Стезёю вечного Заката - Алексей Головин

Силж замолчал, поняв, что начинает говорить слишком много и эмоционально. Неожиданно для себя в небесно-голубых глазах Ильнаты он увидел глубокое понимание, будто отражение его собственных мыслей и чувств. Она осознавала всё. Быть может, кое-что даже тоньше, чем сам магвой…

— Он ведь очень дорог тебе, да? — девушка улыбнулась грустной улыбкой. — Ты говоришь без тени сомнения, что он готов пожертвовать собой ради тебя. Не потому ли столь уверен, что по себе знаешь: сделал бы то же ради него?

Капитан долго смотрел на неё, не зная, как ответить. Стоит ли отвечать на такой вопрос? Можно ли в таком деле что-либо доверить словам? Даже возвышенным, но всего лишь словам… Такое проверяется только жизнью. Или смертью…

— Вижу, сделал бы… — прошептала Ильната и опустила глаза. Плечи её чуть поникли, на лицо набежала тень. Но потом девушка решительно вскинула голову: — В таком случае, надо поспешить. Пойдём вместе! Аламела!

Кобылица не успела откликнуться на зов хозяйки, а Силж не смог произнести твёрдое: «Нет, я иду один!». Пепельный пёс, спокойно лежавший до того в тени под огромным деревом, резко вскочил, пружинисто распрямив сильные лапы, и громко зарычал, привлекая к себе внимание. Потом подошёл к Силжу и встал напротив него, вздыбив шерсть на мощном загривке и заложив чуть назад вислые уши. Уставился прямо в глаза магвою.

— Тихий, ты что? — недоумённо спросил Силж, обескураженный угрожающим поведением магического пса, никогда прежде не допускавшего ничего подобного.

И тут взгляд янтарных собачьих глаз будто затянул его в омут каких-то образов и ощущений, которые требовали своего осознания. Спустя пару мгновений магвой понял, что пытается сообщить ему Тихий. А поняв, очень удивился…

— Он… хм, утверждает, — проговорил Силж, повернув голову к изумлённо взирающей на происходящее Ильнате, — что Зоклас просил его предотвратить любую нашу попытку последовать за ними с Эль-Ифархом. Мол, так надо. И пёс готов исполнить просьбу Зокласа, даже если потребуется остановить нас силой…

— Значит, они об этом сговорились, — вздохнула Просветлённая. — Зачем же ты, дружок, с нами так? — девушка бесстрашно шагнула к оскалившему клыки Тихому и, опустившись рядом на колено, обняла его шею.

Как ни странно, могучий Пепельный пёс вмиг успокоился, несколько раз вильнул хвостом, а глаза его наполнились отчаянной грустью. Он снова посмотрел на Силжа, и магвой получил ещё один мысленный образ и чувство.

— Тихий повторяет, что это необходимо и… разумно. Да, пожалуй, это означает именно «разумно», — озвучил Силж.

— Почему? Тихий, почему? — Ильната слегка потрепала пса за загривок и заглянула в глаза своим проникновенным взглядом.

Но пёс лишь грустно вздохнул, вернулся под своё дерево, улёгся, вытянув лапы и, положив на них голову, закрыл глаза. Будто знал что-то, от чего ему было нелегко…

Внезапно перед взором Силжа всё помутилось, к горлу подкатила тошнота, а в голове возник сонм образов и какие-то голоса. Лишь пара мгновений потребовалась магвою, чтобы понять — на сей раз Пепельный пёс ни при чём. Хоровод неясных бликов сменился мерцанием красных и жёлтых искр, соткавших перед внутренним взором слегка расплывчатое, но узнаваемое лицо Зокласа. Потом «зазвучали», отдавая эхом прямо в мозгу, его слова:

«Здравствуй, брат мой Силж! Если ты это слышишь…».

Силжа отчего-то прошиб холодный пот.

***

Силы таяли как воск свечи. Шорх понимал, что нельзя так долго оставаться в Ином пути — где-то в нереальном месте меж самой Накельтой и опоясывающими её Мировыми Сферами. Одно это способно было опустошить и уничтожить замешкавшегося мага. Не говоря уж о том, что Гасителя отчаянно душил мерцающий клочок Заката, в который обратился раненый Зоклас.

Отказ Ульнэки помочь своему ученику обескуражил Шорха. Но он же толкнул Гасителя за ту грань, где кончается власть разума и даже чувств, и начинается чистый инстинкт. Раненому волку у порога смерти уже нет ни до чего дела, паника не охватывает его. Он способен лишь рваться вперёд в яростной попытке сокрушить врага и выжить, любой ценой выжить…

Шорх глубже погрузился в эфемерные слои древнего Мрака, пытаясь ощутить в Джантре и вокруг неё места с наибольшими скоплениями тёмных сил. Что-то, что могло бы помочь ему или хотя бы напитать новой мощью. Вот невероятное средоточие Мрака в самом сердце огромного города. Это Ульнэка. Путь к ней заказан. Дальше, дальше, на бескрайние просторы великой империи. Туда, где бушуют битвы, кипит боевая магия, льётся людская кровь. Быстрее…

Что-то! Или кто-то… Ближе, всё сильнее!

Вот оно! Шорх, повинуясь почти бессознательному порыву, потянулся туда, где его обострённое чутьё уловило чистую мощь Великой Ночи — холодную, бесстрастную, прекрасную.

Лишь мгновение понадобилось Гасителю для того, чтобы открыть точку выхода. И он проскользнул в неё, невольно таща за собою по-прежнему сжимающего его мёртвой хваткой мага Заката. Мелькнул чёрный вихрь, разрываемый яркими стрелами дневного света, послышались крики и звон сшибающейся стали, прянула навстречу густая волна запаха крови. Гаситель ощутил прямо под собой землю и постарался вырвать себя из Растворения-в-Ночи, вновь обретая человеческую плоть. Это позволило на пару мгновений обмануть Зокласа, менее опытного в подобных магических техниках. Шорх, вернувший свой вес, рухнул на смятую, стоптанную траву, вырвавшись из опасной хватки Заката.

И тут же откатился в сторону, едва успев закрыться вуалью Мрака, ибо совершенно неожиданно его чуть не пронзило сияющее лезвие дневного света. Чересчур мощное для этих дней, когда навеки уходила в прошлое умирающая Эпоха…

…Секира чертила в воздухе широкие спирали; тёмный шлейф, что вился за ней, способен был рассечь плоть не хуже самой стали. Защитные нити-эманации, слетающие с цепи Героска, плели незримый узор, трещащий и сыплющий снопами искр при соприкосновении с тьмою. Клинок магвоя, смазываясь для глаз в призрачные сине-серые сполохи, рассекал воздух с угрожающим свистом, заставляя Повелителя Ночи отступать.

Ашур не ожидал от старого магвоя такой прыти. Героск порою двигался так, будто тело его не имело костей, а земное притяжение было над ним не властно. Пару раз допустив меч Магармуса, легко разрубающий плотную завесу темноты, опасно близко к собственной груди, властитель Зловонных земель сменил ту лихую тактику, что избрал с самого начала схватки. Этого старика так просто было не взять. И не напугать. Глаза Старшего мастера, смотрящие, казалось, никуда и всюду одновременно, видели слишком многое, а реагировал он потрясающе быстро. Шесть невесомых крыльев тьмы непрестанно атаковали из-за спины Ашура, непомерно удлиняясь и делая стремительные выпады, нацеленные в голову, живот, ноги врага. Но Героск отражал их удары яркими шестиугольными щитами света, вспыхивающими в воздухе по его воле. Можно было подумать, что достать его просто невозможно…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});