Рандеву с «Варягом». Петербургский рубеж. Мир царя Михаила (сборник) - Александр Михайловский

– Слушаю!

– Евгений Никифорович, это Александр Васильевич Тамбовцев. Необходимо срочно встретиться с вами. Дело важное и неотложное. Если можете, приезжайте на Мойку.

– А что, по телефону нельзя? – зевая, ответил мне генерал.

– Евгений Никифорович, дело неотложное и конфиденциальное. О нем должны знать я, вы и государь – император, – ответил я, – разговор по телефону, как я вам уже говорил, необходимой секретности не гарантируют. Если нехороший человек сумеет подключиться к линии, то о нашем разговоре станет известно тому, кому это не следовало бы знать. Потому-то я и настаиваю на личной встрече.

– Гм… – задумался Ширинкин. – Если вы так считаете… Ждите, я скоро буду.

Повесив трубку, я обернулся. За моей спиной стояла бледная как смерть великая княгиня Ксения, в халате, наброшенном прямо на ночной пеньюар.

– Александр Васильевич, ради бога, скажите, что произошло? – спросила она дрожащим голосом, вцепившись в мой рукав. – Почему среди ночи все на ногах? Что-то случилось с Сандро?

– Нет, Ксения Александровна, – ответил я, – с Александром Михайловичем всё в порядке, он жив, здоров и невредим, – Ксения облегченно вздохнула, но я продолжил: – Беда случилась с вашим братом Михаилом. На наш корабль, на борту которого он находился, вероломно напали англичане. Напали, несмотря на вымпел, указывающий на присутствие на борту наследника российского престола. Нападение отбито, но великий князь тяжело ранен, – Ксения снова побледнела и закрыла рот рукой, чтобы не закричать, – но не беспокойтесь, корабельный врач сказал, что жизнь вашего брата вне опасности. Он уже отправлен на наш плавучий госпиталь «Енисей» для продолжения лечения.

– Какой ужас! – только и смогла вымолвить Ксения. – Бедный Мишкин! Как эти мерзкие, подлые и гадкие англичане посмели поднять руку на моего брата и наследника российского престола?! – тут из состояния оцепенения она впала в противоположное состояние – гиперактивности. – Александр Васильевич, миленький, ведь надо срочно что-то делать! Ну скажите, что мне теперь делать?

– Ваше императорское высочество, – начал я успокаивать Ксению, – в самое ближайшее время ваш брат окажется в руках самых лучших врачей, каких только можно найти в этом мире. И поверьте, скоро он будет совсем как новенький, не останется и следа от всех его травм. И к тому же рядом с ним всё время будет ваш супруг. Как говорится, до свадьбы заживет.

– Ах, Александр Васильевич, – всплеснула руками Ксения, став на мгновение похожей на большую летящую чайку, – я так волнуюсь, так волнуюсь! Скажите, могу ли я чем-нибудь помочь?

– Разумеется, – сказал я, – о всем случившемся необходимо срочно поставить в известность вашего брата и вашу матушку. Государем-императором займемся мы с генералом Ширинкиным, а оповестить ее императорское величество Марию Федоровну я попрошу вас и Нину Викторовну. Надеюсь, она сможет найти правильные слова, чтобы утишить материнскую тревогу за младшего сына. Я, например, не уверен, что сумею это сделать.

5 марта (19 февраля) 1904 года, 02:25. Санкт-Петербург, дворец великого князя Александра Михайловича, набережная реки Мойки, 106

Александр Васильевич Тамбовцев

Прибывший Ширинкин, стряхивая снег со своей генеральской шинели, недовольно проворчал:

– Ну-с, Александр Васильевич, что у вас такого срочного и важного стряслось, что понадобилось посреди ночи вытаскивать из постели старика?

Вместо ответа я подал генералу копии двух поступивших за это время радиограмм. Кроме первой, в которой рассказывалось о самом сражении, четверть часа назад мы получили и вторую. В ней сообщалось, что великий князь Михаил Александрович благополучно прибыл на плавучий госпиталь «Енисей». После рентгена и УЗИ врачи установили, что серьезных повреждений, угрожающих его жизни, не обнаружено. Получив это известие, великая княгиня Ксения и Нина Викторовна выехали в Аничков дворец.

Пока генерал читал радиограммы, я со стороны наблюдал за изменением выражения его лица. Недовольство сменилось удивлением, потом яростью и гневом…

– Вот ведь мерзавцы! – воскликнул он, возвращая мне радиограммы. – Да как они посмели поднять руку на наследника русского престола! Подобное просто немыслимо! Вы, Александр Васильевич, были совершенно правы, когда опасались преждевременного разглашения всей этой истории. Да, кстати, чем я лично могу быть вам полезен во всей этой истории?

