Эльфийские хроники - Жан-Луи Фетжен

— Сколько у тебя с собой людей? — спросил барон.

— Людей? — переспросил, презрительно хмыкнув, Гаэль. — Для того, чтобы устроить засаду? Хорошенькая мысль… Нет, ни одного человека у меня нет. А вот эльфов — столько, сколько нужно. Разве ты не этого хотел?

— Там, внизу, — пять телохранителей. И еще Морврин.

— Стоит мне поднять руку — и там никого не станет. Однако для этого нужно, чтобы ты мне заплатил, приятель…

— Я знаю. Деньги у меня — в седельной кобуре. Я сделаю вид, что бросился наутек, и оставлю своего коня. Он — серый в яблоках. И помни, что единственный, кого нужно убить обязательно, — это эльф… И постарайся оставить в живых хотя бы одного из солдат, чтобы его можно было потом использовать в качестве свидетеля.

— Не переживай. Мои лучники знают, что делать… А ты?

— Что «я»?

— Как ты собираешься оправдываться, если тебя даже не ранят?

Впервые с самого начала этого разговора Горлуа не смог удержаться от того, чтобы не смерить «серого эльфа» взглядом. В тусклом свете сумерек Гаэль почти полностью сливался с листвой рощицы. Если его люди были такими же, как он, их никто не смог бы заметить. Эльф улыбнулся барону, а затем небрежно показал рукой на куст, за которым пряталась Этайна.

— Посмотри-ка вон туда…

Горлуа повиновался и, повернувшись в сторону воровки, увидел, как она отпускает тетиву уже натянутого лука. В тот же миг барон почувствовал острую боль в боку. Он от боли взвыл, и его вопль отразился эхом от окружающих долину холмов. К этому эху несколько мгновений спустя добавилось эхо от нескольких других воплей: эльфы-лучники Гаэля тоже выстрелили.

— А теперь беги, — прошептал Гаэль. — Твоя рана — пустячная. В тебя вонзилась стрела, но ее наконечник не смазан ядом. А наконечники всех других стрел — отравлены… Даже раненые не проживут и одного дня.

Когда наемник выпустил Горлуа, тот зашатался, но сумел устоять на ногах. Он увидел, как Гаэль и Этайна исчезли в зарослях, а затем услышал новые крики, призывы и ржание лошадей. Он схватился за древко стрелы, вонзившейся ему в бок, и тут же вымазал руку в своей собственной крови.

Цепляясь за ветки кустов, он кое-как добрался до лагеря. Каждый его шаг причинял ему сильную боль, от которой у него проступал пот и затуманивались глаза. Обычная стрела… Он никогда бы не подумал, что она может причинять такую сильную боль. Единственное, на что ему теперь оставалось надеяться, — так это на то, что Гаэль сказал правду и что наконечник стрелы не смазан ядом.

Внизу, в лагере, все уже закончилось. Лошади все до одной исчезли. Трое людей неподвижно лежали на земле. Еще один куда-то полз, у него из ноги и из спины торчало по стреле. Горлуа опустился на колени, еле дыша, и наверняка упал бы на землю, если бы чьи-то руки не подхватили его под мышки.

— Господин, вы живы!

Горлуа поднял голову. Пот щипал ему глаза, и перед его взором мелькали какие-то яркие точки. Единственное, что он мог рассмотреть, — так это то, что рядом с ним находился какой-то мужчина из числа его подчиненных. В него, похоже, не попала ни одна из стрел.

— Морврин… — пробормотал барон.

— Я не знаю, где он, — послышалось в ответ. — Наверное, находится где-то неподалеку…

— Протруби в рожок… Предупреди…

Барон не смог больше ничего сказать. Он хотя и не потерял сознание, но слова стали застревать у него в горле.

Спустя некоторое время земля у него под ногами загудела. Горлуа, испугавшись, выпрямился, но сделал это так быстро, что невольно аж взвыл от боли. Ему снова не дал рухнуть на землю его подчиненный. Затем барон услышал, как этот солдат кричит и трубит в рог. Горлуа попытался собраться с мыслями, но исходивший от земли гул начал усиливаться и в конце концов стал оглушительным. Горлуа впал в полусознательное состояние.

Затем ложбина, в которой он находился, неожиданно наполнилась вооруженными людьми, криками, вспышками света. Люди бегали туда-сюда, размахивали факелами, окружали по периметру весь лагерь. Затем один из них — рыцарь, облаченный в одежду воинов королевства Логр (белая полоса между двумя синими полосами), — опустился на корточки перед Горлуа.

— Он жив?

— Да, господин. Но я не знаю, слышит ли он вас…

— Что здесь произошло?

— Эльфы… Они напали на нас, чтобы забрать лошадей. Если бы господин Горлуа не закричал, чтобы нас предупредить…

— А Морврин? Где он?

— Я не знаю, господин…

Рыцарь встал, и затем в течение некоторого времени Горлуа не ощущал ничего, кроме какой-то суеты вокруг себя, от которой у него возникали позывы к рвоте. Затем рыцарь снова подошел к лежащему на земле Горлуа, а вслед за ним появились два лучника, несущие чье-то безжизненное тело. Судя по длине волос, это было тело эльфа.

— Это он?

Горлуа отвел в сторону руки того, кто поддерживал его голову, и подполз к трупу, обнаруженному лучниками. Да, это был труп эльфа — такого же серого и худого, как Гаэль.

— Это не Морврин, — прошептал Горлуа.

— Но где же он тогда? Эй вы, поищите еще! Его обязательно нужно найти — живого или мертвого!

Горлуа опустился на землю. «Мои лучники знают, что делать», — сказал ему Гаэль. Ему, Горлуа, оставалось только надеяться на то, что это правда.

Башня карликов, похожая на торчащий из земли огромный сучок и устремившаяся в сиреневое небо, освещаемое садящимся солнцем, казалась заброшенной. С ее вершины не доносилось ни малейшего шума, не пробивался свет, не было заметно ни малейшего движения. Возможно, эту первую встретившуюся на пути отряда Махеоласа башню карлики и в самом деле покинули. Она стояла ближе всего к Черным Землям, и это давало карликам достаточно оснований для того, чтобы дать отсюда деру. Впрочем, карлики не имели обыкновения оставлять врагам свои сооружения неповрежденными, кем бы ни были эти враги. А эту башню, похоже, никто и не пытался разрушить.

Она представляла собой странное сооружение, очень сильно отличающееся от построенных людьми башен и донжонов, которые Ллиане доводилось видеть в прошлом. Данная башня имела коническую форму (ее ширина у основания составляла добрую дюжину шагов, а в районе вершины — всего лишь несколько локтей, и поэтому, пожалуй, даже горстки защитников хватило бы для того, чтобы отбивать атаки на нее одновременно со всех сторон). Ее стены вздымались вверх почти отвесно и были довольно скользкими из-за того, что ее покрывала серая глина. Однако что делало ее действительно странной — так это отсутствие каких-либо отверстий в стенах: ни дверей, ни бойниц. Эдакий каменный конус, вздымающийся над землей на высоту в два перша и чем-то похожий на чей-то зуб.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});