Война мага. Том 4: Конец игры - Ник Перумов

— Воля ваша, — криво улыбнулся Этлау, напоказ разводя руками и садясь обратно.

Аэсоннэ сделала ещё шаг подальше от некроманта.

— Ждите меня здесь, — Фесс вдруг сорвался с места. — Я… недолго.

Драконы безмолвствовали, Этлау продолжал всё так же криво ухмыляться, Аэсоннэ совсем забилась куда-то в тень.

— Я с тобой, — схватила некроманта за руку Эйтери. — Знаю, что ты задумал, даже и не мечтай один уйти!

— Ну, тогда и я с вами, — не колебался Север. — Цай, недалеко ходить придётся.

— Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, — напутствовал некроманта Чаргос.

Аэсоннэ исчезла, Фесс так и не нашёл её взглядом.

…Со склона Пика Судеб отлично была видна золотая лестница, и источающая свет фигурка на её ступенях.

— Ещё далеко, — вырвалось у некроманта.

— Какая разница? — пожала плечами Эйтери. — Давай, делай, что задумал, пока драконы не решили, что ты попросту сбежал.

— Куда ж это я побегу?! — возмутился Фесс, однако гнома только рукой махнула.

— Делай, что решил, — повторила она. — А я тебе помогу. Звезду ведь чертить станешь, я угадала? Хочешь разыскать Деревянную, правильно?

Мгновение Фесс поколебался, потом кивнул.

— Я бы тоже так поступила, — гнома решительно взялась за дело. — А ты, Север, не стой столбом. Проследи за… за Рысью. Чтобы никуда не убрела.

— Я ей цто, пастух, цто ли?!

— Не пастух, не пастух! — отмахнулась Эйтери. — Просто следи за ней. Скоро она нам понадобится.

То, что раньше было полуэльфийкой Рысью, медленно ковыляло вниз по склону, шаталось, падало, вновь поднималось, с поистине нечеловеческим упорством пробиваясь к одной ей ведомой цели. Север нехотя двинулся следом, держась на почтительном расстоянии.

— Ты, некромант, не серцай, ежели цто, — напоследок развёл он руками. — Ежели она, знацит, на меня кинецца, придётся-таки её того, ну, сам понимаешь…

Фесс отвернулся и не ответил. Гном неловко потоптался, потом, ворча, отправился вслед за неупокоенной.

— Семи лучей хватит, Сотворяющая.

— Знаю, — кивнула гнома. — Да ты не думай, Фесс, Деревянная — она наверняка где-то здесь околачивается.

— Почему?

— Она кто? Лесной голем. Я, сущеглупая, сразу-то не догадалась, потом только, книги почитав. Никто, кроме Вейде, такого не сотворит, даже нарнийцам подобное не по силам. А големы, в которых вложили бродяжью душу, они обречены искать тело, вечно искать. Конечно, приказы они выполняют, но после того, как хозяину стало не до них — отправляются на поиски. Не удивлюсь, если она сейчас где-то в Эгесте, причём недалеко от Пика Судеб. А ты — неужто и впрямь надеешься оживить?..

— Черти, пожалуйста, вон там, где я отметил.

— Э-э, Фесс, ты не злись на меня, не злись. Добра ведь тебе желаю, и не только тебе.

— Аэсоннэ, — вырвалось у некроманта.

— Естественно, — строго сказала гнома, проводя линию. — Ей, бедной, кроме как со мной поговорить-то и не с кем — о тех делах, про которые женщины меж собою балакают. Любит она тебя, Фесс. Как только драконы любить умеют.

— Мне это уже говорили, — буркнул некромант, избегая смотреть в глаза Эйтери.

— Говорили? Кто же?

— Чаргос. Он ей дедом приходится.

— Ну, а я тебе по-простому скажу. Один ты у неё, другого не будет. Не сойдётся она с драконами, хоть умри. Нет ей другой дороги…

— А мне? Мне — есть другая дорога? — вспылил некромант. — Она мне дочь, Эйтери, понимаешь ты это или нет? И сама ещё ребёнок, давно ли из яйца вылупилась?

