Тайфун - Робин Алан Уайт

в порядке. Я имею в виду школу подводного плавания.

— На «Портленде» она была пассажиром. Она просила — нет, умоляла, чтобы я дал ей корабль, и я уважил ее просьбу.

— Вы отдали ее Ванну. Какое впечатление это произведет на следственную комиссию?

— Предположим, девчонка успешно окончит школу. И что я получу в этом случае?

— Квалифицированного подводника, — просто ответил Уэлч.

Бухта Провидения, Россия.

Теплое течение Куросио течет из центральной части Тихого океана на север, проходит мимо Японских островов и омывает восточное побережье Сибири, прежде чем столкнуться лоб в лоб с встречным ледяным анадырским течением. Теплая и холодная вода смешиваются и закручиваются, образуя мощный водоворот, который очищает поверхность моря от плавающего мусора и относит все в бухту, где расположен рыбацкий поселок Провидения.

В течение первых недель сентября рыбаки, ловившие крабов с полуобвалившегося причала, постоянно получали свидетельства того, что за затянутым туманом горизонтом что-то произошло. Поверхность серого моря была усеяна обрывками проводов, с обгоревшей, вонючей желтой изоляцией. Каждый прилив приносил стальные фляжки, обломки деревянной обшивки, промокшие листы бумаги и маленькие стеклянные флакончики.

Рыбаки рылись в выброшенном на берег мусоре в поисках всего, что могло бы пригодиться в хозяйстве, что можно было продать или выпить. Вытягивая сети, они спорили до хрипоты относительно того, какой корабль потерпел крушение, какая катастрофа его постигла, что сталось с экипажем и грузом. Одна за другой из-под полусгнивших свай старого причала вытаскивались стальные клети, в которых копошились жирные камчатские крабы.

Последняя клеть поднялась к поверхности, но вдруг остановилась, зацепившись за что-то. Кто-то принес слабый фонарик. Рыбаки уставились вниз, где прибой набегал на покрытые ракушками сваи, и увидели в воде человека.

Он лежал на животе, и его торс, плечи и руки находились в непрерывном движении. Темная вода вокруг пенилась от его отчаянного барахтанья. Казалось, несчастный пытается ухватиться за стальную клеть, что было понятно, учитывая температуру воды.

— Держись!

Это мог быть рыбак, упавший за борт из лодки, или пьяный, сорвавшийся в море, или даже вор, обчищавший чужие сети. Но какими бы ни были обстоятельства, бросившие его в море, человек находился в ледяной воде, и столпившимся на причале рыбакам этот кошмар был хорошо знаком.

Кто-то побежал за лестницей. Кто-то притащил багор.

Три человека спустились с прогнившего настила причала. Когда они оказались у самой воды, луч фонарика высветил, что это утопленник. На трупе были рваные в клочья остатки темно-синей флотской робы, покрытые копошащейся броней сварливых, прожорливых крабов.

Рыбаки подтащили багром утопленника к причалу и сбросили крабов в море. Волна толкнула труп к свае, и он перевернулся, открывая лицо с пустыми глазницами, вспученный живот с оторванными полосками мертвенно-бледной кожи и белую нашивку над нагрудным карманом: «К-1 ФЕДОРЕНКО».

Военно-морской госпиталь Триплер.

Гонолулу, Гавайи.

4 декабря

Весь сентябрь Ванн провел в военно-морском госпитале Триплер. Он решил, что его оставили на Гавайских островах для того, чтобы во время работы следственной комиссии он мог предстать перед ней и защищать свои действия и себя самого.

Весь октябрь Ванн провел в обществе жизнерадостного санитара нейрохирургического отделения по фамилии Туй. Широкоплечий, смуглый полинезиец с острова Самоа пытался убедить его в том, что он сможет вести полноценный образ жизни и без ног. Неужели? Еще недавно Ванн командовал боевым кораблем, а сейчас ему не подчиняется его собственный мочевой пузырь.

Первые три недели ноября Ванн готовился к процессу. В результате появилась большая коробка, доверху набитая желтоватыми листками бумаги, исписанными мелким почерком.

За неделю до Дня благодарения, когда госпиталь был украшен выпотрошенными индейками и разрисованными тыквами, к Ванну приехал посетитель.

Когда-то давным-давно Ванн служил под началом кэптена Брукса Лефлера. Именно Лефлер впоследствии дал ему рекомендацию в школу офицеров подводного плавания. В настоящее время кэптен был одним из двух бывших командиров атакующих субмарин, которые преподавали тактику в военно-морской школе Тихоокеанского флота.

Лефлер был невысоким мужчиной с широким, открытым лицом и белыми как снег волосами. Его проницательные глаза сохранили ясную голубизну. Нежно-розовая кожа быстро обгорела под жарким гавайским солнцем. Каким бы добродушным ни казался Лефлер на берегу, на капитанском мостике это был сущий демон, не признававший компромиссов. И сейчас слушатель школы, который решал при виде Лефлера, что его ждут полтора месяца безделья, совершал роковую ошибку, ставившую крест на его дальнейшей карьере во флоте.

— Выглядишь ты дерьмово, — сказал Лефлер вместо приветствия.

— И я, и мой корабль, — согласился Ванн.

Лефлер оглядел его.

— Тебе ничего не нужно? Может быть, поправить подушку? Или принести попить?

Его взгляд упал на капельницу, от которой отходила трубка, скрывавшаяся под одеялом, и он поспешно отвернулся.

— Брукс, не тяни, говори сразу, что у тебя на уме.

— Стэдмен. Что хорошего ты можешь про него сказать?

Лоб Ванна стал холодным, словно у рептилии. Раз Лефлер задал этот вопрос, значит, фамилия Стэдмена уже внесена в список кандидатов обучения в школе офицеров подводного плавания. Из чего следует, что или следственная комиссия уже завершила свою работу, обойдясь без участия Ванна, или никакой следственной комиссии вообще не будет.

— Что ты хочешь о нем узнать?

— Я не охочусь за чем-то конкретным. Это все равно что бракосочетание. Священник предлагает всем тем, кто знает о каких-либо причинах, мешающих брачному союзу, или высказаться сейчас, или хранить молчание вечно. Итак?

— И кто у нас женится?

— Один человек с большим количеством звезд на погонах попросил проверить всю подноготную Стэдмена.

— В прошлом году у меня была возможность дать Стэдмену рекомендацию в школу подводного плавания, но я этого не сделал. Он затаил на меня смертельную обиду, что в конечном счете привело к бунту.

— Значит, ты не рекомендовал бы назначать Стэдмена командиром лодки?

— Черт побери, Брукс, будь моя воля, я бы поставил его к стенке. Мы ведь имеем дело с бунтом!

Помявшись, Лефлер возразил:

— Мы имеем дело с человеком, которого только что произвели в коммандеры.

В коммандеры? Ванн почувствовал, как внутри у него вскипает желчь.

— Как… как это могло случиться? Кто дал ему рекомендацию?

— Золотой мальчик из штаба комподфлота Атлантики. По фамилии Уэлч.

— Джо Уэлч?

— Он самый. Так вот, я не доверяю золотым мальчикам, поэтому я вышел в море вместе с твоим бывшим старшим помощником, чтобы проверить все лично. В жилах Стэдмена не течет кровь аллигатора. Он не прирожденный убийца, какими были мы с тобой. Но он проделал на практике то, что весь остальной флот лишь отрабатывает на учениях. Сколько боевых торпед тебе пришлось выпустить? От скольких «живых рыбок» ты уворачивался?

— Но…