Дурацкие игры магов. Книга вторая. - Анфиса Кохинор

- Свергнуть меня? - в ужасе пролепетал временной маг, выпустил волосы Димы и беспомощно взглянул на него: - Ты хочешь занять камийский престол?

Приподняв голову, Дмитрии вымученно улыбнулся:

- Нет, Тёма, Камия твоя.

Лицо Артёма просветлело. Он победно взглянул на Ричарда и воскликнул:

- Вот видишь! Ему не нужен мой трон! Принц Камии - я!

Нервно хихикнув, Артём схватил Диму за шиворот и потащил дальше. Но не сделал и пары шагов, как инмарец вновь преградил ему путь. Он ткнул указательным пальцем в грудь временного мага и угрожающе прорычал:

- Принц ты или нет - спектакль заканчивай! Оставь Диму в покое!

- Не мешай! - прошипел Артём, и его шоколадные глаза блеснули серебром.

Но Ричарда это не остановило.

- А что ты сделаешь? Посадишь в клетку рядом с Димой? Так лучше в клетке с ним, чем в замке с тобой!

- Чем тебя не устраивает мой замок?

- Хозяин у него идиот!

- Это почему же? - вкрадчиво поинтересовался принц, и ледяной серебряный свет поглотил шоколадные глаза.

- Осторожно, Ричи! - крикнул Валечка, но инмарец отмахнулся:

- Не встревай, Валя! Дай сказать этому заигравшемуся чародею всё, что я о нём думаю!

- Говори, - плотоядно оскалился Смерть.

- И скажу! Ты обязан Диме жизнью! Твой бред о великом Олефире - смешон! Фира давно напрашивался. Он заслуживал смерти, хотя бы за то, что сделал из светлого мальчика Тёмы безумную Смерть!

- Неправда!

- Заткнись и слушай! Ты обязан вылечить Диму и вернуть ему магию и память. Он единственный, кто может помочь тебе и всем нам!

- Он должен умереть!

- Нет! Я не позволю убить его! Я буду драться с тобой, даже если это будет мой последний бой! - Ричард оттолкнул Смерть, загородил собой Диму и выхватил меч. - Ну, давай, Тёма, убей меня! Лучше я умру, чем стану смотреть, как ты превращаешься в Олефира! Можешь и дальше петь ему дифирамбы, но меня ими не проймёшь! Я помню, как он издевался над Димой! Я догадываюсь, что он делал с тобой, Тёма! И я до сих пор ненавижу вашего учителя! Если бы я мог повернуть Время, я бы убил его сам!

Валентин залпом допил вино, ободряюще хлопнул бледного Бастиара по спине и переместился к Ричарду. Встав плечом к плечу с инмарцем, он посмотрел в ледяные глаза Смерти и удручённо вздохнул:

- Прости, Тёма, но Ричи прав. Ты, и впрямь, выглядишь карикатурой Олефира. Так не может продолжаться. Тебе придётся убить нас обоих, друг.

- Троих! - поправила Маруся и оказалась рядом с мужем.

Смерть отступил, опустил голову, а когда поднял её вновь, на друзей смотрели полные горечи шоколадные глаза.

- Я не буду драться с вами, - еле слышно прошептал Артём и отступил ещё на шаг. - Если вы так хотите, я оставлю Диму в покое.

Временной маг судорожно всхлипнул, повёл плечами, будто ему вдруг стало холодно, и уставился на Дмитрия.

- Тёма, - осторожно позвала Маруся.

Артём вскинул голову, и в лицо женщины вонзился мрачный, безжалостный взгляд.

- Не сопливься, девочка. Последнее слово всё равно за мной. Стража!

Золочёные двери распахнулись, и в зал вбежали гвардейцы. Принц Камии саркастически улыбнулся Марусе, подмигнул Ричарду и Валечке и обратился к солдатам:

- Проводите моего брата в покои для гостей. Не спускайте с него глаз ни на секунду! Охраняйте, как самую большую драгоценность Камии. Ясно!

- Да, Ваше высочество! - хором грянули гвардейцы, подхватили Дмитрия под руки и вывели из зала.

Щелчком пальцев Артём захлопнул за ними двери и с тоской посмотрел на Ричарда.

