Ледяной коготь: испытания грядущего дня - Артём Демченко

— Несколько дней назад я не мог поверить, что стану верховным правителем нашего славного народа. Братья верят в меня и готовы пойти со мной на смерть. К нам стягиваются силы со всех концов системы: с Гильгама, Вадрана, Кольтиора, Фирматра… И все намерены помочь вам в борьбе с Арахнорумами. Я никогда не мог поверить в то, что мы станем единым народом с общей историей, моралью и верой в светлое будущее. Когда-то пророчества о явлении кроноансестерского просветления казались детскими сказками, которые никто не воспринимал в серьез. Но теперь эта сказка стала величайшим периодом в нашей истории. Мы навеки в долгу перед тобой.

— Я почту это за честь, Кортак-Арол, — поблагодарил монарха педанторцев наш герой. — Меня волнует один вопрос. Что ждёт нас в том мире? Что мы увидим? С чем нам придётся столкнуться?

— На этот вопрос не знаю ответа даже я, друг мой, — с сожалением ответил новоизбранный правитель. — То место, где находятся Кроноансестеры, покрыто мраком тайны и неизвестности. Может быть вашим глазам предстанет нечто ужасное, способное искоренить рассудок, а может быть и нечто, способное очаровать и пленить неописуемой красотой.

— Сможем ли мы вернуться назад? — испуганно спросил дракон.

— За все эти миллиарды лет мы не видели ни одного Кроноансестера, кто бы смог вернуться из этого пространства, — вздохнул Кортак-Арол, наблюдая за тем, как последние части портала встают на свои места. — Но это не значит, что для вас нет ни единой крупицы надежды. Если в ваших душах в том мире будет гореть непреодолимое желание вернуться и у вас будет причина, по которой вам нужно вернуться назад, — вы обязательно вернётесь обратно.

— Спасибо, Кортак-Арол, — сказал дракон, расправив крылья и устремив свой взор на месте сборки портала. — Я не прощаюсь. Ещё увидимся.

— Конечно, — ответил предводитель педанторцев. — Мы будем ждать вашего возвращения. К этому времени наш флот будет на орбите Вадрана. Я свяжусь с капитаном вашего корабля. До встречи, мой друг.

Дракон кивнул и, оттолкнувшись от земли, устремился навстречу месту посадки «Гиперборея». Там, тем временем, во всю шла работа: техники корабля вместе с педанторскими учеными пытались на основе чертежей собрать портал, фрагменты которого были уже спущены из Ангара «Гиперборея» на лифтах и аккуратно выложены в ряд: дуга, добытая на Мильтельпаласе, лежала с левого края; рядом с ней, помещенный в прозрачный ящик, находился тетраэдр, поднятый со дна Йольнира лисом; чуть поодаль светился камень, вырванный из рук доктора Вальмерта; последнем в ряду сверкал на свете фернанской звезды Контериун. Неподалёку от места расположения артефактов сооружалась широкая платформа, на которую помещались какие-то странные столбы и в основании которой несколько педанторцев аккуратно вырезаны широкие отверстия. Одними из тех, кто всячески оказывал посильную помощь в постройке, были Норвин, Кортенс и Мировинг, трудившиеся над пропорциональным сооружением основы.

— Как продвигается работа? — из любопытства спросил дракон, наблюдая за тем, как Мировинг с помощью плазменной пилы аккуратно подгоняет отверстия под размер одного из столбов. — Что нового?

— Работа идет, как по маслу, — усмехнулся пилот, на секунду оторвавшись от работы. — Иметь дело с этими ребятами-одно удовольствие. Они просто гениальнейшие инженеры! Правда вот понимаю я их с трудом… Но это мелочи! Они бы могли здорово нам помочь с восстановлением городов, когда война закончится.

— Несказанно рад это слышать, — сказал дракон, окинув взглядом трудившихся членов экипажа. — Долго вам ещё осталось?

— Примерно минут тридцать, не больше, — чинно ответил Кортенс. — Технологии настолько просты, что, наверное, ребёнок мог бы с ними разобраться. Закончим с платформой-можно открывать портал. Вы отлично поработали, Ваше благодеятельство. Примите мои искренние поздравления!

— Спасибо, Кортенс, — поблагодарил офицера дракон и обратился к гному: — Как твой глаз, Норвин?

— Он мне как родной стал, — засмеялся гном, вгоняя столб в отверстие платформы. — Остались, конечно, неприятные воспоминания, но это все проходящее. Ну и дал же ты жару сегодня! Мы с Шорганом чуть в штаны не наложили. Думали, что рванет! Вот это было весело… Кстати, я тебе должен.

— За что? — в недоумении усмехнулся дракон.

— За Кувирсант, помнишь? Если б не ты, быть мне всю оставшуюся жизнь овощем с огорода…

— Типун тебе на язык, Норвин, — отмахнулся дракон. — Мы же команда! Друзья все-таки, как никак. Да и тем более, ты мне жизнь спас. Может бы и калекой от мины остался на всю жизнь, если бы не твои навыки сапёрного дела.

— Но, но! Никаких разговоров! — возразил Норвин. — После войны мы все вместе загуляем, как следует. У Айнона, слыхал, свадьба намечается. О как! Нас правда не пригласил еще…

— Ладно, — засмеялся дракон. — Поживём-увидим. Вы лиса не видели?

— Пушистик, кажись, с Эронсом болтает. Они на скалу какую-то забрались, — вспомнил Мировинг. — А Ширланд проверяет готовность корабля к обратной дороге. Лучше его не отвлекать.

— Ладно, — сказал дракон, задумчиво покачав головой. — Пойду на корабль и прикорну чуток. Совсем из сил выбился.

— Сон-это дело святое, мой чешуйчатый друг, — сказал Кортенс. — Ты сегодня уж точно заслужил парочку хороших сновидений. А нам, лоботрясам, ещё работать и работать. Когда все будет готово, мы тебя разбудим.

— В последнее время мне видятся только кошмары, к сожалению, — вздохнул дракон, посмотрев в сторону корабля. — Ладно, друзья, удачи вам. Не поминайте лихом!

— Да куда уж тут, — засмеялся Мировинг. — Нам здесь ещё долго копошиться придётся.

Кивнув в ответ, дракон медленно поплёлся в сторону корабля, предвкушая спокойный и сладостный сон, которого ему так не хватало в последние дни.

* * *

Эронс, свесив ноги со скалы и скрестив руки за головой, с упоением наблюдал с высоты птичьего полёта, как внизу полным ходом идёт работа по подготовке к преодолению последнего рубежа. Сладостно вздохнув и повернув голову к лису, офицер блаженно пробормотал:

— Да-а-а… Красота! Сидел бы тут себе и сидел: ты здесь, а там внизу кто-то работает, пыжится. Не прелесть ли?

— С вами трудно не согласится, офицер Эронс, — усмехнулся лис. — Только я бы, наверное, не применял это к нынешней ситуации. Где-то люди гибнут, холод собачий, повсюду мрак, а мы тут сидим, загораем…

— Ох… Твоя правда, пушистик, твоя правда, — вздохнул Эронс, сняв с плеча винтовку и положив её себе на колени. — Странное ощущение на душе. Вроде как и радость, а вроде как и душа так ноет, что хоть вены режь. Вот что мне после войны делать? Домой возвращаться уж нет смысла, а начинать новую жизнь как-то поздно. И так ноет, ну так ноет, что хоть в лифте вешайся от безысходности, ей богу. Чего это я о себе да о себе. Ты-то что делать будешь?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});