Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004 гг. - Полина Жеребцова

В данный момент у нас введено чрезвычайное положение. И. о. президента назначен С. Абрамов. Три дня будет траур!

Сын А. Кадырова, Рамзан, обеспечивающий безопасность отца, оказался на момент взрыва в Москве (?). Трагическую новость ему сообщил В. Путин в Кремле (что тоже показали в новостях).

10.05.

С утра я отправилась в Школу корреспондентов. На сегодня был назначен экзамен, но дверь оказалась на замке.

Рассудив, что это связано со смертью президента – хотя никакого предупреждающего объявления не было, я поплелась к дверям родной газеты. Узнала: вчера погиб знакомый корреспондент. Улыбчивый, молодой. Его звали Адлан Хасанов. Адлан был на празднике – готовил материал для газеты и, как и многие пришедшие туда, попал под взрыв.

На стадионе “Динамо” сегодня безлюдно. Никого не оказалось и на рынке – люди попрятались. Все напуганы, не знают, чего ожидать. Даже на переговорном пункте, где всегда очередь, пусто. Никто никуда не звонит.

Вчера, помимо всех печалей, был черный юмор: под видом “ловли террориста” после взрыва на стадионе “Динамо” охранники А. Кадырова взламывали все запертые двери: в редакциях газет, в кабинетах и т. д.

В праздничный день газета “Молодость” была на замке. Дверь в редакцию выломали ногами. Ничего ценного в редакции не обнаружилось, но у бухгалтера были куплены симпатичные новые тапочки. Они исчезли.

P. S. Рамзан Кадыров назначен 1-м заместителем правительства Чечни. Ахмата Кадырова сегодня похоронили.

П.

15.05.

В “Молодости” перемены. Моргану с ее поста сместила Цветочек. Цветочек – миловидная чеченка тридцати лет, которая теперь является моим начальником отдела. Внешне она разговаривает очень вежливо. Несмотря на угрозы Царицы, мне платят полный оклад. Наш предприимчивый бухгалтер сняла у меня только мою персональную надбавку – 1500 р. Осталась голая зарплата – 2008 р. Моргана после скандала молчит. Не сплетничает.

Перевыборы в Чечне назначены на сентябрь этого года. Все лето безвластие и бардак. Может вспыхнуть в любой момент заваруха – люди очень напуганы.

К нам подкралась новая неприятность: выгоняют с квартиры. Таиса дала пять дней, чтобы мы съехали. Мотивировала она отказ тем, что квартира резко понадобилась родственникам.

Мы с мамой обошли пешком весь Старопромысловский район и весь центр Грозного. Но кто сдаст квартиру женщине с русской фамилией?! Это – самоубийство. Русских людей так ненавидят, что в общественном транспорте я своей матери не могу сказать по-русски ни слова. Говорим только на чеченском.

Наши поиски жилья не увенчались успехом.

П.

16.05.

Были у Байсари, правозащитницы. Она дала 3000 р. Эти деньги для меня передал директор музея А. Сахарова, узнав о нашем положении. Когда мы пришли к Байсари, она сфотографировала меня и маму. Еще я написала расписку за деньги. Байсари нарочно прикрыла фамилию директора музея другим листом, чтобы я не увидела ее, но пока она отвернулась, я подсмотрела – “Ю. Самодуров”. Напишу ему лично. Поблагодарю.

На деньги, что у нас появились, можно починить часть зубов мне и маме! Купили себе новые футболки и косынки. Еще я оставила для журнала Байсари повесть. Байсари предупредила, что гонорар не платят, но для меня важна память о погибших людях.

Потом я повела маму в кафе. У мамы день рождения – 53 года. Но какой это возраст! Пусть будет здоровой и счастливой! Маме я подарила большую шоколадную плитку.

Детям доброй женщины по прозвищу Зайчик я купила игрушки и конфеты.

18.05.

Мне опять угрожали. Вызывали “куда следует” и говорили о том, что я должна писать в статьях, а что нет. Советовали заняться “детскими садами и цветами”. Другим не увлекаться – не то плохо будет.

Квартиру мы так и не нашли. Хотя исходили километры и наслушались всевозможных историй. Никто не сдает ни за деньги, ни просто так. Честно признаются и старики, и женщины:

– Боимся. Узнают, что фамилия русская, и вас прирежут? и нас. Кому объяснишь, что вы нормальные люди? Да и будет ли возможность объяснить? Пристрелят и все!

Пока бродили в поисках жилья, видели нескольких русских людей. Преимущественно это одинокие старики, которые никому не нужны ни здесь, ни в других регионах России. Ехать им некуда. Они трясутся, как зайцы: у многих ближайшие соседи отобрали документы на квартиры и паспорта.

