Чудо-моргушник в Некитае - Александр Гейман

- Ну, мы на разведку сходим, - распорядился Фубрик, - а ты стой тут на стреме. Свистнешь если что. Свистеть-то хоть умеешь?

- Нет, - признался император, похолодев от страха, что вызовет неудовольствие блатного.

- Ну что ты за фраер! - скривился Фубрик.

- Я вот так умею делать, - поторопился похвастать император. Он сунул палец за щеку и звонко чпокнул - звук был такой, будто лопнул бычий пузырь. - А ещё я пукаю очень громко, - добавил он и в доказательство стал выпердывать "Мурку".

Одной рукой Фубрик зажал себе ноздри, а другой вкатил в многострадальный лоб государя внушительный моргушник.

- Ты, гондурас! - осерчал урка. - Это наша блатная песня, а ты её жопой дуешь, сучара!..

- Лысый, у тебя слуха нет, - заметил и Жомка. - Ты уж лучше чпокни два раза, если атас будет, усек?

Двое блатных засветили фонарь и нырнули в ход. Император стоял, прислонившись спиной к стене и с тоской размышлял, как ему поступить. Он хотел уйти, но боялся. "А вдруг, - конил император, - встретят потом в саду да напинают или моргушник влепят! Им это запросто". Государь потер лоб - и вдруг решился бежать прочь. Но в этот самый момент наружу показался Жомка:

- Лысый, ты лопату и лом достать можешь? Нам там разгрести надо.

- А че нет, - небрежно сплюнул император. - Тут у садовника закуток, там всего навалом.

- Сгоняй по-скорому! - велел Жомка. - Я тута потелепаюсь.

Император ушел в кусты и выбрался на аллею. Ему навстречу попался какой-то мелкий придворный, влюбленный в своего императора. Император не знал его имени, но помнил, что тот обожает его, своего государя разумеется, все придворные преклонялись перед владыкой, но этот особенно он даже нарочно выскоблил у себя на голове такую же лысину. "Ну вот, его и пошлю за охраной, - подумал государь. - А сам скорее слиняю подальше во дворец!" Но вместо этого государь неожиданно сам для себя сказал:

- Эй, ты!

- Да, государь! - склонился придворный.

- Ну-ка, сбегай скорей к садовнику в закуток, принеси мне лом и лопату. Только - никому не слова, по-ал? Ну, живо!

Придворный, кланяясь, попятился и бегом припустил куда было велено. Вскоре он притащил орудия землекопов.

- Ну, стой здесь, - приказал император. - А за мной не ходи, по-ал? А то ка-ак влеплю моргушник!..

Он замахнулся лопатой, и придворный испуганно пригнулся. "Боятся меня", - радостно подумал император. Он снова продрался сквозь кусты и протянул лом с лопатой Жомке.

- Молоток! - похвалил Жомка, и императору приятно было слышать эту похвалу своей расторопности.

Государь снова встал у стены, прислонившись спиной. Неожиданно вдалеке на дорожке показалась парочка фрейлин. Они издали начали кланяться императору. Государь сделал вид, что не замечает их. "Вот принесло кобыл! с досадой подумал он. - Теперь будут гадать, фули я тута стою!" Вдруг его осенило - император присел на корточки и принялся онанировать. Фрейлины, тихохочко похихикивая и перешептываясь, прошли мимо - угадывая желания государя, они тоже сделали вид, будто никого не заметили.

В этот самый миг из лаза выглянул Фубрик и страшно разъярился.

- Лысый! - гаркнул он. - Ты что же это - онанируешь на стреме?!. Вот тебе, козел!

Он больно-пребольно принялся вколачивать в царственный лоб моргушники и при этом приговаривал:

- На стреме не онанировать, по-ал?!. По-ал, придурок? На стреме не онанировать!

- Уйа-уйа-уйа! - возопил император.

- Мужики, что тут у вас? - выбрался к ним Жомка.

- Да вот, козлина, - повел головой в сторону императора Фубрик, онанирует на атасе, пидар!

- Ты чего же это? - строго вопросил Жомка и нахмурился. - У нас, блатных, на стреме никто не онанирует!

- Да я... - стал объяснять император, - я нарочно это! Вижу - бабы какие-то мимо прутся. Думаю, подозрительно же - стоит мужик, ничего не делает. Фули ему надо, верно? Думаю, дай-ка я онанировать начну - вроде уже какое-то занятие - вроде как нарочно отошел в сторонку и... Ну, они и почапали себе... А то как-то шухерно - че, мол, он стоит тут!

- А, ну, это правильно! - одобрил Жомка, удовлетворившись объяснением. - Ты, Фубрик, в натуре, зря шмон поднял. Лысый же это воровскую смекалку проявил, он для конспирации это!

- Ага, ага! - закивал император. - Я всегда для конспирацию онанирую!

- Ну, тогда другое дело, - смягчился и Фубрик. - Хрен с тобой, дрочкай, только как ты потом палец в рот себе совать будешь для чпока - это я уж не знаю.

- Я вытеру! - пообещал император. - Бля буду, вытеру!

- Во, вытери, а то зачушишь себя - мы с зачуханными не водимся, предостерег Фубрик. - Сразу из блатных выгоним, по-ал?

Они снова ушли на раскопки. Император ещё час стоял у стены. Как назло, придворные будто сговорились - то одного, то другого несло невесть зачем в заброшенную часть сада. Император уже не отнимал руку от паха, изображая заколдованного онаниста. Он злобным взглядом провожал сановников и придворную мелкоту, недоумевая, чего их сюда сегодня всех тащит. К счастью, у Жомки и Фубрика вышло масло в фонаре, и они выбрались наверх.

- Все, кенты! - провозгласил Фубрик. - Разбегаемся. Лысый! Завтра в это же время здесь. Смотри, чтоб фараонов не притащил - оглядывайся, когда сюда пошлепаешь.

- Я че, вчера родился, в натуре? - оскорбился император. - Да я легашей спиной чую за квартал.

- Я говорил тебе, - вновь вступился Жомка, - клевый фраер!

- Ла, до завтра.

Фубрик и Жомка в ту же секунду будто растворились, только кепка Фубрика мелькнула где-то в кустах. А император выбрался на аллею и обнаружил придворного, которого он посылал за лопатой. Государь нахмурился:

- Ты?.. Какого хрена, в натуре, ты тут тыришься?

- Да я, ваше величество, - отвечал придворный, влюбленный в своего государя, - вы мне наказали стоять здесь, я и стою.

- А, - вспомнил император, - ну, это правильно. Ну, иди, иди покеда...

Придворный кланяясь попятился.

- Будь завтра здесь же в это же время! - внезапно выпалил государь ему вслед.

"На хрена я ему это сказал?" - недоумевал император всю дорогу до дворца.

Дзенец локтем подтолкнул Ходжу и глазами показал на Суперкозла. Тот, казалось, готов был взорваться - и сделал это:

- И неправильно!

- Конечно, неправильно, - поддержал его Фубрик. - Разве можно императору моргушник ставить? Его надо сразу на гильотину отправить, неча шелбанами-то бавиться, верно?

- А через пятьдесят лет в святые записать, - ухмыльнувшись, добавил дзенец.

- И к могиле ходить каяться всю жизнь, - понимающе закончил Ходжа. Да-да, любезные господа, я вас понимаю.

Суперкозел бешено сверкнул глазами на всех троих и угрюмо заявил:

- Ни один император не позволяет уркам моргушник ему ставить. Не бывает такого. Он сам кого хошь всякую минуту казнить может, даже на фелляцию поставить. Неправда это, выдумки писательские, не было никаких моргушн...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});