Голливудский мустанг - Генри Денкер

— Марти, тебе известно его состояние?

— Его личный доктор звонил в больницу. Примерно полтора часа тому назад. Я услышал правду. Дела Карра плохи. Если врачам удастся поддерживать в нем жизнь еще сорок восемь часов, он получит шанс. Это самый оптимистический прогноз.

— Мне этого не сказали, — произнес Джок.

— Замолчи! Не говори ничего! Если я что-то узнаю, я свяжусь с тобой.

Марти положил трубку. По другому телефону Джоку звонил глава студии, возвращавшийся из Мадрида на Побережье через Нью-Йорк. Глава студии находился в кабинете у президента кинокомпании. Они могли говорить одновременно.

— Вы меня слышите, Финли? — спросил президент. — Где вы были? Вам следовало позвонить нам, а не вынуждать нас искать вас по всей Неваде!

Глава студии, похоже, обиделся и за себя, и за президента.

— Я здесь! В больнице! — сердито произнес Джок.

— Что случилось? — спросил президент.

Джок рассказал всю историю, умолчав о том, чем занимался Престон Карр перед сердечным приступом. Когда Джок перестал говорить, президент, пытаясь скрыть свое волнение, спросил:

— Вы закончили снимать?

— По какому поводу я устроил банкет?

— Да, верно.

Трудно объяснить акционерам, что иногда происходят такие случайности, как сердечный приступ. Акционеры — безжалостное племя. Они требуют от президентов дара предвидения, которого лишены сами.

Как и в случае с Марти, беседа потекла менее напряженно после того, как президент узнал о завершении съемок.

— Конджерс займется прессой. Он уже в пути. Ничего сами не говорите.

— Что, по-вашему, можно тут сказать? — взорвался Джок.

— Успокойтесь, успокойтесь. Я знаю, как вы привязались к старику. Я хочу сказать лишь следующее — не говорите и не делайте под влиянием стресса ничего такого, что впоследствии смогут превратно истолковать, — сказал президент.

— Например? — произнес Джок.

— Пленка уже лежит в коробках? Берегите ее. Если фильм действительно так хорош, как говорят, и если он станет его последним фильмом, он может оказаться бесценным. Прибыль от проката в Штатах составит не меньше десяти миллионов. Его смерть станет сенсацией. Мировой сенсацией!

— Спасибо, — с нужной долей горечи сказал Джок.

— Вы — художник. И были его другом, но я — бизнесмен и должен отчитываться. Перед банками. Акционерами. Нам приходится касаться неприятных моментов. Думаете, мне это нравится? Но это — моя работа. Вы одержали творческую победу. Сберегите ее. Не совершите какого-нибудь глупого, эмоционального поступка. Не скажите что-нибудь лишнее. Вы меня понимаете?

— Понимаю, — сказал Джок. — Я работал с этим человеком, знаю его, уважаю, люблю. Да, люблю его. Он — великий актер. Видеть Карра в таком состоянии нелегко…

— Мы понимаем. Мы понимаем. Когда мы получим смонтированный материал?

— Не знаю. Я не уеду отсюда, пока Карр не начнет поправляться.

— Конечно, конечно, — сказал президент. — Поговорим позже.

Прошло сорок восемь часов. Состояние Карра не улучшилось. Но оно также и не ухудшилось, что было маленькой победой.

К концу второго дня разочарованные отсутствием новостей репортеры начали разъезжаться. Если они приехали сюда взбудораженными, бодрыми, то покидали больницу разочарованными, обманутыми, раздраженными. Престон Карр подвел их. Он был обязан умереть, потому что газетчики примчались сюда, чтобы осветить это событие в прессе.

Больница и город успокоились. Дейзи, почти всегда имевшей дело с молодыми людьми, приходилось заботиться лишь о тех, кто страдал от похмелья или простуды. Теперь она впервые преданно ждала, улыбалась, держала Карра за руку, поила его охлажденным соком, мыла вместе с санитаркой.

Других посетителей к Карру не допускали. Ни Джока, ни Джо Голденберга. На третий день, убедившись в том, что врачи контролируют состояние Карра и ухудшения не ожидается, Джо решил вернуться в Лос-Анджелес. Когда Дейзи сказала об этом Престону, актер попросил, чтобы Джо пропустили в палату. Доктор согласился неохотно. Пять минут. Не больше. Возле Карра будет находиться только один человек. Поэтому Джо встретился в Карром наедине.

Когда Джо вышел из палаты, Джок шагнул к оператору.

— Как он? Как выглядит? Он что-то сказал?

— Только то, что он испытывает усталость.

— И все? За пять минут?

— Он сказал кое-что еще.

— Например? — тотчас спросил Джок.

— Ну, еще то, что он с удовольствием работал со мной. Что я должен приехать к нему на ранчо, когда он поправится. Подобные вещи.

Узнав, что Карр не говорил о нем, Джок испытал облегчение.

— Он не потерял надежды. Доктор считает, что душевный настрой пациента очень важен в таких случаях.

— Да? — недоверчиво сказал Джо. — Для меня важнее результаты ЭКГ.

— Послушайте, Джо, спасибо за все. До встречи в Лос-Анджелесе?

Джо не отреагировал.

— Скоро мы снова будет работать вместе. Я приглашу вас снимать мою новую картину. Надеюсь, что вы будете свободны, — сказал Джок.

— Не утруждайте себя, — с грустью и раздражением отозвался Джо. — Когда вы, молодые негодяи, поймете, что величие другого человека не принижает вас? То, что он — великий киноактер, не умаляет вашего режиссерского таланта. Вам следовало ценить Карра, любить его. Не питать к нему ненависти.

Но сегодня, благодаря вам, молодым режиссерам и актерам, жестокость стала образом жизни. Вы используете фильмы в качестве оружия, выражаете с их помощью собственную враждебность. И пока критики страдают той же болезнью, потакают вашей болезни, вас будут считать великим.

Но только не я! Я старомоден. Ценю мягкость. Мне нравятся порядочные, добрые люди. Я ценю в людях гордость, а не высокомерие. Считаю, что талант налагает на человека обязательства. По-моему, ваш талант не дает вам права быть безжалостным негодяем.

И знаю одно. Я не хочу больше снимать фильмы. С такими жестокими людьми, как вы. Эта картина станет моей последней. Я рад, что работа закончена. Я оказался свидетелем убийства.

Джо зашагал по коридору к выходу; он нес маленький чемоданчик с личными вещами и походил скорее на портного, чем на одного из лучших в мире кинооператоров, возвращающегося в свой дом стоимостью триста тысяч долларов.

Шестнадцатая глава

Трижды в течение этого дня Джок звонил Мэри. Как идет монтаж? Когда он сможет увидеть готовый материал? Он хотел просмотреть его первым. Раньше главы студии, который уже два дня находился в Лос-Анджелесе. Мэри в своей сдержанной манере заверила Джока в том, что работа продвигается успешно. Первый вариант будет готов через пять дней. Последние реакции Карра, его крупные планы оказались очень хорошими, они работали на образ. Сейчас, когда мир знал о его болезни, эти кадры приобрели особое значение. Приближающийся недуг отражался в глазах Карра, на его красивом усталом лице.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});