Икосаэдр - Андрей Валерьевич Скоробогатов

бывшем экспериментальном мире, по недоразумению переведенному в состав жилых. И все мы — захватчики, незваные гости для них. Но, к сожалению, о существовании дриадников в городе до сих пор знают лишь единицы. Я давно выступал за скорейшее раскрытие…

— Да, но для нас все это не важно, — оборвал его паукентавр. — Администрация хочет, чтобы горожане больше не подвергались опасности. Завтра на рассмотрение сената будет вынесен вопрос о вырубке всех двадцати двух оставшихся дриадников.

Лицо генерального смотрителя исказила гримаса отчаяния, он подошел вплотную к представителям администрации и перешел на крик.

— Вы права на это не имеете! Вы вспомните! Когда Конфедерация миров включила нас в свой состав, одним из обязательных наших условий было сохранение жизни этих уникальных существ! Мы столько трудов вложили в выращивание четырех новых молодых дриадников, это наши дети, а ваша администрация… Это вопиющий факт беззакония, я обращусь к Наместникам!

— Три «цветка» живут в большой оранжерее городской академии, — возразил человек. — Скоро, как нам сказали, у них будет потомство.

— Ничего вы не понимаете! Территория бывшего леса и так сокращена в три раза! В пакте о вступлении говорилось о сохранении жизни всех дриадников в естественных условиях — то есть в лесу, а не в оранжерее! Они не просто плотоядные деревья, все «Цветки» — Разумные, а Наместникам не понравится ущемление прав столь малочисленной разумной расы, уж поверьте мне!

— Ну пусть даже ваши «цветки» и вправду разумны, — сказал паукентавр, усмехнувшись. — При чем здесь ущемление прав?

Кимми покачал головой и вернулся за стол.

— Как же вы глупы… Впрочем, таково большинство. Скажите мне, вы же не станете, к примеру, сажать сенатора Гоогану в террариум, а всех остальных из расы агаона расстреливать? И потом говорить, что мы соблюдаем право разумного вида на существование?

— Не иронизируйте, — отмахнулся паукентавр и направился к выходу. Человек пошел за ним. — Мы донесли до вашего сведения предварительное решение администрации. Также будет решаться вопрос о вашем увольнении. Ознакомьтесь с материалами, которые я принес.

Дверь за гостями закрылась. Господин Кимми остался сидеть за столом, беспомощно обхватив голову руками.

* * *

Я теперь знаю, как она выглядит. В последний раз соплеменница учуяла запах желез на моих верхних листьях и послала с северо-восточным ветром большое послание о себе.

Она еще совсем юна, ее корням нет еще и десяти лет. Сверху на ее тонком светло-зеленом стебле расположено семь нежных листовых пластинок, обращенных к свету, и всего два нижних листа, еще ни разу не использованных. На ее теле почти нет шипов, и лишь недавно моя соплеменница отрастила себе цветки. Все же жаль, что она растет так далеко от меня, если бы ее ствол находился в зоне прямой видимости, мы бы смогли общаться и при отсутствии ветра.

Позавчера я лишился одного из своих нижних листьев. Кто-то пришел и отрезал его черенок большим острым предметом. Рана на моем теле до сих пор болит, хоть сок из волокон уже перестал выделяться. Хоть я уже не в первый раз теряю часть своего организма, все равно никак не могу привыкнуть к болевым ощущениям. Но ничего. В конце концов, это и не страшно, отращу новые листья. Пища, которая мне попалась, все равно была невкусной. По крайней мере, ее оболочка, которую я почти растворил. Вообще не понимаю, куда смотрит природа — если тело организма столь неприятно на вкус, какую пользу столь бессмысленный субъект может принести миру?

Хотя польза, возможно, и есть — яду я впитал прилично. Лиана, которая еще недавно угрожала мне, теперь окончательно засохла. Это замечательно, теперь я снова полновластный хозяин своей земли.

Я отвлекся. О чем же я думал? Так, надо вспомнить. Ах да, о нашей молодой соплеменнице. Она, несомненно, прелесть. Счастье переполняет меня. Нет, я сделаю это сегодня же, лишь бы дул соответствующий ветер.

Какие-то странные звуки с северо-востока. Монотонный нудный гул. Что-то странное там творится, жаль, что я не вижу. А что, если это как-то связанно с моей соплеменницей? Может, повернуть мой фасетчатый глаз немного налево? Нет, не стоит, пусть он и дальше смотрит на восток. Ладно, не важно, в конце концов, все равно так далеко я не смогу ничего разглядеть.

— У-а, у-а, — послышался крик на юге, за ним такие же вопли, только подальше. Обезьяны. Вчера вечером небольшая стая пробежала по окрестным пальмам, но на меня так никто и не запрыгнул. Наверное, это хорошо — их пальцы слишком цепкие, и вероятность, что они свалятся на нижние листья ничтожна. Обезьяна попадалась мне всего три раза за все время, что я расту, и я бы не сказал, что это лучшее мясо, что я ел. Молочные поросята намного лучше.

Я совсем забыл про ветер! А ведь он как раз дует с юго-запада. Пора! Мои соки бегут быстрее и приливают к цветкам-катапультам, волнительное ощущение захватывает меня, я весь горю от радости и счастья. Как давно я не испытывал ничего подобного! Еще мгновение, еще немного оттянуть момент блаженства…

И вот наконец! Все пять цветков сжались и выпустили маленькие облачки желтой пыльцы. Ветер подхватил их и понес на северо-восток, к моей соплеменнице. Я расслаблен. И пусть из всех миллионов пылинок в ее сторону долетит всего ничтожная доля, я верю, что моя пыльца достигнет ее нежных цветков, и у нас будет потомство. Это будет первое потомство для нее, как прелестно. Я рад.

— А тут у вас еще один, что ли?

— Нет, тут ничего нет. Только пальмы.

— Ну не обманывайте, господин Кимми. Раз нам с ребятами сказали выполнить эту работу, то мы ее выполним, даже если вы мне не укажите расположение.

Их много, штук пять. Кто это? Новая пища? Это хорошо, после выброса пыльцы как раз не мешало бы основательно подкрепиться.

— Да вот же он, я помню, что он здесь рос.

— Точно, вот он. Осторожнее подходи, вон с той стороны.

— Вы уроды, звери, изверги! Живодеры! Вы не понимаете, что вы делаете. Он живой, он о чем-то думает сейчас!

— А по мне так фикус-фикусом.

Опять этот мерзкий жужжащий звук. Только теперь уже совсем близко. Эти прямоходящие явно что-то собираются сделать…

— Сначала листья обруби. Наискосок режь.

Боль. Жуткая, нестерпимая боль. Неужели они пришли убивать меня? За что?

(2009 г.)

На пыльных тропинках далеких планет…