Одиссея Грина - Филип Фармер

В то же время житель маленького городка имеет фидо, который позволяет ему видеть события в любой точке земного шара. Существуют отличные программы, хотя и перемешанные с пропагандой и прочей дрянью, что, по мнению правительства, идет людям на пользу. Человек может даже получить степень доктора философии не выходя из дома.

Пришло новое Возрождение, взлет искусств, подобный тому, что был в Афинах Перикла, в городах-государствах Италии времен Микеланджело или в Англии Шекспира. Парадокс: у нас куда больше неграмотных, чем было в мире за всю его историю, но также больше и грамотных. Ораторы классического Рима говорили то же самое о времени Цезаря. Мир эстетствующий порождает сказочный плод. И, конечно, многие другие фрукты.

Чтобы ослабить провинциализм и заодно сделать войну невозможной, проведена всемирная политика гомогенизации — добровольное переселение части народа на новое место. Заложники во имя мира и братской любви. Те граждане, которые не могут прожить на получаемые пурпурные или считают, что в другом месте им будет лучше, могут иммигрировать с помощью простой взятки.

Золотой век с одной стороны; кошмар — с другой. Так что же нового в мире? Он почти таков, как и раньше. Мы имеем дело с перенаселением и автоматизацией. Как еще может быть разрешена проблема? Это буриданов осел — на самом-то деле осел был собакой, — как и во все времена. Буриданов осел, умирающий от голода, потому что не может сообразить, какую из равных охапок сена предпочесть.

История — ослиный мост над людьми, чьи зады покоятся на мосту времени.

Нет, эти два сравнения не так уж и точны. Взять лошадь Гобсона, для которой единственным выходом было ближайшее стойло. Дух времени скачет к вечеру в конюшню, и дьявол забирает отставшего!

Писатели середины двадцатого века, творцы документов Тройной революции, очень четко предсказали основные направления развития. Но они не придавали особого значения тому, что может сделать недостаток работы с мистером Средним Жителем. Они верили, что все люди имеют равные способности к развитию артистических дарований, что все могут занять себя искусством, домашними ремеслами и хобби, либо образованием ради самого образования. Они не замечали той «недемократической» реальности, что лишь десять процентов населения (если не меньше) способны создать что-либо действительно ценное (или, по крайней мере, интересное) в искусстве. Домашние ремесла, хобби и академическое образование через некоторое время завяли и свелись к выпивке, фидо и адюльтеру.

Утеряв самолюбие, отцы стали скитальцами, странниками на дорогах секса. Мама с заглавной «М» становится доминирующей фигурой в семье. Она тоже могла бы все время развлекаться, но она заботится о детях; она по большей части находится дома. Поэтому, воспринимая отца в качестве второстепенной фигуры — отсутствующего, слабого или совершенно безразличного, — дети часто становятся гомосексуальными или амбисексуальными.

Страна чудес во всех смыслах этого слова.

Некоторые черты нашего времени могли быть предсказаны. Одной из них является сексуальная свобода, хотя никто не мог предвидеть, как далеко это зайдет. Но в то же время никто не мог предсказать и появление секты Любви Любить, хотя Америка порождала такие махровые культы, как, например, культ Тумана, мечущего головастиков. Сегодняшний маньяк-одиночка — завтрашний мессия, а потому Шелти и его учение пережили годы гонений и теперь его наставления глубоко вросли в нашу культуру.

Дедушка снова наводит перекрестье перископа на Чиба.

— Вот он идет, мой прекрасный внук, неся грекам дары. Слишком далеко все зашло, этот Геракл не в состоянии вычистить авгиевы конюшни души. Впрочем, ему, может, и повезет, этому Аполлону, полетевшему носом вниз, этому рухнувшему Эдипу. Он удачливее большинства своих сверстников: у него есть постоянный отец, хотя и тайный — чудаковатый старикан, скрывающийся от так называемого правосудия. Он получает любовь, воспитание и превосходное образование в этой звездной комнате. И с профессией ему повезло.

Но Мама часто уходит из дому, и хуже того — пристрастилась к игре, пороку, который полностью поглощает весь ее доход. Считается, что я умер, поэтому у меня нет пурпурненьких. Чибу приходится выворачиваться наизнанку, продавая картины. Люскус помог ему, создал ему имя, но в любой момент Люскус может отвернуться от него. Денег от картин уже не хватает. Кроме того, основа нашей экономики — не деньги, им отведена второстепенная роль. Чибу нужна дотация, но он не получит ее, пока не позволит Люскусу заняться с ним любовью.