– Евгений Никифорович, – сказал я, – полезным вы можете быть не нам, а государю и России. Когда его императорское величество узнает о случившемся – а он непременно об этом узнает в самое ближайшее время, – то гневу его не будет предела. Это ведь не какие-то там бомбисты, связь которых с иностранными правительствами еще нужно доказать. Это военный корабль британского флота, который с заранее обдуманным намерением напал на русский военный корабль, не остановившись даже перед тем, что на борту того находится брат императора России. Какие, по-вашему, выводы может сделать государь, получив все подробности этой гнусной провокации?

– Э-хе-хе, – прокряхтел генерал, опускаясь в кресло, – да раньше хватило бы и меньшего повода для объявления войны. Да и теперь было бы не вредно привести британцев в чувство.

– Ну, Евгений Никифорович, до объявления войны пока дело не дошло. А вот дипломатические отношения, возможно, будут на время прекращены. Надо переговорить с господином фон Плеве, чтобы его ведомство установило контроль за контактами некоторых подданных империи с британскими дипломатами. Как говорили в нашем времени – взять их под колпак. И не только посольство, есть журналисты и представители крупных торговых фирм. Это тоже отличные «крыши» для британской разведки – везде ездят, всё видят. Кстати, ввиду возможной депортации или интернирования британских подданных, неплохо бы составить их списки. Особо стоило бы узнать – кто из высшего света получает субсидии от англичан. И решительно пресечь влияние этих лиц на политику государства.

А вас, Евгений Никифорович, я еще раз настоятельно прошу – усильте охрану государя. Я не верю в самодеятельность тех, кто устроил провокацию с нашим кораблем, в результате которой пострадал великий князь Михаил Александрович. Команду они наверняка получили от тех, кто стоит у руля британской политики. Не исключено, что в самое ближайшее время будут предприняты попытки покушения на государя. Англичане могут пойти ва-банк и начать действовать в духе истории с императором Павлом Первым, рассчитывая одним ударом решить все свои проблемы.

– Понятно! – ответил мне генерал Ширинкин и, немного подумав, спросил: – Но ведь вы не считаете, что в этом замешан король Англии?

– Скорее всего, нет, старина Берти органически на это неспособен, – ответил я. – Он больше увлечен картами или очередной любовницей. Скорее всего, это премьер-министр и первый лорд Адмиралтейства. Король в данном случае, полагаю, не был даже поставлен в известность о готовящейся провокации. Потому всякие идеи о нанесении ответного удара по династии Саксен-Кобург-Готских я считаю глупыми.

А теперь, Евгений Никифорович, нам с вами надо подумать, как побыстрее обо всем случившемся доложить государю? Вы ведь, кажется, имеете право доклада императору в любое время дня и ночи?

– Да, имею! – коротко ответил генерал и ушел звонить по телефону. Вернулся он через полчаса, когда я читал очередную радиограмму с Дальнего Востока.

– Государь только что выехал в Аничков дворец. Нам следует сделать то же самое, – коротко сказал мне генерал. – А вы что, получили новую телеграмму от великого князя Александра Михайловича?

– Да, это очередная радиограмма с Дальнего Востока, только на этот раз от контр-адмирала Ларионова, – ответил я. – Он сообщает о том, что на наш флагманский корабль прибыли германский представитель при нашей Тихоокеанской эскадре – что-то вроде военного атташе – и наместник Алексеев. В связи с экстраординарностью всего произошедшего, на допросах будут присутствовать не только наши специалисты в этой области, но и сам контр-адмирал Ларионов, а также великий князь Александр Михайлович, наместник государя на Дальнем Востоке адмирал Алексеев и представитель Германской империи. Кроме этого сообщается, что операция великого князя Михаила прошла успешно. Врачи надевают на его раздробленную голень аппарат Илизарова.

– Что-что надевают? – не понял генерал.

– Аппарат такой, – сказал я, надевая шубу. – Ваши врачи заковали бы великого князя в гипс минимум на полгода. Наши же наденут ему на ногу особую металлическую конструкцию, фиксирующую обломки костей. И через неделю-две великий князь будет ходить на собственных ногах.

– Невероятно! – воскликнул генерал, нахлобучивая папаху. – Хотелось бы увидеть подобное чудо собственными глазами!