Охота на Лань. История одной одержимости (СИ) - Линдт Нина

Джованна успела метнуться к себе в каюту и упасть на кровать, разбудив индуса. Она задыхалась, судороги сжимали расслабленное было тело. Она кричала в подушку, потому что снова казалось, что она во власти графа делла Мирандола, что его руки блуждают по телу.

Когда ее плечи оказались в кольце чьих-то крепких рук, Джованна забилась еще сильнее, но у самого уха прозвучал спокойный голос:

– Все хорошо! Все хорошо! Ты в безопасности. Ты на корабле. Мы в открытом море. Все хорошо. С тобой друзья. Дыши ровно. Вдох и выдох. Франческа! Слышишь? Вдох! И выдох. Все хорошо.

Она стала подчиняться ему не сразу. Сначала билась, кричала, и он видел, как у нее сводит кисти рук и ступни. Ступнями занялся индус. А он держал ее за плечи, навалившись немного, чтобы она затихла, и говорил одно и то же ей на ухо.

И она стала успокаиваться. Веки опустились, все еще вздрагивающие, дыхание выровнялось, и Рауль начал растирать ей кисти.

Она что-то пыталась сказать, но ее голос вырывался из горла хрипло и отрывисто.

– Спи, – приказал он мягко. – Мы поговорим завтра.

И она послушно обмякла и уснула.

Рауль накрыл свернувшуюся клубочком Франческу. Эта ночь оказалась бессонной. После прикосновений к ее телу во время массажа он долго не мог успокоиться, хотелось пойти к ней, взять на руки и унести к себе. Но он понимал, что это глупость. Она не готова.

Он и так ходит по краю, пытаясь приручить ее к прикосновениям. Но как поступать иначе, не знает. И еще ему нравилось гладить ее тело, ласкать его, вновь и вновь смотреть на Франческу. Казалось, он не видел в своей жизни более прекрасной женщины. И тем сложнее было понять тех, кто пытался применить к ней силу, а не ласку. Даже то небольшое насилие, что он совершал, заставляя Франческу обнажаться перед ним, казалось ему преступлением.

Но Рауль не видел иного выхода. И потом, эти сеансы приносили плоды: Франческа становилась более уравновешенной, спокойной, воспринимала его прикосновения все проще. Возможно, однажды она сможет наслаждаться этой жизнью во всей ее полноте, даже плотскими утехами.

И Рауль сильно надеялся, что хотя бы часть их будет в его объятьях.

Дождавшись, когда девушка уснет глубоко, он осторожно встал. Индус сидел у двери и ждал. Вскочив, он осторожно открыл дверь перед Раулем.

– Ей часто снятся кошмары, – сказал Амар. – Почти каждую ночь.

– Буди меня теперь, – ответил Рауль. – Мне кажется, мы сможем вытеснить это чудовище отовсюду.

– Госпожа будет петь и танцевать снова. Амар знает.

Рауль улыбнулся.

– Да, Амар.

Пико был бледен, несчастен. Он вошел к ней, и Джованна прижалась к стене, прикованная за руку. Она снова была в том месте. Стояла, завернувшись в простыню, чувствуя свое абсолютное бессилие.

– Ты… – Пико сделал шаг вперед, – ты предала меня, Джованна. Это очень плохо. Запомни: ты только моя. И счастливой будешь только со мной.

Он шагнул к ней и рванул простыню с ее тела.

Джованна закричала и проснулась. Крепко вцепившись в простыню, пыталась понять, где она. Дверь отворилась, кто-то вошел, Джованна вся сжалась, чьи-то руки обняли ее, она вздрогнула и завозилась, чтобы освободиться.

– Шшш, тихо, милая…

Она узнала голос капитана. Этот ласковый шепот только усилил слезы. Вдруг стало бесконечно жалко себя. Словно прорвалась плотина, и все страдания, вся боль, накопленные за это время, рванули безудержным потоком наружу. Он крепко держал ее, целовал в висок и гладил по волосам. Она развернулась и прижалась к нему, вздрагивая всем телом.

– Шшшш… поплачь, родная, поплачь…

Так много было любви и понимания в этом ночном голосе, что она плакала, прижавшись к нему, уткнувшись в его грудь. Постепенно буря в ее душе стала стихать. Судорожно вздохнув, Джованна вдруг почувствовала себя совсем легкой.