— Она тебе дочь только потому, что тебе этого хотелось. Она твои мысли и отражала. Была девочкой. А может стать и девушкой, и женщиной, и старухой. Кем захочет.

— А я тут при чём? — огрызнулся Фесс.

— А при том, — Эйтери строго подняла палец. — Что с Рысью у тебя ничего не было, некромант.

— Не тебе судить, гнома! — Фесс рассвирепел не на шутку.

— Мне, человече, мне, — усмехнулась Сотворяющая. — С Рысью вас друг ко другу толкнуло одиночество. Что ты, что она — волки среди зимнего леса. И притом чужим оружием попятнанные. Вот и зализывали друг другу раны.

— Откуда ты всё это знаешь?! — щёки некроманта покраснели.

— Аэсоннэ поделилась, — фыркнула гнома. — А уж откуда она сама узнала… не иначе, как в твоей памяти увидала.

Некромант чуть не поперхнулся. Стыд ожёг так, что хоть сейчас — головой со склона вниз.

— Оставь, — посочувствовала Сотворяющая. — Она ж дракон, не человек. Нечего тут стыдиться. Она родилась с этим знанием, понимаешь? «Память крови» — разве забыл? И что она тебя всего увидела — так у них, у драконов, иначе и нельзя.

— Я не дракон, Эйтери. Человек, — некромант как можно аккуратнее провёл последнюю дугу. — Хватит. Многого сегодня не надо.

— Ты не уходи от разговора-то, не уходи! — в свою очередь рассердилась Сотворяющая. — За что ж ты её так мучаешь, Аэсоннэ-то?

— Как я её мучаю? А ты сама-то — смогла бы вот так, с кем-то, кто тебя насквозь видит и все мысли твои читает?! А? Смогла бы? Ничего своего, даже внутри!

— Как же вы все боитесь, — в голосе гномы прозвучало плохо скрытое презрение. — Мужчины, мужи, воины. А себя открыть той, кто любит «больше жизни», прости за банальность — ни за что. Нет, мы будем героически умирать, а они пусть слезами умываются… А мысли мы открыть боимся, потому что чистые и светлые любимые наши прочтут там совсем даже нечистое и несветлое вожделение к какой-нибудь портовой шлюхе, случайно встретившейся на дороге…

— Да если даже и так! Мысли — они мои, эти мысли! Какие б ни были! Дела — вот что важно, а не то, что в голове!

— Ой, беда с вами, — только и вздохнула Эйтери. — Фесс, об одном тебя прошу. Если Аэсоннэ для тебя и впрямь — как дочь, ты…

— Она мне дочь, — отрезал некромант. — Дочь. Самая лучшая, какую только может пожелать мужчина.

— Ага, чтобы без пелёнок-криков-болезней? Сразу готовая, умная и красивая? — усмехнулась гнома.

— Оставим это, а? Аэсоннэ я не обижу. А если она знает все мои помыслы, то ей известно и то, кто она для меня. Известно, что люблю её, как отец самое дорогое и единственное дитя. На что ж тут обижаться? На мою искренность? Правдивость?

Гнома только махнула рукой.

— Я начинаю, — предупредил некромант, становясь в середину небольшой звезды.

Заклятье поиска сплести нетрудно, когда твёрдо знаешь, что именно требуется отыскать и это «что-то» от тебя не прячется. Линии звезды вспыхнули привычным зелёным светом, мир закружился вокруг, перед взором Фесса возникали опушки лесов, прогалины в их глубине, тихие речки, поля, покосы, редкие деревеньки; и вот — медленно бредущая заросшим берегом ручья фигура в плаще с парой деревянных клинков за спиною.

Сердце Фесса затрепыхалось, колотясь о рёбра, словно птица — о прутья клетки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});