Месть роботов - Роджер Желязны

Толпа подалась назад.

— Если дверь не откроют, — зло произнес капитан, — ее придется высадить.

Он снова поднял саблю, опять разнесся грохот металла о металл.

Медленно, беззвучно створки двери широко разошлись, и капитан увидел суровую, облаченную в пурпур фигуру, возникшую перед ним.

— Кто смеет нарушить покой Мемориала в ночь Хранителей Огня? — торжественно вопросил Лоара Пол Кейн.

— Весьма драматично, Кейн. Отойди в сторону!

— Назад! — слова звучали звонко и отчетливо.

— Ласинукам запрещено приближаться к Мемориалу.

— Выдайте нам преступника, и мы уйдем. Станете его покрывать — мы возьмем его силой.

— Мемориал не выдает преступников. Это незыблемый закон. Можете даже и не пытаться.

— Прочь с дороги!

— Ни с места!

Ласинук раздраженно рыкнул, но тут же понял бессмысленность своего рева. Улица вокруг была пуста, только в квартале от них вытянулась цепь солдат с оружием наизготовку, а дальше — земляне. Они сбились плотной, шумящей толпой, бледные лица слабо маячили в свете атомоламп.

— Что, — проскрипел сам себе капитан, — этот подонок еще огрызается?

Жесткая шкура натянулась на челюстях, чешуя на черепе встопорщилась. Он повернулся к адъютанту с коммуникатором:

— Прикажите дать залп над их головами.

Ночь раскололась надвое пурпурными выплесками энергии, в наставшей тишине ласинук громко расхохотался. Затем он повернулся к Кейну.

-Если ты рассчитывал на помощь этих людишек, то ты ошибся. Следующий залп будет на уровне голов. Если ты думаешь, что это блеф — проверь!

Челюсти ящера отрывисто щелкнули:

— Прочь с дороги!

Тонит в руке нацелился на Кейна, палец застыл на курке.

Лоара Пол Кейн медленно отступил, не спуская глаз с оружия. Капитан двинулся вперед. Но стоило ему сделать шаг, как внутренняя дверь распахнулась, открыв проход в Зал Вечного Огня. От притока воздуха Огонь задрожал; толпа в отдалении увидев это, ответила неистовым воплем.

Кейн повернулся к Огню, возведя очи горе. Движение его руки было быстрым и незаметным.

И мгновенно Вечный Огонь переменился. Он успокоился, а затем с ревом взметнулся к потолку слепящей пятидесятифутовой колонной. Рука лоариста шевельнулась вновь, и отвечая ее движению, цвет Огня изменился, став карминовым. Окраска становилась все глубже, малиновый цвет огненного столба растекся по городу, превратив окна Мемориала в кровавые глаза.

Мучительно текли секунды, капитан оцепенел от растерянности, людские толпы погрузились в благоговейное молчание.

Потом побежал растерянный шепоток, силящийся, растущий, сливающийся в один короткий призыв:

— Долой ласинуков!!!

Откуда-то сверху пурпуром сверкнул тонит, и капитан очнулся. Но опоздал на миг: удар пришелся точно по нему, он медленно согнулся, умирая; на холодном лице рептилии застыло презрение.

тысячегласным ревом вознесся к небесам. Безоружная толпа, пьянея от собственной ярости, многоглавым чудовищем ринулась на ласинуков. Те не дрогнули: их оружие косило людей сотнями. Но тысячи, десятки тысяч рвались вперед по телам павших, собственными телами закрывая изрыгающие пламя стволы, сокрушая ряды ласинуков, дробя кости.

Сектор мемориала был залит кровавым отсветом малинового пламени, стоны умирающих и яростные вопли победителей слились в сплошной гул.

Это было первой битвой Великого Восстания. По всему городу от оконечности Лонг-Айленда до Джерсийских равнин ласинуков ждала смерть. С той же быстротой, С какой приказы Тимбалла достигали снайперов подполья, заставляя их браться за оружие, слухи о чудесном превращении Огня, передаваемые из уст в уста, заставляли ныо-йоркцев поднимать головы и бросать свои отдельные жизни в единый гигантский тигель, именуемый „толпа”.

Все развивалось неуправляемо, безответственно, стихийно. С самого начала любые попытки тимбаллистов взять ситуацию под контроль оказались тщетными.

Подобно могучей реке толпа разлилась по городу и там, где она проносилась, живых ласинуков остаться не могло.

Солнце, взошедшее в то роковое утро, обнаружило повелителей Земли, удерживающими сжимающийся круг в верхней части Манхеттена. С хладнокровием прирожденных воинов они сцепили руки и противостояли напирающим, вопящим миллионам. Но и они медленно отступали. Каждое здание ласинуки отдавали с боем, каждый квартал — после отчаянного сражения. Их раскалывали на изолированные группы, удерживавшие сначала здания, потом верхние их этажи, наконец одни только крыши.

К вечеру, когда солнце уже садилось, оборонялся лишь Дворец. Его отчаянная защита остановила натиск землян. Сжавшееся огненное кольцо оставило за собой мостовые, устланные почерневшими телами. Вице-король лично руководил обороной из своего зала, собственными руками наводил полупереносную установку.

И тогда, поняв, что толпа начала выдыхаться, Тимбалл воспользовался удобным случаем и принял командование на себя. Тяжелые орудия с лязгом двинулись вперед. Ядерные и делъталучевые установки, доставленные из арсеналов восставших, нацелили смертоносные стволы на Дворец. Теперь орудиям отвечали орудия. И первая управляемая битва механизмов разгорелась во всей своей неудержимой ярости. Тимбалл был вездесущ: командовал, перебегая от одного орудийного расчета к другому, вызывающе стрелял из своего ручного тонита по Дворцу.

Под прикрытием плотного огня люди перешли в наступление и закрепились на стенах. Атомные снаряды проложили.им дорогу в центральную башню, где бушевало теперь адское пламя.

Этот пожар явился погребальным костром последних ласинуков Нью-Йорка. С невероятным грохотом обуглившиеся стены дворца обваливались, но еще за минуту до этого вице-король с чудовищно израненным лицом все еще был на посту, целясь в плотные скопления осаждающих. Когда его переносная установка выплюнула последнюю порцию энергии и умолкла, он вышвырнул ее в окно отчаянным и бесполезным жестом презрения, а сам исчез в пылающем аду.

Сумерки опустились на Дворец, и подсвеченный заревом дальних пожарищ затрепетал над развалинами зеленый флаг независимой Земли. Нью-Йорк снова принадлежал людям.

чения. Беспорядок вокруг стоял невообразимый, агонические стоны были пугающе созвучны отдаленным крикам опьяненных победой уцелевших.

Лоара Пол Кейн пробился сквозь толпу к Тимбаллу.

— Скажите, все кончено?

— Начало положено. Земной флаг реет над развалинами Дворца.

—