Дети леса, дети звезд - Мерри Джинн

— Вы как?

Грин подумал, что вот, удобный момент, когда стоило бы пожаловаться на всю базу, обшипеть всех докторов, которые так мучали его всегда, а вот сегодня — особенно, и какая же это наглость — просить слить в баночку, бесцеремонная наглость!

Открыл было рот, вспомнил, откуда взялся сам Тесс и выдал:

— А почему вам так важно, будут ли у меня дети? Ведь с теми, кто приедет сюда, все равно будет все по-другому.

Тесс моргнул.

— Важно не будут ли, важно, какие они в принципе могут быть, — ответил слегка удивленно, — И даже, я думаю, не именно ваши, просто вы единственный маг, ставший нечеловеком, которого здесь видели. Нужно же посмотреть хотя бы на одном примере, что здесь может произойти с кодом.

— Сегодня код один, завтра другой, — досадливо сказал Грин. — Все меняется, все на свете, мастер Тесс. Я не могу назвать ни одной неизменной вещи в этом мире. А вы?

— Как раз код я бы и назвал вещью, которой надлежит оставаться неизменной, — нахмурился Тесс. — По крайней мере, у здорового человека. А вот его нарушения в большинстве случаев означают смерть для рода — или больных детей, с рождения калек или слишком хилых, или невозможность зачать, с кем хочешь. И лишь в крайне редких случаях — что-то более удачное и жизнеспособное, чем было заложено в коде исходном.

— Да не собираюсь я ничего зачинать! — возмутился Рон. — Да мне и не с кем пока! И вообще, непонятно, есть кто-нибудь еще или я один такой! Просто я не понимаю, зачем одно чудо изучать так, словно это явление постоянное? Я слышал о людях, которые оборачиваются медведями, лисами или енотами. Как быть с их кодом?

— Да вас никто и не заставляет! — ответно возмутился Тесс, сверкнув глазами на ученика. — Если бы тут были люди, которые оборачиваются всем перечисленным, изучали бы всех. Но их нет, так что исследуют вас. На предмет, как это чудо устроено и насколько для нечудесных людей опасно.

— Я никак не опасно! — отрезал Рон и прижал мастера крылом, чисто на инстинктах. — Я не против, чтобы меня изучали, просто от изучения меня, вот внутри, опыта у людей не прибавляется! А прибавляются совершенно лишние знания.

Помолчал.

— И я не уверен, кстати, что ими смогут правильно распорядиться.

— Знания лишними не бывают, — буркнул Тесс, насильственно приведенный в свернутое под крылом положение. — А распоряжаться ими, к слову, будут только в том случае, если вы вдруг пожелаете переселиться жить на Мабри и зачинать детей там. Потому что кровь рода, а в укрупнении и кровь нации должна быть здоровой и сильной, и тем, кто только ослабит ее своим вкладом, размножаться не позволяют. Мне, например, запрещено… А изучение вас даст ученым представление о том, насколько бдительно надлежит изучать всех остальных, с кем переселенцы могут в будущем столкнуться и — всякое случается! — начать скрещиваться.

— Мастер Тесс, — раздраженно сказал Рон, — я все время пытаюсь сказать, я хочу сказать, я не знаю, как им это сказать! Тело — текучее, сознание очень часто определяет внешний облик. Путаница у меня в голове привела к тому, что я стал таким, какой сейчас. Это не хорошо и не плохо, это просто есть. Так вот: люди, которые сюда переселятся с Мабри, могут в результате и не остаться людьми! Я пытался объяснить Дийсу и Ренну, а раньше и Морану про то, что люди могут незаметно для себя получить новый облик, который будет им соответствовать здесь. Я не знаю, случится ли это, и никто не может знать, но это возможно. У нас есть истории, есть легенды о таких народах. Но никто не хочет меня слушать, когда я это рассказываю! Чтобы этого не случилось, вовсе не надо знать мой генетический код, надо просто научиться осознавать свое место в мире, как человека! Видите, это, наверное, сложнее, чем кажется, но я знаю, что это — должно — быть — главным. Надо осознавать себя человеком, чувствовать себя человеком, вести себя — как человек! А не у всех так получается. Пройти по этой узкой дороге легко, если не знаешь других, но я — маг, я — знаю. И вы — знаете.

Зато люди с Мабри, которые придут, тоже будут знать много, кроме одного, единственно важного — роли человека здесь. Его места. Вот это и надо изучать, а не генетические коды мага-недоучки.

— Ужас какой… — только и смог произнести Тесс, после чего замолчал надолго.

А когда все-таки заговорил, то интонации его звучали совсем по-мабрийски:

— Грин, а известно ли вам, что сознание в значительной степени зависит от состояния тела? Вставьте в голову человека проволоку, пропустите по ней ток, и он будет счастлив, как ни от чего другого. Передвиньте ее немного или воспользуйтесь правильно выбранным излучением, и он сойдет с ума от боли, хотя эта боль будет ему только мерещиться. Дайте ему особый наркотик и он будет осознавать себя животным, неодушевленным предметом, рабом, богом… Сознанием можно управлять с помощью машин, ядов, лекарств, кроме того, есть гены — гены, заметьте! — отвечающие за склонность к жестокости, к разным видам безумия, к независимости или послушанию… Вполне возможно, что и способность изменять внешний облик в зависимости от состояния разума и души тоже определяется каким-то особым геном — тогда в этом нет ничего особенного, этот ген надо выделить и либо усиливать, либо блокировать, в зависимости от того, что будет нужнее. Если же дело не в генах, а во внешнем воздействии… — Тесс покачал головой, чувствуя, что так оно скорее всего и есть, и понимая, что с этим уже ничего не поделать, — тогда надо изучать источник воздействия, чтобы определить, как надлежит с ним обращаться для получения того или иного результата. Как вести себя, чтобы остаться человеком, как — чтобы измениться желаемым образом.

— Состояние, — пробурчал Грин, надувшись. — То есть вы допускаете, что состояние можно менять, но допускаете это как-то очень неправильно. А если внешний источник не изучаем? — сфинкс покосился на крыло, под которым был Тесс. — Если надо не копаться во внутренностях проволочками или иголочками, а постараться понять смысл изменений просто так, без приборов? Тогда как?

— Тогда это называется "косвенный метод измерений", — донеслось из-под крыла. — Как если бы вас изучали не лично в лаборатории, а по следам, оброненным перьям и задранной добыче. Так хорошо и подробно, конечно, не вышло бы, но сообразить, где вы водитесь, чем живете и какие привычки имеете — вполне. А по ним и вывести, что существо серьезное и уважать его надо тоже всерьез.

— Да, — самодовольно отозвался Грин, поневоле улыбаясь, — Я существо очень даже уважительное и внушительное. И насколько по косвенному было бы интереснее — без пробирок. А то ваш доктор Мьонн со своими анализами страшнее кикиморы, честное слово. А этот последний так вообще!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});