- Я сделал по-твоему, Ричи, но ты всё равно проиграешь, - прошептал он и исчез.

Глава 8.

Зачем дровам кафель?

Жирная чёрная отметина на внутренней стороне бочки скрылась под водой, и Хавза с усталым вздохом опустился на землю. Дело было сделано, теперь он мог отдохнуть. Вытянув ноги, гольнурец прижался спиной к тёплому металлическому боку и закрыл глаза. Как же приятно немного побыть в тишине и покое! Рыжая ведьма - мысленно Хавза называл Станиславу только так - достала его бесконечными придирками, бранью и приказами. И ей было совершенно наплевать, что Хавза - богатый и уважаемый торговец, что его состояние приближалось к миллиону бааров, не считая средств, вложенных в различные предприятия. А, кроме того, гольнурец был сильным и умелым воином и не раз побеждал в поединках на ножах и мечах. Но куда мечу против магии!

Хавза устроился поудобнее и с головой окунулся в воспоминания. Он занимался торговлей больше десяти лет и не представлял своей жизни без шума и толчеи базаров, без палящего солнца пустыни, без сухого хлёсткого ветра, так и норовящего покрыть лицо узором морщин. Он объездил с караванами всю Камию, он полжизни провёл в дороге и вынужденное заточение действовало на него удручающе. Рыжая ведьма отняла у гольнурца жизнь, заменив её жалким, почти рабским существованием. И договориться со Станиславой было невозможно!

А ведь ещё три месяца назад Хавза считал, что умеет находить общий язык с любым человеком, будь то трясущийся от страха раб, заносчивый наёмник или капризный, надменный аристократ. Хавза учился договариваться ёщё мальчишкой, когда отец брал его с собой в путешествия, и позже, когда служил в лавке старого и чрезвычайного вредного Мафтара, компаньона отца. Гольнурец был уверен, что в совершенстве владеет искусством плетения словесных сетей, и жизнь, казалось, подтверждала это. После смерти отца он занял его место в торговой лиге и легко вошёл в доверие всем значительным людям Гольнура. Вскоре молодой торговец был избран в верхнюю палату лиги и за десять лет утроил наследство отца. Как раз сейчас в одном из лучших кварталов Гольнура для него возводили огромном особняк, который должен был стать его новым домом. В честь новоселья Хавза собирался устроить роскошный бал, а теперь…

- Хавза!

Гольнурец вздрогнул и открыл глаза. Вскинув голову, он посмотрел на белокурую девочку, по пояс высунувшуюся из окна, и улыбнулся:

- Ну, что там ещё, Ника?

- Начальнице не хватает дров. Придётся тебе тащиться в сарай.

- Опять пироги? - простонал Хавза.

Девочка хихикнула:

- Хуже, кулебяка по особому рецепту. А ещё запечённая баранья нога, жульен и суп с артишоками. Так что, тащи дров побольше.

Гольнурец тяжко вздохнул, поднялся на ноги и едва не охнул: поясница разламывалась, как у древнего старца. Однако он не выказал слабости. Приветливо махнув Нике рукой, подхватил ведро и побрёл вдоль стены, ворча под нос:

- Я сильный, уважаемый человек. Как она смеет использовать меня как раба?! Ну, ничего, дайте мне только выбраться, я… я…

Хавза замолчал. Лицо стало угрюмым, а плечи поникли, словно он уже нёс на себе тяжёлую вязанку дров. Гольнурец ненавидел Станиславу. И не только потому, что она была женщиной и командовала им, как мальчиком-рабом. Впервые в жизни Хавза столкнулся с человеком, к которому не смог найти подхода. Конечно, бурное знакомство и стычка на границе с Сунитом не могли сделать их приятелями изначально, но за три месяца, проведённые под одной крышей, отношения должны были хоть немного наладиться. Но не тут-то было! Станислава абсолютно не слушала собеседника. Для неё существовало лишь собственное мнение, а то, что шло с ним вразрез, объявлялось крамолой и преступлением. А её злые, наглые и оскорбительные отповеди напрочь отбивали охоту спорить. "Камиец" и "мразь" были для ведьмы синонимами, а уж лекции о своём нравственном падении Хавза слушал с утра до вечера…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});