В темноте его пальцы нашли ее руку и переплелись с ее пальчиками.

– Все будет хорошо, Франческа. Все будет хорошо. Спи, – он накрыл ее одеялом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Только не уходи, пожалуйста.

– Я буду с тобой.

Джованна прижалась к нему и тут же заснула.

Рауль откинулся на подушки рядом, понимая, что теперь связан с ней. Женщина, лежавшая рядом, была как вселенная, неизведанная, манящая и пугающая, и он от нее не мог уйти, но была ли она обещана ему? Зеленые глаза, манящие, как лесная прохлада, губы, созданные для поцелуев, медные волосы, будто красное золото огня… Он положил руку ей на талию. Она глубоко вздохнула во сне, и ему стало больно от ее доверчивости, уязвимости. Сильная и слабая… Такая разная, как две стороны монеты, но в то же время… Сможет ли он защитить ее? Ему бы хотелось обещать себе это.

– Я поборюсь за нее. Поборюсь еще немного, – прошептал он темноте.

Глава 6. Слияние

– Франческа! – капитан позвал ее на палубу юта. Джованна, чуть приподняв юбки, поднялась к нему, и Рауль жестом пригласил ее к бортику. Отсюда открывался вид на корабль, летящий по волнам, подобно птице.

Джованна взволнованно вцепилась в парапет, когда капитан встал к ней совсем близко, так что она почувствовала спиной его тепло. Но он вдруг погладил ее по правой руке, заставив чуть повернуться в эту сторону.

– Справа от нас Европа. Испания.

Вторая его ладонь легла на ее левое плечо.

– Слева, – тихо пророкотал он, – Африка. Под нами воды Средиземного моря. А впереди, Франческа, впереди океан. Он не такой ручной и спокойный, как море. В нем больше страсти, больше силы.

– Мне стоит бояться его? – она старалась стоять спокойно, жар его ладоней на плечах вдруг напомнил вечера, когда он разминал ее тело.

– Нет. Никогда ничего не бойтесь. Океан не любит трусов. Когда опасность велика, лучший совет – быть дерзким. Будьте смелы, отважны, и он полюбит вас.

Он чуть сжал ей плечи и отпустил. Джованна растерянно смотрела вперед и взволнованно дышала. Притяжение к Раулю становилось все сильнее. Но кошмары с Пико делла Мирандола не оставляли ее в покое по ночам. И она все еще считала, что лучше не поддаваться искушению. Физическая близость отпугивала, но ей очень хотелось его объятий и ласк. Он все реже обнимал ее, потому что приступы паники происходили все реже и стали слабее и в большинстве случаев она справлялась сама.

Их тренировки стали настоящими, спокойными, Джованна больше не испытывала слепящей ярости и отчаяния. Но как ей хотелось почувствовать себя не одинокой, не оторванным от дерева листком, а соединиться с семьей, почувствовать себя частью большой группы людей! Хотелось пустить корни. Принадлежать месту.

Боцман подошел, облокотился на парапет рядом. Они переглянулись, приветливо улыбнувшись друг другу.

– Мона Франческа… – прочистил горло боцман. – Мы хотим пригласить вас на ужин на палубе.

– Ужин? – до сих пор капитан разрешал ей есть у себя, все приглашения на ужин в компании помощника и боцмана в его каюте она вежливо отклоняла.

– Да. У нас существует обычай. Когда мы выплываем из пролива, то первый вечер в океане мы устраиваем праздник. И ужинаем все вместе на палубе. Сегодня как раз такой вечер. Мы идем с хорошей скоростью, вечером будем в Атлантическом океане. И нам всем было бы приятно, если бы вы присоединились к нам.

– Я…

Она хотела отказать.

– Я очень вас прошу, мона Франческа. Дайте нам шанс, – добавил боцман.

Сердце Джованны сжалось от волнения. Вот ее зовут стать частью чего-то большого, а она, только что мечтавшая об этом, отказывается?

– С удовольствием, мессер Родриго. Я с удовольствием приду.

Его лицо просветлело, он отечески похлопал ее по руке, чуть кивнул и пошел орать на матросов.

Но чего Джованна не ожидала, так это того, что, подойдя к лестнице, ведущей с капитанского мостика, боцман крикнет:

– Она согласна!

И все, кто был на палубе, ответят единым воплем радости.