Не то, чтобы Чиб отвергал гомосексуальную связь. Подобно большинству своих современников, он амбисексуален! Я думаю, что они с Омаром Руником однажды зажгут друг друга. Но Чиб отвергает Люскуса в принципе. Он не станет продаваться ради карьеры. Кроме того, существует нюанс, глубоко внедрившийся в сознание современных людей. Чиб думает, что ненасильственные гомосексуальные отношения естественны — что бы это значило? — но насильственные, используя старый термин, неприличны. Писаный или неписаный, но такой нюанс существует.

Итак, Чиб может отправиться в Египет. Но что тогда будет со мной?

Не обращай внимания ни на меня, ни на мать, Чиб. Что бы ни случилось, не поддавайся Люскусу. Помни предсмертные слова Синглтона, директора Бюро по Возрождению и Сохранению, который застрелился, потому что не смог приспособиться к новому времени:

«Что пользы, если человек завладел миром, но потерял почву под ногами?»

В этот момент дедушка видит, как его внук, только что бредший с опущенной головой, расправляет плечи. Он видит, как Чиб пускается в пляс. Это импровизация из прыжков и верчения на одной ноге, свидетельство того, что Чиб в хорошем настроении. Прохожие смеются.

Дедушка тяжело вздыхает, потом смеется и сам. О господи, щенячья энергия юности, непредсказуемые метания от черной печали к ярко-оранжевой радости! Танцуй, Чиб, пусть кружится твоя шальная голова! Будь счастлив хотя бы на миг! Ты еще молод, и из глубины твоей души рвется наружу непобежденная надежда! Танцуй, Чиб, танцуй!

Он смеется и гонит горечь прочь.

«Сексуальные влечения ядра светлой бригады»

Это такая увлекательная книга, что доктор Джесперсен Джойс Батименс, психолог Федерального Бюро Перестройки и Взаимообщения Групп с трудом отрывается от нее. Но долг зовет.

— Редис не обязательно красный, — говорит он в диктофон. — Члены Молодого Редиса назвали так свою группу потому, что редис — это, по существу, корень, то есть с намеком на коренные изменения. А еще здесь обыграно сленговое слово REDASS, означающее «гнев», а, возможно, и RUTTISH — похоть. И, вне всякого сомнения, RUDE-ICKLE, диалектический термин Беверли-хиллз, означающий отталкивающего, не признающего правил, социально неприятного человека.

И все же Молодой Редис — это не то, что я бы назвал левым крылом; они представляют течение недовольных жизнью вообще и не замахиваются на коренные перемены. Они облаивают вещи как они есть, словно мартышки на деревьях, но от них никогда не услышишь конструктивной критики. Они хотят разрушать, но не имеют ни малейшего понятия о том, что будет потом.

Короче говоря, они представляют брюзгливость и недовольство среднего гражданина, стремление отличиться в том, о чем он может говорить более или менее членораздельно. Внутри Лос-Анджелеса существуют тысячи подобных групп, а во всем мире — миллионы. В детстве они ничем не отличались от других. Фактически, они родились и выросли в тесной близости, что является одной из причин, почему их выбрали для изучения. Что за феномен способствовал появлению десятка таких творческих натур примерно одного возраста, выросших в семи домах квадрата 69–14, росших вместе с того времени, как их свели на игровой площадке на вершине пьедестала, где одна мать присматривала за ними, тогда как другие делали то, что им надо было делать, которые… Куда это меня понесло?

Да, конечно, у них была обычная жизнь, они ходили в одну школу, бегали около дома, наслаждались обычными сексуальными играми, были членами какой-нибудь подростковой банды и участвовали в кровопролитной войне с Вествудом или какой-нибудь другой бандой. Все они, однако, отличались постоянным интеллектуальным любопытством и все впоследствии занялись творчеством.

Предполагают — и это может оказаться правдой — что этот загадочный незнакомец, Рэйли Ренессанс, был отцом всей десятки. Это возможно, но не доказано. Рэйли Ренессанс одно время проживал в доме миссис Виннеган и, кажется, вел необычно активную деятельность в своем квадрате и, видимо, во всем Беверли-хиллз. Откуда пришел этот человек, кем он был и куда делся потом — до сих пор неизвестно, несмотря на интенсивные поиски различных агентств. Хотя у него не было ни идентификационной карточки, ни какого-либо другого удостоверения, он жил, ничего не опасаясь. Он, кажется, имел какое-то отношение к шефу полиции Беверли-хиллз и, возможно, к кому-то из местных федеральных агентов.