Еще мы посетили организацию “Мемориал”. Она находится недалеко от памятника Трем героям. В “Мемориале” работают дипломированные юристы и правозащитники. Работают они оперативно! Сотрудница Наталья ухитрилась втихаря записать мою маму на диктофон, когда та рассказывала, как я разоблачала Профессора. Когда мы обнаружили запись, Наталья не стала отпираться, а сказала, что так собирает сведения. Мы посмеялись. Полное имя сотрудницы Наталья Эстемирова. Мы немного разговорились и чуть подружились. Наталья попросила меня найти и записать данные о ближайших соседях по Центральному рынку, которые были убиты или ранены во время обстрела ракетой 21 октября 1999 года. Она пишет об этом книгу.

Я, мама и Наталья пили чай, сидя в конторке “Мемориала”, и беседовали. Сотрудники “Мемориала” пообещали помочь с сердечными лекарствами для мамы. Наталья Эстемирова оказалась подругой журналистки Айзан из газеты “Трудяга”. “Трудяга” – старая грозненская газета. Когда-то там работал мой дед Анатолий. Из конторки “Мемориала” я прямиком отправилась в редакцию “Трудяги” и познакомилась с Айзан. Она пообещала, что я буду работать в их газете.

19.05.

Инвалид детства Васильевна ездила в Северную Осетию, в г. Моздок. Там она получает пенсию. На вооруженных постах всех пассажиров проверяют, берут взятки, чтобы дать возможность проехать в автобусе. Это давно стало бизнесом военных. После того как старушка получила пенсию, уже на обратном пути, к ней на выезде из Моздока, при проверке автобуса, подошли военные. Спросили:

– Куда, бабка, едешь?

– Домой еду, в Грозный.

– Откуда едешь?

– Пенсию в Моздоке получила!

Всю пенсию тут же отобрали. А картошку, которую она везла, рассыпали по дороге, сославшись на то, что в сумке у русской бабки-инвалидки может быть взрывчатка! Она плакала. В автобусе граждане сочувствовали, но вступиться побоялись.

20.05.

Вчера приходила Таиса со своей матерью. Дали поблажку – мы выдворяемся на улицу к 1 июня.

На следующей неделе мне следует зайти в организацию “Мемориал”. Хочу поговорить о ПВР. Возможно, они смогут помочь? Нам совсем негде жить.

Завтра, 21 мая, нам вручат дипломы журналистов. Я все предметы сдала на “отлично”.

Алан пожелал мне всяческих благ в связи с таким успешным окончанием курса. Будто и не он посылал меня и почтенного председателя на три буквы, будто и не ругались мы за зарплату!

Ходила в редакцию “Трудяги”. Говорила с Айзан. Профессор притопал туда же и крутился без дела в чужой газете. Он теперь безработный, ищет, где пристроиться. Айзан решила написать про меня статью, а Наталья Эстемирова выразила желание посвятить мне брошюру. Но я не хочу популярности. Отказывалась, как могла.

В родной “Молодости” я подала заявление на отпуск. Царица удивилась, что я уже год работаю без отпуска. Она, как выяснилось, этого даже не знала. Бухгалтер, увидев мое заявление, сделала загадочную мину и немного обрадовалась. Вероятно, тому, что целый месяц можно будет мухлевать и никто не сунет нос в ее бумаги.

В “Трудяге” меня приманивают хорошими гонорарами и местом в кабинете. Айзан даже пообещала, что будет публиковать меня в приложении к газете, которое в скором времени откроет сама. Но больше всего ее интересует военный дневник.

22.05.

Мы пили чай, и Васильевна рассказала, как была замужем: один добрый человек женился на ней, не посмотрел, что она инвалид на костылях. Жили они счастливо, но недолго. Случилось горе: муж погиб во время аварии на заводе. С тех пор Васильевна одна.

– Иногда, от безысходности, хочется выть. Поднять голову к багровой луне на закате и выть, как волк, – сказала старушка. – Проклятая война! Раньше мы жили нормально. Сейчас люди словно сошли с ума: ненавидят, убивают друг друга!

Еще мы договорились, что я, приходя к ней, буду стучать особым стуком: тук-тук-тук (потом тишина) тук-тук. Потому что к ней уже врывались местные злодеи и били, несмотря на то что она – инвалид детства и ей 80 лет. Имя этой благородной женщины Таисия Васильевна.

25.05.

Идти нам некуда! Таиса прогоняет. Ничего найти не можем. Комнатку в ПВР не добиться. Жилье нам ищут друзья-чеченцы: семья Зайчика, семья Джамалая и семья моей старосты Габи. Но, увы! Курсовые работы для сессии писать не успеваю. Я в поисках нового дома.