Огниво Рассвета - Алексей Будников

Старейшина уже готовился было, закончив досмотр, вернуться, отвел от меня глаза, но вдруг среди группы единообразных Хранителей приметил Эруиля.

— А он что здесь делает? — переадресовала мне вопрос переводчица.

— Он… — Я глянул на эльфа из-за плеча. — Мой компаньон. Мы встретились в чаще и…

В этот момент травник, перебивая меня, уронил голову и упал на колено, принявшись торопливо изъясняться перед Гранмуном на своем языке.

— Он говорит, что вас вместе свела Йеннафоре, — после непродолжительного монолога Эруиля, заговорила устами владыки Лансфронора эльфийка. — Это правда?

— Чистейшая правда, — закивал я.

— Дева Леса общалась с вами?

— Да, и я собственными ушами слышал, как Йеннафоре наказала Эруилю быть моим сопроводителем.

— Собственными ушами, — тихонько усмехнулась девушка, уже говоря от себя самой. — Что Она еще сказала?

— Немного. Почти ничего напрямую. Одни загадки…

Старейшина улыбнулся.

— Что же, вскоре вам явятся многие отгадки. Хотя, возможно, они будут таить в себе еще большее количество тайн.

Владыка Лансфронора повернулся, отступая обратно к трону. В это мгновения с моих плеч словно сошел холодный, пробиравший до костей оползень, позволив теплу вновь разлиться по венам, успокоить сердце и дыхание.

— Гранмун говорит, что именно таким вас себе и представлял, — только мудрый эльф уселся обратно на престол, сказала девушка.

— То есть, представлял? — опасливо прищурился я.

Неожиданно за одной из колонн прямо под лестницей раздался негромкий скрежет. Мои глаза тут же метнулись в его сторону и успели лишь мельком поймать силуэты двух скользнувших обратно за столп и притаившихся там тощих красноглазых существ. Как выяснилось, заметил пару соглядатаев не я один.

Эльфийка быстро вздернула ладонью платье до самого бедра, сорвала один из привязанных к нему небольших, размером с ее средний палец ножичков и сразу, без предупреждений, метнула снаряд в сторону спрятавшихся слуг. За несколько мгновений сталь пронзила разделявшее ее и существ расстояние и, хрустнув мрамором, по рукоять впилась в колонну. Из-за нее сразу прозвучал испуганный всхлип.

Девушка зычно крикнула, и не успело пространство целиком проглотить ее слова, как Гранмун, моментально потеряв всякие нотки спокойствия, зло гаркнул на эльфийку. Тощие создания, спотыкаясь, выскочили на свет, громко падая на колени и начиная тихонько, умоляюще причитать. В этот же момент между девушкой и старейшиной развернулась бурная тирада, они буквально отвечали воплем на вопль. Наконец владетель Лансфронора вскинул руку, оставив последнее слово за собой и сим мановением приказывая вспылившей эльфийке замолчать, чему она сразу покорилась, виновато понурив голову. Сжавший со злобы губы в тонкую линию Гранмун рыкнул на плакавшихся слуг, и они, равно как и девушка, моментально умолкли. Сделав несколько глубоких успокаивающих вдохов, старейшина, вновь присмиревшим голосом сказал что-то эльфийке, указав головой в сторону лежавших на коленях существ. Та, не поднимая головы, тихо, почти шепотом, ответствовала, двинувшись в указанном направлении. В ожидании наказания, тощих созданий забила крупная дрожь, пот рекой потек по спинам, рукам и головам, однако девушка, будто не заметив слуг, прошла мимо их скрючившихся на белокаменном полу фигур, подступила к колонне. Одним движением извлекла нож и уже готовилась засунуть его обратно под платье, как оклик Гранмуна вынудил ее прервать движение и с оружием в руке воротиться. Острая сталь перешла в открытую ладонь старейшины, а эльфийка снова заняла свое место подле трона. Владыка, покрутив нож в руке, положил его на подлокотник, восседая на престоле, попутно отмахнувшись от дожидавшихся по себе решения слуг. Те, расслышав едва уловимый голос старейшины, подорвались и, толкаясь, стремительно убежали прочь, вероятно, как можно дальше от тронной залы.

— Гранмун приносит извинения за произошедшее, — тихонько заговорила эльфийка, наконец подняв голову. — Он не желал смущать гостя подобными происшествиями. И еще раз просит у него прощения.

Я, до сих пор пребывая в легком недоумении после случившегося, нашел в себе силы лишь на один утвердительный кивок.

— Гость может не волноваться, — передала очередные слова старейшины девушка. — Нарушивших наш покой и интимную атмосферу нашей беседы слуг ждет неминуемое наказание.

— Какое же? — проглотив вставший поперек горла ком, хриповато спросил я.

— Им отрежут по уху за то, что они подслушали беседу Гранмуна, и по пальцу на ноге за то, что они прокрались в тронную залу, а также выколют по глазу за то, что они втайне подсматривали за гостями Гранмуна, — без запинки и без тени сострадания проговорила эльфийка.

От таких подробностей меня кинуло в дрожь. Живот закололо морозными иглами.

— Это происшествие не стоит таких мер, — размахивая руками, затараторил я, округлившимися глазами смотря на владыку.

— А каких стоит? — искренне поинтересовался старейшина со слов переводчицы.

— Никаких. Не надо их наказывать. Они всего лишь поддались своему любопытству. Ничего страшного ваши слуги не совершили.

— Если гость так считает, — после недолгих раздумий, передал Гранмун, — то пусть так и будет. Право, это не в наших обычаях, оставлять дворню да и кого-либо другого без наказания за провинность, но… сегодня Гранмун готов сделать послабление. И еще… — Эльфийка прислушалась к очередной речи своего владыки. — Так как гость Гранмуна спас его слуг от кары, то Гранмун, воздавая дань милосердию людей и не забывая своего радушья, хотел бы отдать этих слуг в дар своему гостю.

— Не стоит, — еще яростней затряс ладонями я. — В нашем королевстве нельзя иметь рабов.

Старейшина, обиженно охнув и потупив взор, тихо адресовал эльфийке новую речь.

— Гранмун понимает. Но обещает, что в долгу перед гостем все равно не останется, потому что благодаря гостю двое его слуг смогут по-прежнему полноценно работать. Это заслуживает награды, и Гранмун вскоре решит, какой.

Я даже не знал, стоит ли мне благодарить за подобную «щедрость», и потому лишь промолчал, не в силах разомкнуть вмиг словно сшившихся губ. Воистину, нравы этого народа все больше поражают меня! Если поначалу мое ошеломление имело скорее положительный, несколько даже утопический привкус, то теперь ситуация перевернулась с ног на голову. Узрев этот город и прослышав от Эруиля рассказы о быте эльфийской расы, я никак не мог предположить, что такой народ может столь безрассудно распоряжаться чужими жизнями. Мой разум отказывался принимать подобное разногласие. Если бы не каменное лицо и холодный взор Гранмуна, я бы счел весь этот разговор за шутку. Очень жестокую, но все-таки шутку. Однако никакого опровержения своим словам он, как видно, давать не собирался, и оттого мне становилось поистине жутко. Шаблон в голове разорвался с таким громогласным треском, что в заложенных ушах до сих пор стоял противный, оглушительный писк, от которого мутнел сам рассудок. Ведь сейчас я действительно спас от пугающей и бессмысленной расправы пару невинных слуг, причем сделал это настолько… буднично.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});