Могло быть и так, или Эльфы тоже люди - Андрей Трегубов

Анриель лежит почти трупом, еле дышит. Пот с него сошёл, но Зоопарк так и не рискнул приблизиться и, тем более, стереть капли, поэтому эльфа бьёт холодный озноб. Не золотуха, так простуда. Он уже пару раз открывал глаза, но снова проваливался в свою темноту. Серый сидел рядом и упорно качался, чтобы больше не ухнуть ни в чей бред. Наконец, он услышал изменение дыхания эльфа — тот пошевелился и приподнялся, принялся озираться. Зоопарк не двигался. Ему было противно видеть Анриеля, и он не хотел привлекать внимание. Но эльф его заметил.

— О! Как ты тут? Долго я… болел?

— Полдня и почти ночь. Скоро рассвет, я думаю.

— Так мало? — засомневался Анриель.

Зоопарк пожал плечами.

— Ты постоянно повторял имя Ориелен… — он равнодушно выдержал пылающий взгляд эльфа. — Можешь не удивляться. Мне рассказывали про твою личную жизнь.

— Да? Кто? — опешил тот.

— Кирель, двойник королевы. Она со мной сидела, потом меня таскали на какую-то поляну мистически-сакрального назначения, а она пропала. Кирель, то есть, пропала.

— Я не знаю эту девушку. А поляна — это был портал в твой мир…

— А-а, — вяло протянул Зоопарк.

Не заинтересовала его местная оккультная география, тем более, не принесшая ему пользы. Он очень устал от созерцания сна эльфа, от голода, от вычленения воспоминаний реальности и от навязчивых насекомых. Ещё до кучи — от безысходности и самоуничижения. В животе опять забурчало. Зоопарк в очередной раз вспомнил, что ел последний раз в перерыве между пьянками с Машкой.

— Жрать нам не положено, да? — уточнил он у эльфа.

— Да. Хочешь?

— Ещё бы! — возопил в надежде Зоопарк.

— Я тоже, — обломал его эльф.

— Я хочу сбежать.

Эльф лишь грустно понятливо улыбнулся.

«Спасибо, что не ляпнул: «Беги, кто тебе не даёт»», — мысленно поблагодарил Зоопарк.

Внезапно его прорвало:

— Я видел твой сон. С эльфийкой твоей. Она тебя вылечила. Я же к тебе попал?

Эльф бледнел, хотя куда уж дальше…

— Ну, к тебе, да? — наплевав на реакцию Анриеля, продолжал парень. — Значит, научился. Умею, значит, по-вашему балакать, внешность менять, в сны ходить. А зачем, спрашивается? Чтобы здесь сидеть, мёрзнуть и с голодухи пухнуть?

Возмущался он долго. Забыл про привычку упоминать цветных зверей…

Анриель успокаивался и размышлял. Заря начинала карабкаться на небо…

— Стой, серый… Стой, стой, угомонись! — эльфу пришлось приложить усилия, чтобы достучаться до Зоопарка.

Тот потёр щёку после приложенных усилий и умолк.

— Иди в сон к нашим соседям в землянку, пусть свой мох изведут, а остальное кинут на полянку растениям-стражникам… У них три дозы, а Тари их, вероятно, не вызывала, не до того ей…

— Да я даже не знаю, как они выглядят! — попытался протестовать Зоопарк.

— А что же тогда расхвастался, если ничего не умеешь?

Купиться на такое элементарное «слабо» было обидно, а не купиться — стыдно. Или наоборот. В общем, Зоопарк приютился в углу избушки и страстно пожелал оказаться в неведомом мире снов неведомых ему эльфов.

Анриель долго всматривался в его лицо, по появившейся деловитой улыбке серого решил, что парень попал по адресу, и неспеша принялся расширять малюсенькое окно землянки.

Через некоторое время Зоопарк отозвался:

— А вы не можете попросить эту травку просто засохнуть?

— Просто попросить? — передразнил Анриель ещё сонного Зоопарка.

— Ну да, я тут подумал…

— А если я тебя попрошу просто засохнуть? Послушаешься?

— Я и так сейчас недалёк от засыхания. Как золотая рыбка в пустыне.

Зоопарк не заметил, как вздрогнул Анриель от такого сравнения.

— А если ты будешь жить, как король? Уговорю?

— Вряд ли.

— Вот и я думаю так же. Этим растениям хорошо, за ними ухаживают, защищают… Ты, кстати, вставай. У нас будет не очень много времени между гибелью растений и визитом т'тирмонов по наши души.

Глава 64. «Во всём прошу винить боярышник!»

Посвящается Фриде и фигурке совы.

И Навану, конечно.

Алтай.

Тель не оставили одну даже в её сне. Ощущение чужого взгляда появилось сразу, но не показалось угрожающим. Она решила не обращать на него внимания, огляделась: лучи щедрого солнца озаряли скамейки парка в Алтайске — любимое место свиданий молодёжи. Девушек звали сюда часто, и они грезили во сне предстоящими встречами. Из высоких пней спиленных деревьев были вырезаны силуэты зверей, птиц и сказочных персонажей. Один из них подпирала знакомая фигура. В чёрных джинсах и майке Наван выглядел вовсе тощим. Волосы смоляными гладкими волнами падали на плечи. Сначала он безуспешно делал вид, что никого в толпе не ищет, а когда заметил Тель, обрадовался и с облегчением улыбнулся: искренне, радушно, без издёвки и угрозы… Он был рад и поспешил девушке навстречу…

Она смутилась, чувства взметнулись позёмкой под ветром. Конечно, Тель замечала его знаки внимания: он любовался ею, подбадривал, поддерживал. Никогда не позволял себе цепких, липких, раздевающих взглядов, что подкупало.

«Итак, в этом сне мы всё решим…»

— Приветствую тебя, эльфёнка! Ты всё-таки пришла! Откликнулась на моё послание!

— Э… Честно говоря, не знаю ни о каком послании, но подозреваю, что ты умеешь сниться, как и я. Второй раз мы так встречаемся.

— Нет, вроде бы не умею. Просто очень сильно тебя звал.

«…Сновидения не защищены от влияния энергий», — повторил в голове добрый мамин голос.

— Зачем? — «Глупый вопрос, знаешь же ответ сама!»

— На свидание, — его улыбка чуть сошла вместе с остатками уверенности, он застыл в ожидании реакции.

«М-да. Это, как минимум, интересно. И забавно. И приятно. И как-то странно, по-матерински жалко его».

— Не надо, — с тоской произнесла Тель чуть слышно.

Он не разобрал. Или сделал вид, что не услышал. Она повернулась и побрела по пустынной аллее. Наван заторопился следом. Он выглядел по-детски счастливым, но всё ещё встревоженным, хоть и старался это скрыть.

— Почему ты на меня так пристально смотришь? — не выдержала Тель.

— Я боюсь, что ты исчезнешь. Стоит мне на миг отвернуться — и вот уже тебя нет, и лишь ветви колышутся…

Тель тут же захотелось это провернуть, осознавая, что такая шутка будет очень жестокой, и, в то же время, желая смыться из этой нелепой ситуации. Удерживали её лишь интерес и жалость. Что ж, запомнит на будущее.

— Как тебя зовут? — решила она нарушить молчание. Ей-то он ответит.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});