон оказался большим любителем шоколада. Поглощенные обсуждением особенностей приготовления российского, английского и итальянского шоколада, они едва не пропустили назначенное время. Когда мы вернулись, перерыв уже подходил к концу.

В холле мы снова столкнулись с Биркенау. От его растерянности не осталось и следа, это снова был большой начальник, гордый и уверенный в себе. Но, проходя мимо нас, Биркенау, видимо не сдержавшись, вдруг резко повернулся к де Краону.

— Отрабатываешь гонорар, наемник, — прошипел он, лицо его на мгновение исказилось, он с большим трудом взял себя в руки, — сколько ты содрал с Гарольда за удовольствие тебя лицезреть?

— Выбирайте тон и выражения, Йозеф! — мгновенно отреагировал Гарольд, забыв о всякой субординации.

«Называется, не задумываясь о последствиях, рассек от плеча до пояса», — подумал я и только вздохнул — с таким характером нужно либо стоять на самой высокой ступени административной власти, либо держаться подальше от власти вообще. Иногда Гарольд просто не понимал элементарных правил человеческой жизни.

— Я свое дело знаю, Йозеф, — тон Реджинальда был бесстрастным, лишенным угрозы и малейшего напряжения — таким голосом отвечают на вопрос «который час», — побереги своего мальчика — сейчас ему мало не покажется.

— Если я правильно понял, он Ваш начальник? — спросил де Краон у Гарольда, глядя вслед уходящему Биркенау.

— Да, а что?

— Спасибо.

— Да пожалуйста. А за что, собственно? — не понял Гарольд.

Реджинальд не ответил, с грустным пониманием взглянул на меня — его глаза наконец-то показались мне человеческими.

…Надо отдать должное Алоису, за предоставленный ему час он рассказал все очень четко и гладко. По сравнению со своей кандидатской, он существенно продвинулся. Голос у него был звонкий, яркие слайды с мультипликацией и звуковым оформлением оптимально скомпонованы. Я с беспокойством чувствовал, что все тридцать членов Ученого Совета относятся к работе вполне благодушно. Даже те, которые изначально придерживались мнения Гарольда, были настроены скорее нейтрально, чем отрицательно — слишком уж продумано и изящно было представление. Кроме того, возможные желающие выступить были лишены даже доски и мела, а, следовательно, и возможности сформулировать свои мысли на уровне формул.

«Со сколькими нападающими вам бы ни пришлось одновременно сражаться, стратегия всегда подскажет правильную линию поведения»

— Будут вопросы или замечания к докладчику? — председатель встал с места и оглядел зал, — желающим будет дан микрофон. Пожалуйста, перед тем как задать вопрос, называйте имя, должность и место работы… Да, прошу Вас.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});